Дарья Донцова - Контрольный поцелуй

Услышав шум и топот, подруга повернула голову и свистящим прерывистым голосом спросила:

– Дашка, а про Полю правда?

Я слегка успокоилась, услышав вопрос, и еще раз рассказала Лиде историю обретения Полины.

– А как же Надюша? – почти крикнула, узнав эту новость, мать. – Господи, с ней-то что?!

– Слушай, Лидка, – сердито сказала я, – пока ты тут на койке валяешься, я все подметки истрепала в поисках девчонок. Вот если бы ты мне сразу сообщила правду про их настоящего отца да про Анатолия…

– Кто тебе рассказал про Аристарха? – спросила, синея на глазах, Лида.

Я вздохнула, вытащила «Голуаз» и закурила. Конечно, в больничной палате такое поведение не приветствуется, но разговор длинный, и, если не успокоюсь, могу стукнуть Лидку по глупой голове эмалированным судном.

Рассказав подруге все, не утаив ни малейшего из своих действий, я потребовала:

– А теперь отвечай: это ты велела Вере увести девочек, чтобы спокойно жить с Анатолием на полученное наследство?

От удивления Лидка так и села в кровати, и капельницы, воткнутые в ее руки, жалобно тренькнули.

– Дашка, ты что, мухоморов объелась? У меня с Анатолием знаешь что?

– Не знаю, вот и объясняй!

Лида опять легла и завела длинный рассказ. Ее единственная и страстная любовь – Андрюша. Ради Артамонова, для того, чтобы у мужа была настоящая семья, она пошла на обман и родила двух девочек от Аристарха Косопузова. Лидушка не представляла себе жизни без Андрея, поэтому старательно закрывала глаза на все многочисленные романы и увлечения супруга, никогда не устраивала семейных сцен.

– Какой толк в скандалах? – вздыхала подруга. – Ну не может Андрюшка жить с одной женщиной, так он устроен. И что? Начну права качать, тут же разведется, и девчонки его не остановят. Хотя вот, например, рождение Поли заставило его разорвать отношения с этой петербургской профурсеткой. Нет, он все-таки меня любит и дочек тоже… как умеет. Во всяком случае, моя тактика дает плоды. Он побегает, побегает и в стойло возвращается!

Лидулька ухитрилась стать для Андрюшки незаменимой. Без нее он даже чистых носков найти не может, патологически избалованная личность. Правда, пару раз Артамонов пытался вырваться и уезжал на несколько недель к очередным дамам сердца. Лидулька мужественно врала всем знакомым, что Артамонов временно поселился у приятеля из-за начавшегося ремонта. Но больше месяца Андрюшка ни с кем выжить не мог. Трения с любовницами начинались уже на десятый день, когда проходил первый угар страсти. И тут выяснялось, что вожделенные объекты любви совершенно ничего не умеют. Воротнички у рубашек оказывались измяты, в супе плавали отвратительные куски распавшейся луковицы, и кофе утром никто не подавал. Наоборот, дамы считали, что именно Андрюшка обязан приносить им кофе в постель. Артамонов, привыкший быть предметом обожания, хватал шмотки и убегал к верной Лидульке, не жалевшей времени на процеживание бульона и прочую канитель.

Лидуля приучила себя относиться ко всему спокойно. Всегда мила, улыбчива, приветлива. Никогда не требовала шуб и драгоценностей… Она упорно не обращала внимания на ехидные замечания Леры и не поддерживала такие разговоры. Идеальная, необыкновенная жена, мечта любого мужика. Но избалованный Андрюшка считал такое поведение супруги единственно возможным. Однажды он по привычке накричал в моем присутствии на Лидушку. В чем-то она страшно провинилась: то ли какао оказалось с пенкой, то ли творога на завтрак не было… Я не выдержала и заявила:

– Да ты, видно, не понимаешь, какой брильянт получил! Тебе бы со мной недельку пожить!

Артамонов обозлился:

– А я на тебе за все сокровища мира не женюсь. У меня может быть только такая жена, как Лида!

Вот Лидия и жила на положении домработницы. Даже Надя очень скоро, как все дети, разобралась в том, что происходит, и на немногие материнские замечания сердито возражала:

– Ты в доме не главная, вот пожалуюсь папе, он тебя живо отругает!

Я бы в ответ на такое заявление моментально надавала ей затрещин, а привыкшая сглаживать острые углы Лидия только вздыхала.

– Возраст! Ну, ничего, скоро поумнеет.

