Елена Логунова - Руссо туристо, облико морале

Я закрыла глаза, вспоминая эту прогулку. Вечер был теплый и очень приятный. Синие сумерки в ущельях между красивыми домами благоухали кофе, ванильными булочками и цветущей сиренью. Я шла куда глаза глядят, повинуясь внутреннему компасу, засматриваясь на памятники и часто щелкая фотоаппаратом.

– Да-да, у тебя ведь был фотоаппарат! – ожил внутренний голос. – И он пропал одновременно с мобильником и деньгами. Наверняка тот, кто организовал полет со строительных лесов, обчистил твои карманы!

Я подняла брови. На меня напал грабитель? Это было вполне возможно, но верить в данную версию не хотелось – просто потому, что именно о такой опасности предупреждала противная Денисянчиха, когда изо всех сил уговаривала нас с Алкой примкнуть к покорному стаду организованных ею туристов. Она с пеной у рта уверяла, что одинокие странствия по самой культурной столице мира до добра не доведут, и пророчила нам с Трошкиной многочисленные страшные несчастья.

Признать, что неприятная особа оказалась лучше меня осведомлена о криминогенной обстановке в прекрасной Вене и совершенно права в своих печальных прогнозах, было выше моих сил. Поэтому я наскоро сочинила более героическую версию:

– А что, если все дело именно в фотоаппарате? Не в том смысле, что кто-то на него позарился – у меня была не самая лучшая камера, устаревшей модели и к тому же с царапинкой на объективе. Но вдруг я по незнанию сфотографировала что-нибудь такое, что нельзя было снимать? Какой-нибудь особо секретный объект, или шпиона за работой, или сладкую парочку прелюбодеев, крайне заинтересованных в сохранении полной секретности?

Я точно помнила, что специально ничего такого не щелкала, снимала исключительно легальные достопримечательности, но что-нибудь особо секретное вполне могло оказаться в кадре совершенно случайно. На заднем плане, например.

– Это не исключено! – поддержал меня внутренний голос. – Судя по фильмам, секретные агенты сплошь и рядом проводят рабочие встречи в парках, скверах, театрах и иных массово посещаемых местах. А в разноплеменной толпе на Марияхильфештрассе запросто могла затеряться целая уйма иностранных шпионов!

Я еще немного подумала. В прозвучавшей версии при всей ее фантастичности можно было найти объяснение и мотивам моего неизвестного похитителя! Положим, я действительно, сама того не заметив, зафиксировала на фотопленке объект или процесс, который кто-то хотел сохранить в жутком секрете. Напав на меня и выпотрошив карманы, этот «кто-то» завладел фотоаппаратом с компрометирующим снимком, но на этом не успокоился и решил выяснить мотивы, которыми я руководствовалась, снимая то, что нельзя было снимать. А как он мог узнать мои мотивы? Только спросив о них меня. Но я-то после удара башкой о землю ничегошеньки о своей прошлой жизни со всеми ее деяниями и прегрешениями не помнила! И что оставалось делать ревностному хранителю страшной тайны? Только ждать, пока память ко мне вернется.

– И в ожидании этого момента держать тебя при себе, – медленно проговорил внутренний голос.

– Так это они! Маня, Муня и Моня! – Я ахнула и в испуге зажала рот ладонью.

Мысли мои поскакали вприпрыжку, как карусельные лошадки.

Маня, Муня и Моня «нашли» меня не случайно – они следили за мной! И в свою компанию взяли отнюдь не из жалости – я просто была им нужна (а я-то все думала – чего они со мной возятся, кормят, поят, танцуют, спать укладывают и в бассейне купают!). И везли меня наверняка не на экскурсию в сказочный Лихтенштейн, а в какое-нибудь мрачное логово на допрос с пристрастием!

Я содрогнулась, вспомнив, что видела в бардачке «Фольксвагена» пистолет. Может быть, эти коварные типы располагающей гражданской наружности даже планировали меня убить?! К счастью, не успели. Неожиданно в деревенском трактире появился мой персональный милицейский ангел-хранитель Денис Кулебякин. Он взял меня под свое теплое крылышко и чудесным образом вернул всю память о былом.

– И тут негодяи поняли, что ты ускользаешь из их преступных лап, и попросту выкрали тебя! – поставил точку внутренний голос.

Однако это было еще не последнее наше озарение. Я сунула руку в задний карман верных джинсов, вытащила квадратик поляроидной фотографии и засмотрелась на него с острым прищуром. В свете новых открытий черноволосая голова, обладатель которой прятался за моей спиной, выглядела далеко не невинно!

