Иван Дубинин - Цезарь в тесте

Клавдия Егоровна не смогла больше работать у Труфанова. При взгляде на него ей сразу мерещится окровавленное лицо без ушей.

Игорь Васильевич Изжогин, оказавшийся самым порядочным во всей этой истории, продолжает подбивать клинья под меня. Недавно он сам позвонил ко мне:

— Евстолья Анатольевна! Ну, так же нехорошо. Запугали бедного подозреваемого, назначили ему допрос с пристрастием, а сами… не явились! Ну, спрашивайте меня, пытайте! Я Вам во всём признаюсь!

А недавно мы всей семьёй сидели за обеденным столом, и Надюшка спросила меня:

— А что было самое трудное в твоей работе?

— Самое трудное, — сказала я, подумав, — было решить вопрос — что делать?

— Хм! — усмехнулся Влад. — Ты не оригинальна, Столетник. Да над этим вопросом уже столько веков бьётся русская интеллигенция. Чернышевский, Ленин на весь мир вопрошали: «Что делать?»! Наверное, никто не ответит на него.

— Я знаю, кто ответит на этот вопрос, — вдруг сказал Данька.

Все изумлённо уставились на вундеркинда.

— В учебнике русского языка чётко написано: «На вопрос «Что делать?» отвечает глагол».

Мы застыли, ошеломлённые гениальной простотой. Истина, как всегда, глаголила устами младенца. Всё верно. Вопрос только в том, какой глагол каждый выберет для себя. Бороться или сдаться? Работать или лениться? Идти или стоять?

Наша жизнь снова вошла в привычную колею. Надюшка целыми днями пропадает в своей больнице. Лечит людям то место, через которое у нас всё делается. Влад с Шурупом работают на своих фирмах. Мы недавно купили Оладику новую машину, и его повысили в должности, так что он сейчас ходит гоголем-щёголем. Данька с Тоней учатся в школе. Ну, а я занимаюсь домашним хозяйством, нашим зверинцем и читаю свои любимые детективы.

Наступает новое утро. И снова со двора доносится знакомая песня:

— Столюнчик! Сбрось, пожалуйста, ключи. На вешалке висят!

Значит, всё нормально. Жизнь продолжается!

Конец