Татьяна Луганцева - Забавы негодяев (сборник)

Настя отключила связь. Ее просто разрывало от обиды, злости и бессилия.

– Этого просто не может быть, просто не может быть… – крутилась в голове одна-единственная мысль, словно заезженная пластинка.

– Купи мандарины, дорогая, – обратился к ней один из продавцов.

– Что? – не поняла она, пребывая в состоянии крайнего душевного волнения.

– Новый год, красавица! Чего стоишь с елкой, тоскуешь? Купи мандарины, два килограмма по цене одного отдам.

– Да? Спасибо… – Настя была готова на все.

В таком состоянии, какое возникло у Насти после разговора со следователем, если бы у нее в кошельке была значительная сумма, то много мошенников бы порезвились за ее счет. В этот день она вышла с рынка, потратив все пять тысяч, которые у нее были с собой, получив везде какие-то бешеные скидки. Уже дома у Зои Федоровны Настя обнаружила, что принесла в дом кучу ненужных вещей. Чего только она не купила: яйцерезка китайского, производства, которая развалилась на составные части уже только при распечатывании коробки, а разрезать яйцо для нее оказалось бы непосильной задачей. Ершик для мытья бутылок, хотя давно и никто уже не мыл никакие бутылки. Как в передаче «Ты не поверишь!» Мышеловка и ряд еще ненужных в хозяйстве вещей. Из продуктов она принесла два килограмма действительно хороших мандаринов, килограмм яблок, килограмм неизвестно какого фрукта и кочан капусты. Довершала принесенное куцая елка, которая обсыпалась уже при легком дуновении ветерка.

– Какой же Новый год без елки? – попыталась пошутить Настя.

Зоя Федоровна осмотрела все это добро и ужаснулась.

– Да… и это ты принесла с рынка на Новый год?

– Да, это… – села снимать с себя сапоги Анастасия.

Молния голенища совсем не слушалась ее холодных пальцев.

– А из мясного мы с тобой что будем есть? А… вижу! Мышеловка! Мы будем ловить мышей и жарить их на маленьких шампуриках в духовке. Типа: «Прощай, год Крысы! Эге-гей год Быка!» Так?

Настя не отреагировала на ее комедийно-сатирическое выступление.

– Хреновая ты хозяйка, Настя, вот что! – выпалила Зоя Федоровна в сердцах.

– А я и не возражаю, – пожала плечами Настя. – Не было ни семьи, ни хозяйства, да, видимо, и не будет… Жила одна… для кого готовить?

– Чего такие пессимистические настроения? – сразу же уловила суть Зоя Федоровна. – Я понимаю, тяжело встречать Новый год без любимого человека. Я, когда похоронила мужа, года три ему тарелку на стол ставила по инерции на каждый праздник… Но у тебя, в отличие от меня, еще все может быть. Ты дождешься своего Петра, и у вас все будет хорошо. Но я тебе советую не тянуть с ребенком, ведь его можно зачать и на встречах в тюрьме. Все-таки тебе не двадцать лет, что тянуть? А выйдет он, поживете уже и для себя, и малыш уже будет.

– Как у вас все просто! – прервала ее Настя и разрыдалась. – Он теперь неизвестно, когда выйдет!

– Что ты говоришь?! Что за настроения?! – Зоя Федоровна кинулась ее утешать, прижав к себе и гладя по голове.

– Ох, зря я пришла к вам, Зоя Федоровна! Так мне и надо! Узнала на свою больную голову!

И Настя не смогла сдержаться и рассказала ей и о завещании, составленном ее мужем, и о том, что теперь в покушениях на нее тоже будут подозревать Петра.

Зоя Федоровна молча взялась за сердце и удалилась из коридора, вернувшись за Настей уже со знакомым запахом валерианки и еще каких-то лекарств.

– Чего ты тут сидишь? Я на твоей стороне. Я не верю ни одному слову, что Петр может быть причастен к покушениям на меня. Я его знаю очень хорошо, он не способен другому человеку сделать плохо. Просто потому, что он такой человек, – уверенно произнесла она.

– Но он же помог отправиться вашему мужу на тот свет, пусть и из добрых побуждений, – возразила Настя.

– А я и в этом не уверена, – отмахнулась Зоя Федоровна. – И ты не смей так плохо думать о любимом человеке! Пойдем, я накапаю тебе успокаивающих капелек.

– Мне это не повредит, – согласилась Анастасия.

– Вот и славно! Сейчас я приведу тебя в порядок! Ишь, что удумали… – бубнила про себя Зоя Федоровна, одетая в яркий, цветастый халат.

Уже через несколько минут Настя выпила какие-то капли, щедро налитые Зоей Федоровной в большой бокал, и чувствовала себя очень умиротворенной и обласканной.

– Зоя Федоровна, а вас совсем не смущает тот факт, что ваш покойный муж завещал все после вашей, извините, смерти Петру? – спросила она у вдовы.