– Да-да, очень похоже, что кто-то такой брюнетистый шел за тобой по пятам и в тот момент, когда фотограф щелкнул камерой, резко отклонился, чтобы не попасть в кадр, – согласился со мной внутренний голос. – На снимке остался главным образом взметнувшийся чернявый хвост! Сдается мне, именно этот волосатик спихнул тебя с лесов в понедельник, и он же похитил тебя вчера.

– То есть длиннохвостый маньяк, который меня умыкнул, был совсем-совсем не сексуальный? – Признаться честно, я немножко расстроилась, но вмиг перестала грустить, гениально догадавшись:

– Знаешь, кто мог быть этим несексуальным маньяком? Маня! Точно! Это же он носит длинные волосы, стянутые в «конский хвост»!

Одинаково потрясенные своей сообразительностью и чужой подлостью, мы с внутренним голосом надолго замолчали.

Не выясненным остался еще один вопрос: почему Моника не остановила машину, когда увидела меня на дороге?

– Может быть, она не союзница Мани и Муни, а такая же жертва, как ты? – предположил внутренний голос.

Ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию в отсутствие достоверной информации не представлялось возможным, но одно стало абсолютно понятно: оставаться там, где меня видела Моника, опасно.

Я встала с пенька, отряхнула с пятой точки древесную труху, и как раз в этот момент по шоссе в направлении Вены стремительно промчалась хорошо знакомая мне серебристая малолитражка.

– Ты видела?! – моментально взволновался внутренний голос. – Это же наша машина! В смысле, та машина, которую умыкнул твой похититель.

– Надо полагать, он на ней и едет, – рассудила я. – Небось обнаружил, что я сбежала, и ринулся в погоню! Идиот! Дура я, что ли, по шоссе драпать!

Доказывая, что я совсем не дура, я повернулась к дороге задом, к лесной чаще передом и пошла драпать нехожеными тропами.

– Этот? – спросил капитан Кулебякин, непочтительным кивком указав на конную статую.

– Да, – подтвердила я.

– По-моему, он идиот! – сказал Денис.

Я прищурилась, всматриваясь в черты каменного императора, но не заметила на сером с прозеленью лице явно выраженных признаков слабоумия.

– Почему это Иосиф Второй идиот? – наш бывший соотечественник Мехти, успевший адаптироваться на новой родине, обиделся за императора.

– А кто первый? – с интересом оглядываясь, спросил Зяма.

Я по-прежнему не видела поблизости никаких идиотов, если не принимать в расчет самого Зяму, который успел зацепиться взглядом за оттопыренный зад пышнотелой туристки и пустил слюни, как самый настоящий слабоумный. Чтобы отвлечь легкомысленного милого от созерцания чужих форм, я попыталась заинтересовать его рассказом об архитектурных достопримечательностях и затарахтела, как заправский экскурсовод:

– Мы с вами находимся на площади Йозеф-плац в Хофбурге. Этот величественный дворцовый комплекс является резиденцией австрийских правителей со времен Фердинанда Первого.

– Так это он первый? – уточнил Зяма, продолжающий считать коронованных идиотов.

– К черту Фердинанда! – сердито бросил возмутительно некультурный Кулебякин. – Ты, Алка, скажи лучше, сюда можно заехать на машине?

– Можно проехать во-он в те ворота, но это только если строго по делу, – ответил за меня Мехти. – К президенту Австрии на огонек или какую-нибудь важную презентацию. Видите, возле львов машины стоят?

Мы дружно отвернулись от несправедливо обруганного императора, чтобы посмотреть на львов и машины. Четыре черных «Мерседеса» представительского класса Кулебякина не заинтересовали.

– Нет, – сказал он, покачав головой. – Наша лягушонка в другой коробчонке приедет, попроще. А еще вернее – придет пешком. И это хорошо.

– Почему? – спросила я.

– Потому, что на такой большой площади этот идиот будет как на ладони, – медленно поворачиваясь и сканируя внимательным взглядом панораму, ответил капитан. – Вот дурак-то! Сам назначил встречу в таком месте, где его взять к ногтю – как раз плюнуть!

– Слушай, давай без метафор! – начиная сердиться, попросила я. – Я не пойму, это хорошо, что Инкин похититель идиот, или плохо?

– Для нас это хорошо, – сказал Денис, по-свойски подмигнув скульптурному императору. – Площадь огромная, движение на ней в основном пешеходное…

– И еще гужевое! – подсказал Зяма, улыбнувшись девицам, прокатившим мимо нас в конном экипаже.