Элизабет Питерс - Лев в долине

– Черт возьми! Лучше бы ты проиграла пари.

Извинений не последовало. Напрасно я поверила клятвам своего ненаглядного, что он не будет чертыхаться в присутствии Рамсеса.

Первой, кого мы увидели в вестибюле «Шепарда», была Энид. Она читала газету, не обращая никакого внимания на любопытные взгляды и шепот. Заметив нас, девушка вскочила и бросилась навстречу.

– Приехали! – прошептала она, сжимая мне руку. – Я боялась, что не дождусь вас. Спасибо, спасибо!

– Я всегда выполняю свои обещания.

Рамсес изучал Энид из-под насупленных бровей. Действительно, сейчас она мало напоминала чопорную барышню, какую мы знали в Дахшуре. Костюм для велосипедной езды сменило донельзя легкомысленное платьице, все в кружевах и рюшках, губы и щеки накрашены. Вообще-то Энид всегда прибегала к косметике, но в сочетании с мертвенной бледностью помада и румяна производили не самое благоприятное впечатление.

Не отпуская мою руку, она потянулась к Рамсесу.

– Ты не узнаешь свою подружку? – спросила она и отважно изобразила улыбку.

– Полагаю, вы не надеялись обмануть мой наметанный глаз таким поверхностным изменением внешности, – ответствовал Рамсес печально. – Просто я пытаюсь определить, которой из двух мисс Дебенхэм отдать предпочтение. В целом...

Энид была способной ученицей, ей хватило всего нескольких дней, дабы усвоить, что Рамсес будет болтать безостановочно, если его не прервать.

– Внешность не имеет значения, Рамсес. Главное – постоянство чувств. Я твой преданный друг. Надеюсь, то же самое можно сказать и о тебе.

Рамсес был тронут. Посторонний наблюдатель это вряд ли бы заметил: наш сын лишь часто-часто заморгал, в остальном же лицо его сохраняло невозмутимость.

– Благодарю. Вы можете положиться на мою дружбу, – ответил он с достоинством. – Если в будущем вам понадобятся мои услуги, я в вашем распоряжении. Впрочем, искренне надеюсь, что вам не придется сожалеть о своем решении сочетаться браком с человеком, который, обладая кое-какими похвальными свойствами, тем не менее...

Я прервала его словоизвержение. Но Энид сей монолог, похоже, пришелся по душе. Она ласково улыбнулась Рамсесу и перевела взгляд на меня:

– Наверное, вы считаете меня нахалкой. Сижу здесь и даю зевакам повод для сплетен... Но спрятаться в номере – это все равно что признать: мне есть чего стыдиться. Мы с Дональдом жертвы, а не преступники.

– Полностью с вами согласна! – заверила я ее с жаром. – Герр Бехлер предоставил вам прежний номер? Ведь сейчас пик сезона, а «Шепард» в это время всегда переполнен.

– Я заказала номер на целый месяц и заплатила вперед. К тому же, – Энид невесело усмехнулась, – вряд ли нашлись бы другие желающие в него въехать. Я сама не в восторге от перспективы спать на этой кровати... Если вы пробудете в Каире несколько дней, то, может быть, Рамсес...

– Был бы счастлив, – пискнул он.

Еще немного, и он бы щелкнул каблуками. Я переглянулась с Эмерсоном.

– Мы подумаем, Энид. А пока...

– А пока я приглашаю вас пообедать. Явиться одной в ресторан мне не хватит дерзости.

Мы не могли не согласиться. Я отлучилась, чтобы уничтожить письмо, которое оставляла для Эмерсона накануне, и тут же вернулась. Только мы уселись за стол, как появился герр Бехлер. Извинившись, что прерывает трапезу, он сказал:

– Для вас послание с пометкой «срочно», поэтому я осмелился...

– Давайте! – Я решительно отобрала у него листок. – Вы правильно поступили, что не стали ждать, герр Бехлер.

– Но оно адресовано профессору Эмерсону...

– Удивительно! – воскликнула я.

– Что значит «удивительно»? – оскорбился мой супруг. – У меня в Каире полно знакомых, которые... – Он запнулся и пробежал глазами текст. – Удивительно!

– Вот видишь!

Герр Бехлер поспешно ретировался. Эмерсон показал мне записку – как я и подозревала, от Грегсона.

«Профессор, – говорилось в ней, – ровно в полдень я буду в кафе „Ориенталь“. Соблаговолите прийти. События приближаются к кульминации. Если хотите отвести беду от дорогого вам человека, предлагаю выслушать, что мне удалось узнать».

– Вот и доказательство твоей неправоты, Рамсес, – воскликнула я, не в силах скрыть торжества. – Если бы Грегсон замышлял против меня недоброе, то не приглашал бы на встречу твоего отца. Нам надо торопиться, скоро полдень.

Эмерсон заставил меня снова сесть:

– Тебя-то никто не приглашает, Амелия.

– Но, Эмерсон...

