Елена Логунова - Последний путь под венец

– Были? – уцепился за слово майор.

– Вот я сейчас вам все по порядку расскажу, ладно? – я снова посмотрела на часы. – Минут за двадцать.

Бойцы майора Лазарчука переглянулись и присели на лавочку. Я оглядела свою публику, остановила взгляд на Ирке, как наиболее отзывчивой, и спросила:

– Вы знаете, что такое тридцать миллионов рублей?

– Куча денег! – с энтузиазмом воскликнула подруга и даже взмахнула руками, обрисовав в воздухе небольшой стог.

– Вот именно! Это шестьдесят пачек, если брать только пятитысячные купюры. Тридцать «лимонов» оптового рынка «Буренушка» дожидались инкассатора в большой спортивной сумке, – я коротко взглянула на майора и сочла нужным пояснить:

– Я видела, ее в телевизионном сюжете показывали. Как и деньги, извлеченные из воды – купюры по тысяче рублей.

– Тысячерублевых было всего несколько пачек, – подал голос Лазарчук.

– Аде повезло, – заметила я. – Полагаю, тысячерублевыми она расплачивалась за операцию, гостиницу, обновки и прочее. Тем не менее на руках у нее оказалась целая гора наличных, которые нельзя было просто так принести в банк и положить на счет – уж больно сумма приметная. Миллионам надо было дать полежать, пока забудется история с ограблением, но Аде просто негде было спрятать кучу денег. Она жила в небольшой квартире с дочерью и внуком и к тому же буквально на следующий день после ограбления ложилась на операцию.

– Блефаропластика! – Лазарчук сказал, как выругался. – Даже в названии слышится что-то криминальное! От слова «блеф», что ли?

– Интересная версия, – похвалила я. – Честно говоря, не знаю. Но Аде эта операция была совершенно необходима. Она собиралась начать новую жизнь, и для этого у нее уже были припасены новые документы. Полагаю, сделать ей их помог милый друг Антон Вехин, у которого имелись подходящие знакомства. Он же не знал, что в свою новую жизнь Ада собирается без него. Я думаю, что в новый паспорт Ады вклеена ее старая фотография. Когда я беседовала с ее дочерью, та пожаловалась, что с трудом нашла фотографию матери для объявления. Альбом с семейными снимками куда-то запропастился, а свою самую любимую карточку, на которой она похожа на Клеопатру, Ада, видимо, забрала с собой.

Я посмотрела на майора:

– Клеопатра, если кто-то не знает, это египетская царица. Чернобровая и смуглая брюнетка с глазами, подведенными толстыми черными линиями. Впрочем, удлинить и более или менее круто изогнуть края век можно и хирургическим путем, заодно с устранением мешков и морщин под глазами.

– Понятно, понятно, мы ждем Клеопатру! – съязвил Серега. – Царицу Египта, красивую и очень, очень богатую. Примерно с тридцатью миллионами рублей в кармане, пардон, в чемодане.

– Да, да, вернемся к миллионам! – попросила Ирка. – Она же не потащила их с собой в больницу, правда?

– Не потащила, – согласилась я. – Ада упаковала деньги в большой плотный пакет, вроде почтовой бандероли, позаботившись, чтобы габариты его соответствовали максимальному объему банковской ячейки.

– Какой банк? – подхватился Лазарчук.

– Головной офис банка на площади Революции в краевом центре. Но сиди спокойно, – махнула я рукой. – Там уже ничего нет. Всё, что было в этой ячейке – деньги и новый паспорт, Ада забрала вчера утром.

– Вчера? – удивилась Ирка.

Я поняла скрытый смысл ее вопроса. Рачительная хозяюшка Ирина Максимова, будь это ее собственные миллионы, не оставалась бы в разлуке с ними несколько долгих дней.

– В том-то и дело, что изъять содержимое ячейки раньше у Ады не было возможности. Позавчера «Бета-банк» не работал из-за звонка идиота, сообщившего о бомбе на площади Революции. А до позавчерашнего утра у Ады не было ключа от банковской ячейки!

– А где же он был? – удивилась Ирина Максимова, всегда внимательная к своим ценностям.

– У меня, – просто ответила я.

Бойцы на соседней лавочке зашевелились.

Я жестом призвала их к спокойствию.

– В ночь после моей операции в нашей с Адой больничной палате царила нездоровая суета. Какие-то люди прибегали, убегали, падали, дверь скрипела, как старый башмак! Один товарищ и вовсе головой на вилку наткнулся.

Майор крякнул, как будто тоже на что-то наткнулся – на неожиданное соображение, например.

