Полина Раевская - Убийственно красива, или Кто развел светскую львицу

– За свободу, – весело произнесла я тост.

– За свободу, – улыбнулся Селиверстов. Его, казалось, совсем не огорчало предстоявшее расставание. Да и почему должно быть иначе? Кто я для него? Не более чем очередное приключение. Видимо, Василисе Ложкиной предстояло занять место в длинном списке покоренных и оставленных им женщин. Что ж, по крайней мере, я уйду достойно. Ни слез, ни упреков.

А на душе кошки скребли. И хотя я дала себе обещание не плакать, исполнить его было не так-то просто. В конце концов, я решила дать волю чувствам, закрывшись в ванной.

Несколько раз Саша пытался составить мне компанию, но не могла же я в самом деле показаться ему с зареванными глазами и красным носом! Вдоволь нарыдавшись, я наконец-то вернулась в спальню, где застала мирно храпящего Селиверстова.

Вот, значит, как! Я со злостью толкнула его, что, впрочем, не произвело на спящего никакого впечатления. С другой стороны, чего я вообще ждала? Что он тоже станет страдать и утирать слезы махровым полотенцем? Наивно полагать, будто эта интрижка значила для него то же, что для меня.

– Ну и пусть! – сказала я и со злостью пнула ногой кровать. Мебель от этого ничуть не пострадала, а вот я очень даже.

– Ой, ой, ой, – схватившись за ногу, я запрыгала на другой. Селиверстов и ухом не повел. Он спал спокойным сном праведника, даже не догадываясь о том, какую бурю негативных эмоций это разбудило в моей душе.

– Ударилась? – участливо поинтересовался знакомый голос. От неожиданности я подпрыгнула на месте. Повернув голову, увидела сидящего на стуле Виктора. В полумраке спальни его было немудрено не заметить.

– Уф, черт, напугал, – я схватилась за сердце, будто это могло унять его учащенный стук. Парень лишь усмехнулся в ответ.

– Постой, а ты что тут делаешь? – Наконец догадалась поинтересоваться я. – Что-то изменилось? Возникли проблемы с полицией? Мне нужно начинать волноваться? – На этот раз я испугалась куда сильнее.

– Проблем с полицией нет, – произнес Виктор, усмехнувшись, – а вот волноваться… Пожалуй, да, стоит.

– Что ты имеешь в виду? Сейчас разбужу Сашу. – Упав на кровать, я принялась тормошить Селиверстова, но тот даже не шелохнулся, демонстрируя смысл фразы «спит, как убитый».

– Не старайся, – Виктор снова улыбнулся, – он не проснется.

– Как? Совсем? – Ледяной ужас сковал мою грудь.

– Ну, нет, что ты. Это было бы слишком просто.

Смысл услышанного по-прежнему не доходил до моего сознания.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А ты еще не поняла? – Виктор изобразил удивление. Я смотрела на этого человека и не узнавала его. Вместо тихого юноши передо мной сидел сильный мужчина. – Ты серьезно думаешь, что вся эта история с подставой дело рук Степанова? – Парень зло усмехнулся. – Да Игорь – слабак! Максимум, на что способен, это по мелочи воровать деньги с Сашиных счетов. Кишка у него тонка на подобные дела. – Из кресла на меня смотрел настоящий маньяк с безумно горящими глазами. Наконец до меня начал доходить смысл происходящего.

– А у тебя, значит, не тонка, – выдала я вполне очевидную догадку.

– Да, я способен на смелые поступки. – На этот раз в голосе парня звучала гордость.

– Но зачем?

Неужели у этого мальчика могли быть мотивы для столь сильной ненависти? Что же такого Саша сделал, чтобы превратить робкого, тихого «ребенка» в подобное чудовище?

– Или и ты не устоял перед соблазном обогатиться за счет своего хозяина? – Это единственное объяснение, которое могло прийти в мою голову.

– Хозяина? – Виктор пришел в бешенство. – Я не собака, мне хозяева не нужны. Если бы не эта тварь, – парень махнул рукой в сторону спящего Селиверстова, – в моей жизни все было бы иначе!

– Но ведь Саша вырастил тебя! Поддержал после смерти отца!

– Да, – лицо моего неожиданного собеседника перекосилось от злости, – а кто виноват в его гибели?! Кто, по-твоему, отвечает за то, что у меня не было детства?

– Саша? – ахнула я. – Но ведь ты говорил, что твой папа покончил с собой.

Виктор вновь зло усмехнулся.

– Он просто нажал на спусковой крючок, – пояснил парень. – Пистолет же в его руки вложил Саша! Именно он подвел его к последней черте, он повинен в том, что они прогорели. Только хитрый Селиверстов, как всегда, остался в стороне. Это вообще в его стиле – чужими руками жар загребать. Тебе ведь это хорошо известно, не так ли, Василиса?

