Светлана Бестужева - Мужчина для досуга

Третий раз телефон зазвонил полчаса спустя – и с тем же результатом. Тут я забеспокоилась – все это мне откровенно перестало нравиться. Кто-то проверяет, дома ли я? Зачем? Для жуликов я никакого интереса не представляю, ко мне можно залезть только по чистой случайности. И посоветоваться не с кем, кроме, пожалуй, Андрея. И тут меня как током пронзила мысль: я же не знаю номера его телефона! Мне даже в голову не пришло этим поинтересоваться, настолько моя голова была занята другим. Интересно получается. Хорошо еще, что вчера Павел оставил мне свою визитку, только куда же я ее засунула? В карман шубы? В сумочку? В карман жакета? Первоначальные поиски результата не дали, и тут снова раздался звонок – на сей раз в дверь.

На цыпочках я подкралась к «глазку» и увидела… Володю. То есть догадалась по очертаниям массивной фигуры, что это он. На лестничной площадке у нас всегда полумрак, нельзя сказать, чтобы приятный. Я замерла у двери, не в силах пошевелиться. Что ему надо? Почему опять без звонка?

– Ната, открой, – услышала я знакомый спокойный голос. – Открой, я знаю, что ты дома.

И вновь настойчивый звонок. Да не открою я ни за что на свете, тоже дурочку нашел. Просто позвоню сейчас в милицию, скажу, что ко мне ломится подозрительный тип с неизвестными намерениями. Ага, а он им скажет, что мы сто двадцать лет знакомы и он пришел справиться о моем здоровье. Что же делать, Господи, что делать? Да наплевать, пусть говорит что угодно, лишь бы не оставаться с ним наедине. Я сделала шаг в комнату и услышала:

– Открой, я знаю, что ты убила своего мужа. Я привез доказательства, если не откроешь, отправлюсь с ними в милицию, честное слово. Открой по-хорошему, я тебе помочь хочу, идиотка!

Я убила Валерия? И у Володи есть доказательства? Мне показалось, что я схожу с ума. Или он спятил? Забыв обо всем на свете, я резко распахнула дверь и спросила:

– Так, по-твоему, это я – убийца?

Всегда забывала, насколько подвижен и разворотлив мой приятель, несмотря на внешнюю монументальность. Володя мгновенно оказался в коридорчике, оттеснил меня к кухне, захлопнул за собой дверь, запер ее изнутри на ключ и положил его в карман. И все это молча, с полуулыбкой, от которой мне снова стало так страшно, как не было еще никогда в жизни.

– Поговорим? – спросил он, сбрасывая дорогой полушубок прямо на пол. – Обсудим, что к чему? Ты, как я понимаю, одна и уже пришла в себя после вчерашних волнений. Вот и хорошо. Поставь чайник, на улице собачий холод.

Он говорил самые простые слова, но ни взгляд, ни улыбка им не соответствовали. Особенно взгляд. Сроду ничего подобного не видела, но поняла, что имеют в виду, когда говорят: «У него глаза убийцы». И ведь как просто он заставил меня впустить его в квартиру. А что теперь?

– Смею думать, ты пошутил, когда обвинил меня в убийстве, – сказала я, надеюсь, достаточно спокойно. – Зачем тебе понадобился этот трюк?

– Чтобы войти в квартиру, естественно. И поговорить без свидетелей. Ты же теперь постоянно с телохранителями, одна практически не остаешься.

– Почему ты не позвонил перед приходом?

– А я звонил. Целых три раза. Только не соединялось.

Он врал и даже не давал себе труда это скрыть. Напротив, откровенно забавлялся. Господи, хоть бы кто-нибудь позвонил, я бы тут же позвала к себе. Или хотя бы сказала, что я дома не одна и кто ко мне пришел. Может быть, тогда он не посмеет… Не посмеет – что?

– Не дрожи, ничего плохого я тебе не сделаю, – усмехнулся Володя, прочитав мои мысли. – Если, конечно, ты отдашь мне дискету. И не надо делать недоуменное лицо, я знаю, что она у тебя. Так?

Я неопределенно пожала плечам. То ли он блефует, то ли действительно откуда-то точно знает, что дискета у меня. Как в таком случае поступать, я представляла себе весьма смутно, если вообще представляла. Единственное, что мне пришло в голову, – это позвонить все-таки Павлу. Но тогда Володя увидит, что вчерашний «приятель покойного мужа» имеет рабочий телефон, начинающийся с известных всей Москве трех цифр. Что он сделает после этого – неизвестно. То есть ясно, что ничего хорошего меня не ожидает. А кому еще можно позвонить? Не Масику же, в самом деле. Хотя… В моем положении впору за любую соломинку хвататься, особо капризничать не приходится.

– Мне нужно позвонить, – сказала я по возможности твердым голосом. – После этого и поговорим.

– Вчерашнему знакомому врачу? – прищурился Володя.