– Это ловушка! – квакнул Рамсес. – Здесь какая-то дьявольская хитрость. Умоляю, мамочка...

– Пожалуйста, Амелия, не покидайте меня, – присоединилась к хору Энид. – Я очень рассчитываю на вашу поддержку. Ведь мне предстоит давать показания в полиции!

– Учти, мамочка, это западня! – гнул свое Рамсес.

– Я тоже это учту и явлюсь на встречу во всеоружии, – сказал Эмерсон. – А ты стереги мисс Дебенхэм, Амелия. За пределами гостиницы ей угрожает опасность. Возможно, эта хитрость преследует цель разлучить нас с ней и оставить ее без защиты.

– Об этом я не подумала, – призналась я. – Хорошо, Эмерсон, ты меня убедил.

– Иначе и быть не могло, – сказал он, вставая.

– Только не ходи туда один! – взмолилась я.

– Конечно. Со мной будет Рамсес.

Я имела в виду совсем не это. Но, прежде чем успела возмутиться, отец и сын уже исчезли.

– Никогда себе не прощу, если из-за своего эгоизма заставила вас отказаться от более важных дел, – сказала Энид встревоженно. – Вы считаете, что им грозит опасность?

– Нет, не считаю, иначе, вы уж не обессудьте, пожертвовала бы не семьей, а вами. Думаю, вы понимаете, Энид, сколь прочные узы связывают нас с Эмерсоном. Я бы первой бросилась на помощь, если бы беда грозила ему.

– Или Рамсесу.

– Разумеется. То, что я здесь сижу и спокойно ем суп, свидетельствует о полном доверии к мистеру Грегсону. Вы только подумайте, Энид: Эмерсон может вернуться с доказательством невиновности Дональда!

Энид засыпала меня вопросами, вынудив подробно рассказать об участии Грегсона в этом деле. Но, слушая меня, она мрачнела на глазах.

– Я, конечно, полная невежда и очень неопытна в таких делах... – проговорила девушка неуверенно. – Но почему я никогда не слышала про этого Грегсона? Говорите, он назвался известным детективом?

– Видимо, мистер Грегсон имел в виду известность в узком кругу. Люди этой профессии избегают излишнего внимания к себе.

– Наверное, вы правы, – пробормотала Энид.

Зал ресторана быстро заполнялся. Мы были первыми обедающими, так как Энид ждали в полиции уже к часу дня. Рассматривая гостей, я гадала, отважится ли «миссис Эксхаммер» снова сюда сунуться. Но ее я не дождалась, в отличие от другого знакомого персонажа – виконта Эверли. Аристократ явился один, впервые в нормальном костюме, а не в клоунском наряде. Встретившись со мной взглядом, он помялся, потом расправил плечи и подошел.

– М-м... – начал он.

– Не надо так нервничать, молодой человек, – посоветовала я. – Если вам есть что сказать, выкладывайте.

– Видите ли, мэм, с вами трудно заговорить. Вы смотрите на меня с таким выражением, словно я стянул вашу сумочку.

– Что вы, милорд! Просто я пытаюсь определить цвет ваших глаз.

Молодой человек отшатнулся, но я своей цели достигла. Глаза у него оказались неопределенного серо-коричневого оттенка, с зелеными крапинками. Главное, их никак нельзя было назвать черными, поэтому я облегченно перевела дух.

Энид смотрела на меня как на сумасшедшую, но я не торопилась с объяснениями. Люблю иногда поставить собеседника в тупик!

– Присядьте, милорд! Полагаю, вы собирались высказать мисс Дебенхэм ваши соболезнования?

– Рональд говорил, что они жених и невеста, – сказал Эверли, садясь.

– Неправда! – отрезала Энид.

– В любом случае мне страшно жаль... Рональд был славный малый: отлично стрелял, много пил... То есть я хотел сказать...

– Вы давно знакомы? – спросила я.

– Нет, впервые встретились в Каире. Рональд мне понравился.

– Как вы узнали о его гибели?

Я хотела подловить виконта, но он ответил без задержки и вполне искренне:

– Да об этом весь город судачит! И потом, именно я сказал вчера Горсту, что Рональд куда-то подевался.

– Вы! – вскричала я.

– Да, а что? – Виконт наклонился вперед и водрузил на стол локти, сдвинув скатерть и чуть не опрокинув мой бокал. Бокал он поймал, не дав вину полностью вылиться. – Видали? – спросил он с гордостью. – В таких делах я волшебник! Так о чем мы говорили?

– О том, что вчера вы обратились в полицию.

– Правильно. Рональд исчез вечером, пропал из своего номера в «Мена-Хаус». Мы устали ждать его к ужину и послали за ним официанта. Оказалось, что в номере разгром, столы перевернуты, ящики выдвинуты и разворошены, всюду следы борьбы... прелесть! Чуть позже я столкнулся с сэром Элдоном и все ему выложил. Нельзя же было промолчать!