– Даже не знаю, что тебе сказать… Нет, меня это нисколько не смущает… Он сколотил неплохое состояние и вправе был позаботиться о его судьбе. Спасибо, что он не оставил меня без средств существования. Видишь, как хитро. Пока я живу, я всем пользуюсь. Видимо, Наум не хотел, чтобы после моей смерти все нажитое им добро досталось неизвестно кому. Он был очень рационален, вот и позаботился даже об этом моменте заранее. Что в этом криминального? Детей у нас не было, родственников тоже… Петр – единственный приближенный к его уму человек, почему б и не ему завещать все? Нет, зная странный расчетливый ум своего бывшего мужа, меня это абсолютно не удивляет.

– Вашими бы устами мед пить… А если вас вызовут в суд, вы повторите все, что сейчас сказали мне? – спросила Настя.

– Не волнуйся! Я всегда говорю, что думаю. Надо будет, повторю все, слово в слово, – успокоила ее Зоя Федоровна.

– Я знаю, кому я сейчас позвоню! – сорвалась с места Настя.

И она целый час уговаривала адвоката Петра встретиться с ним и выяснить один-единственный вопрос.

– Ведь только вас пустят к нему! – мотивировала она.

– Анастасия, ну Новый год на носу, я не могу! Я обязательно навещу его после праздников! – всеми силами отбивался адвокат.

Но Настя была слишком настойчива, и он сдался.

Позвонил Виктор Васильевич уже поздно вечером.

– На вопрос, знал ли Петр о завещании, составленном в его пользу, он ответил отрицательно, – отчитался он перед Настей.

– Что и следовало доказать, – воодушевилась Зоя Федоровна. – Значит, и на меня покушаться ему не было никакого смысла.

– Только кто ж ему поверит, что он не знал, – расстроенно ответила Анастасия, которую уже сильно клонило ко сну после всех успокоительных, которыми ее оделила Зоя Федоровна.

– У меня просто глаза закрываются…

– Спи, дорогая, спи… – погасила свет Зоя Федоровна, укрыла задремавшую на диване Настю пледом и тихонько вышла из комнаты.

Всю ночь Насте снился Петр, то в роли злодея, то в роли мягкого и пушистого котенка. В конечном итоге в ее кошмаре он все-таки зарезал хирургическим скальпелем Зою Федоровну и сообщил, что индейка к Рождеству готова.

Настя сильно дернулась и открыла глаза.

«Давно не снился такой бред… просто ужас какой-то. А ведь сегодня тридцать первое декабря, и стоит подготовиться к Новому году», – подумала она морщась и зевая.

Настя притащила свое бренное тело в душ, вовремя вспомнив, что вчера сделала неудачные покупки и сегодня придется кое-что докупить.

Она пошла на кухню в ожидании встречи с Зоей Федоровной, которую всегда встречала там. Вдова вставала всегда очень рано и успевала приготовить завтрак с кофе. На этот раз утро не задалось, так как Зои Федоровны Настя не обнаружила. Завтрака тоже не было. Настя пошла блуждать по ее большой, когда-то коммунальной квартире в поисках хозяйки, открывая все двери подряд и резво зовя хозяйку. Зою Федоровну она так и не нашла и не на шутку всполошилась.

«Где она? Она же не выходит… Куда она могла пойти без моего ведома? Она даже мне ничего не сказала… не предупредила… Что же делать?»

Настя, чтобы хоть как-то отвлечься, занялась уборкой квартиры, а затем из находящихся в холодильнике продуктов стала пытаться приготовить хоть что-то к новогоднему столу. Как бы она ни пыталась убить время, напряженность ее только возрастала. Зоя Федоровна не шла домой и не звонила. Она словно исчезла. Главное, что Настя не знала, кому позвонить и узнать, у кого она могла быть.

«Может быть, Зоя Федоровна была приглашена к кому-то в гости на такой праздник, а меня просто не захотела будить? – думала Настя. – Нет, она не могла со мной так поступить. Она сама пригласила меня пожить с ней, и она или взяла бы меня с собой, или обязательно бы предупредила», – твердо решила Настя, и страх захлестнул ее с головой.

Не найдя ничего лучше, когда на улице совсем стемнело, она позвонила следователю.

– С Новым годом, Борис Всеволодович, – проклацала она зубами, слыша в трубке фоном людские голоса и смех, – вы с семьей?

– Что за глупый вопрос, Лазарева? Нет, я с преступниками в изоляторе на таком маленьком сабантуйчике! Конечно, в такой семейный праздник я с семьей, правда, не у себя дома, а в гостях, но сути это не меняет.

– Поздравляю вас…

– Да уж спасибо! Что у тебя случилось, Лазарева? – вздохнул следователь. – Никогда мне от тебя не избавиться.