Фаина Раевская - Мачо в перьях

— Жить будет? — с жалостью глядя на негра, поинтересовалась я. Мне действительно было его жалко. Молотили несчастного и свои, и чужие; колено прострелили — теперь полжизни хромать будет; еще и ядовитым растением «угостили». Это ж сколько испытаний выпало человеку!

— Будет, — скривилась Дарья, — но хреново-о!

Сразу видно, что ей плевать на эту самую Международную конвенцию.

— Ну, мы идем или так и будем кудахтать над этим полутрупом? — возмутилась Маруська.

Взоры всех присутствующих, исключая, конечно, вышеупомянутый полутруп Ингумбо, обратились на студентку. Покусав губы, она все-таки решилась:

— Ладно, все равно уже… Пошли.

Как-то мне не очень понравилась эта фраза. Что значит «все равно уже»? Кому все равно? И что Ленка имеет в виду? Маруська не позволила всерьез озаботиться этими вопросами. Она слегка подтолкнула меня в спину и с сожалением покачала головой:

— Много думаешь, Славик! Голова заболит. Топай давай…

Конечно, я подчинилась грубой силе, но тревожных мыслей не оставила. Ингумбо мы с собой не потащили — оставили приходить в себя на песке. В таком состоянии он все равно никуда не денется.

Чем ближе мы подходили к костру, у которого по-прежнему сидели девчонки, тем тревожнее ухало сердце. Не могли они не слышать нашего приближения: то Ленка, то Манька, а иной раз даже молчаливая домохозяйка окликали близняшек и Настасью. Не слишком громко, но девчонки все же должны были услышать, тем более что океан был относительно спокоен. Однако «амазонки» не спешили бросаться навстречу своим товаркам.

— Спят они, что ли? Или оглохли совсем? А может, марулы надрались? — строила предположения Маруся. Голосок у подруги дрожал, она явно нервничала, впрочем, как и все мы. Да и как тут не нервничать?! Так неподвижно могут сидеть только статуя Будды да футбольные болельщики после проигрыша наших на чемпионате мира.

Все оказалось гораздо хуже, чем предполагала Манька: девчонки вовсе не спали и не оглохли, и даже марула была ни при чем. Просто их кто-то связал, а рты заклеили скотчем. По лицам «амазонок» катились крупные — размером с кулак — слезы.

Дарья, Маня, студентка Ленка, домохозяйка и я столбенели минуты на три. Первой от столбняка очнулась Дашка. Наверное, ее встряхнуло чувство долга. Она протянула руку к Насте, чтобы сорвать кусок скотча с губ страдалицы.

— Замри! — до смерти всех напугав, громовым голосом крикнула Ленка. — Не двигайся, поняла?

— Почему? — пролепетала Дарья, однако так с протянутой рукой и замерла.

— По кочану, — сердито буркнула Маруся, хватая меня за руку бульдожьей хваткой. — Славка, щас бабахнет, ей-богу, бабахнет! Разметает нас волна взрывная по всему острову… А я ведь и не пожила совсем, только замуж вышла! Ребеночка хотела завести… Ох, голова моя бедовая! Чего ж меня на эту Обезьяну занесло?!

— Мань, ты чего городишь-то? Голова у тебя дурная, факт бесспорный, но при чем здесь дети? И что значит завести? Это тараканы заводятся, а дети… они… в общем, они как бы рождаются…

— Ты мне будешь рассказывать, откуда дети берутся! Я это еще в детском саду выяснила. Только к чему мне теперь эти знания? Того и гляди бабахнет…

— Да чего бабахнет-то?! — не выдержала я. К этой минуте мне не без труда удалось отодрать от себя подружкины руки.

Маруся первым делом закатила глаза, дивясь моей бестолковости, а потом молча ткнула пальцем в связанных девчонок, застывшую в неловкой позе Дашку и лежащую на песке студентку. Глянув в указанном направлении, я наконец понята, что имела в виду Маня под словом «бабахнет».

Карину. Кристину и Настасью связали обыкновенной веревкой. Причем без затей связали-то, без той дьявольской изобретательности, с какой Маруська и Ленка спеленали террористов на их же базе. При наличии желания освободиться от веревки это можно было бы сделать на раз. Однако граната типа «лимонка», засунутая за узел, мешала обрести узницам свободу. К кольцу от чеки кто-то очень умный приторочил тонкую проволоку, другой конец которой соединил с палкой, воткнутой в песок возле костра. Именно этим обстоятельством объяснялась странная окаменелость несчастных «амазонок»: одно легкое шевеление, и… Словом, бабахнет!

Волнение Маруськи передалось мне, как грипп. Она-то хоть замуж сходила, а я? Так и помру старой девой! Ну, не девой, конечно, и совсем не старой, но все равно обидно!

