Наталья Александрова - Звонок с того света

Таким образом она очень долго карабкалась по стене, как медведь, взбирающийся на дерево за медом. Только, пожалуй, медведь делает это куда ловчее и быстрее.

Как ей показалось, прошло очень много времени, когда Надежда рискнула взглянуть вниз.

Она была уже очень высоко, хотя до верхнего края колодца все еще было не дотянуться.

«Только бы не соскользнуть вниз! – мысленно взмолилась Надежда. – Даже если я при этом не переломаю себе ноги, начать все сначала будет мне не под силу!»

Она немного передохнула и сделала еще один маленький шаг к свободе и свету. Замерла на новой высоте, снова перевела дыхание и потянулась вверх, чтобы вбить гвоздь еще выше... и нащупала руками край колодца!

Она почти выбралась!

Надежда вцепилась в край бревенчатого сруба. Наверху бревна были сухими, поэтому они гораздо лучше сохранились. С одной стороны, это было хорошо, потому что древесина не расползалась под руками, как в нижней части колодца, но с другой – за нее гораздо труднее было уцепиться. Бревно было гладким, отполированным десятками рук, которые касались его, набирая в колодце воду. Надежда вонзила в дерево ногти, ломая и кроша их о твердое дерево. Это было больно и неприятно: как всякая женщина, Надежда заботилась о своих ногтях и представила себе, во что они превратятся после такого испытания... В этот совершенно неподходящий момент в ее голову пришла пушкинская строчка: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей...»

Но в то же время она вспомнила, как много сейчас от нее зависит.

А еще она вспомнила своего мужа, который ничего не знает о ее опасных похождениях и который, конечно, будет просто раздавлен горем, если с ней чтонибудь случится.

И еще – как это ни удивительно – она вспомнила в этот решающий момент своего любимого кота Бейсика замечательной рыжей разбойничьей породы, который в глубине души тоже к ней привязан, хотя и делает иногда вид, что и в грош ее не ставит...

Неизвестно, что именно сильнее подействовало на Надежду, но только она мобилизовала все скрытые резервы организма и невероятным усилием воли выдернула свое тело из колодца, попутно сбросив тяжелую деревянную крышку, перевалилась через край бревенчатого сруба и упала в густую траву...

Она лежала в траве и наслаждалась солнечным светом, легким летним ветерком, который чуть заметно шевелил травинки, ласково щекоча при этом Надежду, словно предлагая ей поиграть...

Она наслаждалась тем, что осталась жива, тем, что сумела своими собственными силами выбраться из смертельной ловушки...

Как всегда бывает после крайнего напряжения сил – организм берет кратковременный отпуск и впадает в полную апатию.

На какое-то время Надежда даже забыла, как попала в колодец, забыла о своей удивительной догадке... ее глаза начали слипаться, и она впала в сладкую полудрему...

Из которой ее вывел раздавшийся прямо над головой голос:

– А что это вы тут делаете?

Надежда открыла глаза.

В первый момент она испугалась, решив, что ее застал врасплох тот самый человек, который только что сбросил в колодец, и сейчас все начнется сначала.

Но тут же она увидела, что возле нее стоит садовник Павел, удивленно щурясь и вытирая перепачканные землей руки.

– Вам плохо? – озабоченно спросил Павел.

– Нет, мне очень хорошо! – честно ответила Надежда.

– А тогда что вы здесь делаете? – Павел оглядел Надежду, оглядел колодец, увидел сброшенную с него крышку и изумленно осведомился: – Вы... вы были в колодце?

– Была, – опять-таки честно призналась Надежда.

– Но зачем? – Брови Павла поползли вверх.

– А я там купалась! День, знаете ли, жаркий, вот я и решила выкупаться...

На этот раз Павел не нашелся с ответом. К его чести надо сказать, что он не высказал Надежде все, что о ней думает, и даже не повертел пальцем у виска. Он помог ей подняться на ноги и повел эту странную женщину к дому (видимо, решив, что ее лучше не оставлять без присмотра – вдруг еще что-нибудь учудит).

Впрочем, Надежда не сопротивлялась – она и сама хотела вернуться домой, чтобы принять душ и переодеться: после посещения колодца она была вся в грязи и тине и представляла, что выглядит со стороны совершеннейшим чучелом.

Через несколько минут они подошли к крыльцу.

На крыльце стояли Лена и Марианна Васильевна, а на дорожке перед ними – Иван Петрович Белкин, который, судя по всему, только что приехал и в данный момент обменивался приветствиями с новой хозяйкой и домоправительницей.

Однако когда из кустов в сопровождении Павла появилась Надежда Николаевна, все присутствующие забыли о законах вежливости и утратили дар речи.

Первым опомнился капитан, вспомнив, надо полагать, что он – лицо официальное, находится при исполнении и ржать в голос ему не положено. Капитан Белкин вернул на место отвисшую челюсть и приступил к выяснению обстоятельств.