– Мы с Адой обе в тот момент были изрядно подслеповаты, а она еще очень волновалась за свой ключик, все боялась его потерять. Ну и, так получилось, что и мои, и ее ключи рассыпались по полу. И тот ключик, который нашла и взяла себе Ада, был не от ее банковской ячейки, а от нашей детской копилки!

– Ты же звонила мне с сообщением, что копилку украли! – вспомнил Лазарчук.

– Копилка сейчас не важна, важен ключик, – сказала я, не спеша вскрывать вторую, еще не прояснившуюся для меня детективную линию. – Я так понимаю, производитель игрушечных банкоматов использовал заготовки для настоящих банковских ключей, и с виду они очень похожи. Только копилку настоящим ключом открыть можно, а банковскую ячейку болванкой – никак нет. Так что Ада несколько дней охотилась за правильным ключом и наконец завладела им позавчера. Она забрала пакет, переложила деньги в сумку попроще, в торговом центре переоделась во все новое, сумку с деньгами поместила в чемодан и уже в таком виде поехала на вокзал.

– Пустилась в бега, – слишком рано подытожила Ирка.

– А далеко бы она убежала с мешком наличности? – Я помотала головой. – Не все так просто, дорогая! Аде надо убегать далеко и надолго, лучше всего, конечно, за границу. Туда она и метит, я думаю. Но с чемоданом денег она бы засветилась в аэропорту, да и неудобная это ноша – полный чемодан денег.

– Положить на счет! – моментально отреагировала Ирка.

– Это мы уже проходили, – напомнила я. – Вклад в размере тридцати миллионов рублей вызвал бы большие подозрения. К тому же у нас немного банков, которые работают за рубежом так же, как и в России.

– Разве что «Первый швейцарский», – согласилась со мной подруга. – Они у нас в крае не так давно, но уже здорово развернулись, я смотрела передачу по телевидению.

– Ада, наверное, тоже ее смотрела, – улыбнулась я. – Точно, «Первый швейцарский банк» – это отличное решение! Там открывают счет в рублях и дают пластиковую карточку, с которой можно снять деньги в валюте страны пребывания. Более того, «Первый швейцарский» – один из немногих в нашем регионе банков, позволяющих пополнять карту через банкоматы с функцией приема наличности. И – внимание! – это пока единственный банк, у которого уже целая сеть таких современных банкоматов на нашем курортном побережье!

Я сделала драматическую паузу, открыла сумку, достала рекламный буклет, полученный в банке, и отдала его Сереге:

– Смотри, больше двадцати банкоматов «Cash-in» установлены в Сочи и еще порядка пятидесяти в других курортных городах: Туапсе, Геленджике, Новороссийске и Анапе. И что особенно интересно, в банкомате есть ограничение суммы, которую клиент может снять, но не установлен предел для суммы, которую он хочет положить!

– Видимо, никому не пришло в голову, что клиенту захочется затолкать в банкомат миллион-другой! Ведь нормальные люди для этого ходят в банк! – захихикала безусловно нормальная Ирка. – Но банкомат не схватит за руку и не позовет милицию, вот в чем прелесть!

– То есть, начиная с Сочи и затем переезжая из города в город, наша мадам последовательно скармливает этим дивным банкоматам украденные миллионы и при этом приближается к тому единственному месту, откуда можно быстро и без проблем перебраться в соседнее государство!

Лазарчук уважительно покривился:

– Однако ловко!

– И довольно быстро, – добавила я. – По моим подсчетам, не экономя на такси, Ада могла управиться за сегодняшний день.

– Зачем же ей экономить, – пробормотал Лазарчук и хлопнул себя по коленкам, вставая с лавочки. – Так! Саша, наблюдаешь за подъездом, Костя – внимание на банкомат! Это последняя точка, где наша Клеопатра может превратить компрометирующую ее наличность в электронные деньги.

– А красного чемодана при ней, возможно, уже не будет, – подсказала я. – Так что высматривайте брюнетку в черных очках.

Майор и его ребята ушли, а мы с Иркой остались на лавочке.

– Ты уверена, что Ада приедет на автобусе? – спросила подруга. – Как правильно заметил Серега, ей нет нужды экономить на такси.

– Такси не перевезет ее в Крым, – возразила я. – К тому же легковые автомобили по нескольку часов стоят в очереди на паром, тогда как рейсовые автобусы переправляются почти без задержки. Она приедет на автобусе, не сомневайся.

И в подтверждение я достала нетбук и включила изображение с камеры номер два.

Поглядывая на монитор, мы доели слегка подсохшие, но все еще вкусные плюшки, а потом допили коньяк. Операция подходила к концу, и в стратегических запасах провианта особой нужды не предвиделось.