Однако я посоветовала себе отложить скорбь по собственной безвременной кончине до лучших времен. В том случае, если они, конечно, наступят. Сейчас надо было что-то немедленно предпринимать, ведь теперь уже и шимпанзе понятно — террористы поблизости. Я завертела головой в их поисках. Маньке это не понравилось:

— Вертишься, как Волочкова! Уймись, Ярослава, очень тебя прошу. Вдруг бабахнет? Или ты что-то потеряла?

— Угу, потеряла. Террористов…

— Ну ты даешь, подруга! Весь этот дурацкий остров кишмя кишит террористами, а она их потеряла. У тебя чердак на месте?

— На месте в отличие от твоего. Неужели непонятно: они где-то рядом, те трое, которых мы потеряли. Может, их и больше, конечно. Вот ведь… твою мать! — неожиданно даже для самой себя выругалась я. — Как чувствовала! А все из-за тебя, ехидна! Лучше б мы по полям сражений скитались в поисках останков героев-красноармейцев или в музей сходили…

— Тебе здесь картинок не хватает, что ли? — обалдела Маруся, раздражая меня своим непониманием ситуации. Как-то она поглупела в одночасье… Может, кратковременный плен наложил скорбный отпечаток на ее психику?

Пока я пребывала в раздумьях, Ленка ужом ползла вдоль проволоки, едва заметной в отсветах потухающего костра и занимающегося рассвета. Однажды студентка уже выступила в роли сапера. Дебют вышел удачным, может, и сейчас все обойдется?

— Господи, ну чего же она копается так долго? — услышала я за спиной негромкий стон Дарьи.

— Ишь, умная какая! Иди сама попробуй. — предложила Елена. — Одно неверное движение, и…

Маня горячо поддержала домохозяйку:

— Точно, так бабахнет! Вот мне Игнат рассказывал, у них однажды случай приключился…

Что за случай приключился у Маруськиного мужа, узнать так и не удалось, потому как Ленка справилась с растяжкой.

— Готово, — перевела дух студентка.

— Так их уже можно развязывать? — робко поинтересовалась я, косясь на гранату, все еще торчавшую за веревочным узлом.

— Угу, можно. Только не заденьте чеку ненароком…

Честно говоря, я бы предпочла, чтобы Ленка сама вытащила «лимонку», но она устало опрокинулась на спину и закрыла глаза. Ленка, разумеется, а не граната. Ни Маруська, ни Дарья, ни Елена никак не могли решиться подойти к связанным «амазонкам» и почему-то с надеждой посматривали в мою сторону. Можно подумать, я тут самая смелая!

— Славик, так ты иди, — посоветовала Маруся, подталкивая меня в спину.

— А чего сразу Славик? — возмутилась я, но не очень уверенно, потому как все равно понимала — отлынивать бесполезно.

— У тебя опыта больше, — подруга усилила нажим на спину, — да и смекалка лучше…

Подруга называется! Ну ничего, отольются кошке мышкины слезки! Я еще припомню Мане и эту грубую лесть, и ту легкость, с какой она рискует моей головой. Маетно вздохнув, я все-таки сделала шаг по направлению к девчонкам.

Не тут-то было! Прямо передо мной вдруг взвилось несколько маленьких фонтанчиков из песка. Их появление предварял сперва звук короткой автоматной очереди, а потом характерное повизгивание пуль.

— Ух, ё!!! Ложись! — крикнула Маруська и первой пала ниц. Мы все охотно последовали ее примеру, причем так быстро, будто нам одновременно подрубили ноги. Мне этого показалось мало, оттого я завозилась на песке в попытке окопаться.

— Вот и встретились, — пробубнила моя пятка голосом Мани и грязно выругалась. Конечно, не сама пятка, а голова подружки, в нее упиравшаяся. — Ярослава, ты, кажется, искала террористов? Поздравляю, ты их нашла. Чего ж не радуешься?

— Радуюсь, — дрыгнула я ногой.

— Ой! — это моя пятка угодила в Маруськину голову.

«Значит, здесь они… Поздравляю, Славка, твоя интуиция выше всяких похвал. Может, подскажешь, чего теперь делать? — с издевкой спросила я сама себя. — А вот интересно, почему мы никого не заметили? Где плохие мальчики спрятались? Стреляли со стороны океана… А там у нас что? Правильно, сломанный катер».

Желая проверить догадку, я осторожно приподняла голову и скосила глаза в сторону катера. Железная логика не подвела и на этот раз: от катера по направлению к нам лениво шагали пятеро мужчин с автоматами, стволы которых смотрели прямо на нас. Что-то не везет мне нынче — второй раз за довольно короткое время я попадаю под прицел. Как с этим бороться? Впрочем, на этот раз было не так страшно. Привыкаю, что ли?

Все пятеро — и не подумаешь, что террористы! — обрядились в обычные джинсы, заправленные в высокие армейские ботинки. Футболочки на всех, а поверх футболок болтались камуфляжной расцветки жилеты с бесчисленным количеством карманов. Лишь автоматы, наши, между прочим, родные «АКМ», выдавали недобрые намерения пришельцев.