– Что с вами случилось, Надежда Николаевна? – спросил он скорее сочувственно, чем удивленно.

– Она в колодец упала! – сообщил Павел.

– А я вам говорила – поезжайте домой! – не удержалась Марианна Васильевна. – Уехали бы утром, и все было бы в порядке...

Только Лена молча разглядывала Надежду.

– Подозреваю, что вы опять пытались подменять следствие! – укоризненно проговорил капитан. – А такое поведение до добра не доводит. Могли ведь и утонуть...

– И не без успеха! – ответила ему Надежда, проигнорировав последние фразы. – Кажется, Иван Петрович, я могу вам рассказать, что здесь произошло...

– Вы бы, дорогая, сначала душ приняли и переоделись, – не без сарказма произнесла Марианна Васильевна, демонстративно принюхиваясь, – а со всем остальным Иван Петрович как-нибудь сам разберется...

– Вы не представляете, Марианна Васильевна, как я сама этого хочу! – воскликнула Надежда. – Но все же сначала дело... – Она повернулась к Белкину и спросила: – Я уверена, что вы навели справки о покойном Олеге Щеглове?

– Ну конечно, – кивнул Иван Петрович. – А в чем, собственно, дело?

– И еще я уверена, что Олег родом из Зауральска... или по крайней мере какое-то время жил там.

На этот раз Надежда не спрашивала капитана, а утверждала, утверждала без всяких сомнений.

– Да, Олег действительно родился в Зауральске! – подтвердил Белкин. Теперь он смотрел на Надежду с явным интересом. – А как вы об этом догадались?

– Это простое совпадение! – проговорила Лена, которая до этого молча наблюдала за Надеждой.

– Таких совпадений не бывает. Сейчас я расскажу вам, как все происходило. – Надежда Николаевна обращалась к Ивану Петровичу, но краем глаза следила за остальными участниками сцены.

Она выдержала небольшую паузу и начала:

– Двадцать два года назад у Сергея Баруздина родилась дочь. То ли в результате родовой травмы, то ли по причине какого-то наследственного заболевания эта дочь оказалась психически неполноценной. Врачи определили это при рождении и даже предлагали Баруздиным отказаться от девочки, предупреждая, что они берут на себя тяжелый, неподъемный крест. Но жена Сергея Ольга не согласилась на такой вариант, и муж ее поддержал...

Надежда Николаевна вкратце пересказала все, что узнала от Милки Родионовой.

– Ну и что с того? – перебила ее Лена. – Да, какое-то время я отставала в развитии, но мама очень много со мной занималась, и я стала нормальным человеком, сумела получить образование, приобрести полезную специальность...

– Какую специальность? – быстро осведомилась Надежда.

– Медсестры! Или вы и в этом сомневаетесь?

– Нет, как раз это – правда, – кивнула Надежда, – и ваша специальность сыграла во всей этой истории очень важную роль. Если я в чем-то ошибусь – поправьте меня, Лена... То есть, конечно, вы не Лена. Как вас зовут на самом деле?

– Да что же это такое! – воскликнула девушка, и в голосе ее зазвенели слезы. – Я недавно потеряла мать, потом – отца... и теперь эти пустые, ни на чем не основанные обвинения!

– Оставьте Елену Сергеевну в покое! – Марианна выдвинулась вперед, заслонив собой молодую хозяйку и грозно сверкая очами, как будто пытаясь испепелить Надежду взглядом. – Вас впустили в дом, приютили, а вы платите за это клеветой!

Домоправительница перевела взгляд на Белкина, как будто ожидая от него поддержки, но капитан посмотрел на Надежду с интересом и проговорил:

– Продолжайте, Надежда Николаевна! Мне будет интересно выслушать вашу версию!

– А я и слушать это не хочу! – возмутилась Марианна. – У меня дел полно, пойду хоть стиральную машину запущу... – И она удалилась с видом королевы, отправляющейся в изгнание.

– Итак, – начала Надежда, проводив взглядом домоправительницу, – я думаю, что вы работали медсестрой в том медицинском учреждении, где состояла на учете Лена Баруздина. Узнав, что отец девушки – богатый человек, вы втерлись в доверие к самой Лене (это было нетрудно, ведь девушка была по умственному развитию на уровне десятилетнего ребенка) и к ее матери (что было гораздо труднее). Вы исподволь расспрашивали их о Ленином отце, о его привычках, обстоятельствах их семейной жизни. Пока Ольга была жива, вы ничего не предпринимали. Но потом, когда она умерла... Вы сказали, что мать ваша долго болела. Тут я вам верю – не в том, что Ольга Баруздина была вашей матерью, а относительно ее болезни. Подозреваю, что и сблизилась-то она с вами из-за того, что знала о своей неминуемой смерти. Она надеялась, что после ее кончины дочка Леночка не останется совсем одинокой.