Вообще-то у меня имелись возражения, но в подобной ситуации я сочла, что благоразумнее будет промолчать. Виктор же расценил мое безмолвие как знак согласия и продолжил:

– Все дела, разумеется, были оформлены на отца. Он и отвечал перед кредиторами. А это, я тебе скажу, серьезные люди. Да дядя Миша по сравнению с ними воспитанник детского сада. Чтобы спасти нас с мамой, папа и решил уйти. А Селиверстов остался и, как видишь, вполне благополучен. И вот теперь я должен прислуживать ему, еще и с радостью принимая жалкие подачки.

– И ты решил отомстить, – констатировала я очевидный факт больше для того, чтобы потянуть время.

– Браво! А ты догадливая! – Парень явно веселился. Он, казалось, радовался наконец-то появившейся возможности излить кому-то душу. Меня же его откровенность пугала. Вряд ли Виктор отпустит меня восвояси после этого разговора, взяв клятву о неразглашении услышанного. Однако задать ему прямой вопрос о своей судьбе я пока не решалась.

– Конечно, проще всего было бы убить Селиверстова. Но я понимал, что для него это слишком легкий исход. Нет! Он этого не заслуживал. Он должен был пройти тот же путь, что и отец. Я жаждал смерти Саши! О, как мечтал я о ней в своих детских грезах! Но это должна была быть долгая и мучительная кончина. Разоренный, всеми покинутый, он обязан сам нажать на спусковой крючок! Но как этого добиться? И тогда подкинул идею Степанову о том, как можно поживиться за счет шефа. Долго упрашивать его не пришлось, однако эта трусливая тварь действовала крайне аккуратно. Босс даже не заметил потерь. И тут неожиданно появился новый шанс! Вся эта история с Карасиком. Я, конечно, не сразу сообразил, как ее можно использовать в своих интересах, но Саша, казалось, сам решил мне помогать. Эта его идея с таблетками! Да это же просто подарок судьбы. Пробраться в твой номер и заменить лекарство на яд оказалось так просто!

– Так это был не сон! – Я вспомнила ночь накануне первой поездки на Ла Гомера. – Ты действительно был тогда в моей спальне?!

– Ну да, – Виктор радостно закивал, – в какой-то момент я думал, что все пропало и ты догадаешься, ан нет, мне везло, как никогда. Судьба мне благоволила. Это ли не знак, что я поступаю верно?

И с этим утверждением я могла бы поспорить, но снова решила не дискутировать с безумцем. Тот, не встретив возражений, продолжил:

– Правда, ты все время вмешивалась в мои планы, так и стремилась их разрушить! Почему? Почему, спрашиваю я тебя, ты не использовала яд? Время шло, а Карасик все еще был жив-здоров. Но тут снова удача. Игорек проболтался, что Селиверстов, не очень-то рассчитывая на твое благоразумие, договорился с официантом. Новый шанс! Сразу подменить таблетки не удалось, так что все шло по плану Саши. Но в дело вновь вмешалось провидение. В это невозможно было поверить! Адриан умудрился потерять пузырек. А значит, Степанову предстояло передать ему новую порцию таблеток. Стоит ли говорить, что к тому времени, как он встретился с парнем, во флаконе уже было то, что нужно мне?

– Но судьба благоволила не только тебе? – подсказала я. – Ты снова просчитался, и друзья Карасика не расправились сразу с Сашей.

– Нет, ты ошибаешься. Я и не жаждал этого, я хотел, чтобы Саша помучился, чтобы корчился от страха за свою жалкую жизнь, чтобы вздрагивал от каждого шороха.

– Вот только Селиверстов оказался сильнее твоего отца. Он не пустил себе пулю в лоб и вообще очень достойно сносил все выпавшие на его долю испытания.

Зря я это сказала.

– Молчать! – закричав, Виктор вскочил и наотмашь ударил меня по лицу. Рот наполнился солоноватым вкусом крови. Парень вытащил пистолет и принялся размахивать им перед моим лицом. – Заткнись, – шипел он, – что ты знаешь о моем отце? Как можешь сравнивать с этим, – он брезгливо поморщился и ткнул дулом в сторону Саши. – Бояться за свою жизнь и переживать за жизнь близких – не одно и то же, не находишь? У этого урода нет ни одной живой души, которой бы он дорожил. Думаешь, он так уж волновался за тебя? – Парень хохотнул. – Ты действительно поверила в его благородство? Тогда ты еще глупее, чем я думал. Да плевать он хотел на тебя и тебе подобных. На всех он хотел плевать. Он использовал моего отца, использовал меня, Марго. Поверь, и тебя ожидала та же участь. Так что, можно сказать, я сделаю тебе одолжение, когда убью.