Я покачала головой, поразившись про себя проницательности своего приятеля. Хороша бы я была сейчас! И набрала номер телефона своего почти бывшего поклонника, соображая на ходу, как построить разговор, чтобы Масик хоть что-то понял, а Володя – почти ничего. Господи, и зачем я только открыла дверь!

– Алеша, добрый день, это Наташа говорит. Ты мне очень нужен, причем срочно. У тебя ведь есть чистые дискеты, принеси одну, пожалуйста.

– Натали, ты отдаешь себе отчет в своих поступках? Ты звонишь мне – мне! – и вместо того, чтобы извиниться за свое кошмарное позавчерашнее поведение, говоришь о какой-то ерунде. Я занят. И у меня нет свободных дискет.

– Я прошу тебя… У меня сейчас мой друг, ну, тот, у которого жена на пожаре погибла… Приходи, пожалуйста!

– Как, еще один друг? Да ты, я вижу, вошла во вкус… Если бы ты была одна, я бы, возможно, и пришел, я незлопамятен. Но у тебя уже есть мужчина, а третий, сама понимаешь, лишний. Извини.

Голос Масика даже в этой отповеди звучал сладкими руладами и трелями, но для меня в нем отчетливо послышались погребальные колокола. Это был мой единственный шанс – и теперь уже никаких надежд не оставалось. Разве что на чудо.

– Ну, пожалуйста, – взмолилась я, и тут прямо над моим ухом раздался Володин голос:

– Наташенька, с кем ты разговариваешь? Мне скучно.

– Иди развлекай гостя, – ехидно заметил Масик. – Не ожидал я от тебя, право… Ну, пока.

В трубке раздались частые гудки. Володя протянул руку, взял у меня трубку, положил ее на рычаг и неожиданно крепко ухватил меня за оба запястья:

– Чип и Дейл не придут на помощь, моя дорогая. И не забывай, я прекрасно знаю, чего ты боишься в этой жизни. Боли. А я могу сделать тебе очень больно, если ты не перестанешь глупить.

– Почему ты решил, что у меня есть какая-то дискета?

– Потому, что умею пользоваться техникой. В том числе телефоном. Вспомни, кто тебе устанавливал автоответчик? Правильно, я. И уже тогда поставил код, который дает к нему доступ с другого аппарата. Так что я просто-напросто прочитал послание Марины в тот же вечер. На будущее запомни: записи с автоответчика после прослушивания надо стирать. Прочитай еще раз инструкцию.

– Не верю, – обреченно сказала я. – Ты берешь меня на пушку.

Володя пожал плечами и процитировал мне оба текста с автоответчика. Память у него, конечно, была феноменальная.

– Давай включим прослушивание, проверишь.

– Ну что ж, – сдалась я, – ничего не поделаешь. Забирай эту чертову дискету и оставь меня в покое.

– Давно бы так, – почти нежно улыбнулся Володя. Только от этой улыбки мне стало совсем нехорошо. И тут зазвонил телефон. Я рванулась к нему, но мой приятель схватил меня поперек туловища и, как котенка, отшвырнул в сторону. Чудом я не врезалась в шкаф, а завалилась боком на тахту.

– Тебя нет дома. И не вздумай играть, это бесполезно. Где дискета? Не вставай, только скажи – где.

– Там же, где все остальные, в коробке.

Телефон умолк в ту самую секунду, когда Володя отошел от него к письменному столу. Незваный гость быстро перебрал дискеты и мгновенно нашел нужную: все остальные были другой марки. Он вставил ее в компьютер и в мгновение ока произвел необходимые манипуляции. Я закрыла глаза, потому что на меня вдруг навалилась невероятная усталость. Сейчас он прочтет текст, поймет, что я слишком много знаю, и… А мне вдруг так захотелось жить, что я даже удивилась: еще неделю назад мне хотелось прямо противоположного. Что ж, значит, кто-то подслушал мои мечты и теперь будет их реализовывать. Что хотела, то и получу.

– Черт! – услышала я сдавленное восклицание и невольно посмотрела в сторону Володи. На мониторе компьютера красовалось уже знакомое мне требование ввести код. Как мне удалось снова засекретить дискету? Или это происходит автоматически? Но в любом случае у меня снова появился шанс как-то выскочить из этой передряги относительно целой и невредимой.

– Какой код нужно ввести? – резко обернулся ко мне Володя. – Ну, я жду!

– При чем тут код? – как можно искреннее изумилась я. – Не знаю я никакого кода. И зачем он вообще нужен?

– Допустим, – протянул Володя, глядя на меня без особой нежности. – Допустим, что на сей раз ты не врешь и дискету прочесть не пробовала. Или пробовала, но у тебя ничего не вышло. Или – вышло? Господи, как мне надоели вздорные и любопытные бабы! Мое терпение кончилось, Ната. Теперь тебе придется кое-что принять. Я не могу сидеть здесь с тобой целый день. У меня дела есть.