И вдруг она встретила Анатолия. Лида так и не смогла внятно сама себе объяснить, почему решила поехать к нему в гости. Зато, отправляясь во второй раз, четко ориентировалась в обстоятельствах. Впервые на протяжении всей своей жизни она превратилась в объект жаркой любви. Детство, лишенное ласки, замужество, при котором постоянно приходилось доказывать родственникам, что она хорошая жена… И вдруг появляется человек, который начинает ее боготворить. Причем просто так. Не в благодарность за что-то, сделанное для него Лидой, а просто из любви. Жарит картошку, подает обед, моет посуду, рассказывает о своих делах не по принуждению, а потому, что ценит ее, Лидушкино, мнение… И при этом ничего не просит для себя, всем доволен.

С таким человеком подруга встретилась впервые.

– Конечно, нехорошо, – каялась она, – но ездила в Ново-Переделкино просто отдыхать. Не поверишь, стала ждать четвергов, как праздников. Лягу на продавленной койке, глаза закрою, хорошо! Телефона там нет. Толя очень тихий, всегда шепотом говорит…

Ну да, Андрюшка, привыкший командовать актерами, совершенно не умеет владеть собственным голосом и по большей части объясняется на повышенных тонах. А если хватается за телефонную трубку, то орет так, что у окружающих начинается головная боль. Причем тон он не снижает никогда.

– У меня такой голос, – заявляет он Лиде, – если мешает – купи беруши.

Так что тишина в присутствии мужчины для моей подруги казалась в диковинку.

– Зачем же ты водила Анатолия за нос? – пришла я в негодование. – Ну к чему было говорить, что не замужем и бездетна? Он ведь тебя и в самом деле любит.

– Не поверишь, – виноватилась Лидуля, – я себя такой у него ощущала… абсолютно свободной и спокойной, без забот и тревог, полная расслабуха.

Лиде казалось, что она поступает честно. Ведь сразу сообщила мужику о невозможности сочетаться с ним браком. И вообще, думала до Нового года с ним видеться, а потом соврать об отъезде за границу.

– Ну, отдохнуть хотелось, – втолковывала мне Лидка, – Андрюшка сколько раз любовниц заводил – и ничего, а у меня даже никакого намека на секс, платонические отношения, тихая гавань…

Я вздохнула. Все мы безумные эгоисты, и объяснять Лидушке, что Толя мог страдать, не стану.

– Зачем меня в Ново-Переделкино отправила?

– Да испугалась, что мужик начнет меня искать, я же пропала, вдруг выйдет неведомыми путями на Артамонова. Представляешь?

Да уж, Андрей не перенес бы такого удара по самолюбию. Его Лидия, можно сказать, полная собственность, и ездит на свидание к другому. Он никогда не поверит, что неверная жена просто отдыхает. Такой вариант поведения не уложится в Андрюшкиной голове. В его сознании бабу и мужика может связывать только одно – постель.

– Так ты не собиралась бросать Андрюшу?

– Ты чего?! – возмутилась Лида. – Столько в него вложить и уйти?..

Посчитав проблему решенной, я приступила к следующему вопросу:

– Зачем под поезд прыгнула?

– Я? – снова пришла в негодование подруга. – Я под поезд? Это кто же такую глупость придумал?

Оказалось, выслушав мой рассказ о встрече с Надей, Лидуша решила поехать на станцию «Аэропорт» и поспрашивать дежурных и пассажиров. Она бегала по платформе, выискивая свидетелей, и тут кто-то сильно толкнул ее вниз.

– Ничего не помню, – сообщила Лида, – только толчок, потом свет, и все. Открываю глаза – больница.

Ага, шел, поскользнулся, упал – гипс. И ведь так оно и было. Значит, Лида – просто жертва. Тогда кто же он такой, решающий проблемы простым способом: сталкивая на рельсы мешающих ему людей?

Я уезжала от Лидии, заручившись ее клятвенным обещанием никому ничего не рассказывать, ни о находке Полины, ни о моей активности. Подруга пообещала исправно изображать умирающую.

– Ты ведь понимаешь, что, если придумавший все это человек узнает о «покупке» Полины, он сделает так, что мы никогда не найдем Надю. А искать негодяя надо в вашем близком окружении, среди тех, кто знал о сестрах Подушкиных и о твоем пристрастии к плодово-ягодному мороженому!

Лидуля кивнула. Ладно, пора использовать последний шанс найти Надю. Раз уж не могу вычислить мерзавца через семью Артамоновых, пойду другим путем.

План был гениально прост. Переоденусь нищенкой и попробую влезть в этот криминальный бизнес.

Когда бойкая украинка выкатывала из вагона на станции «Аэропорт» инвалидную коляску, Надюша попросила пить. Девушка равнодушно ответила: «Сейчас приедем, и попьешь». Следовательно, они живут где-то недалеко, и начинать плясать надо именно от этой станции.

Около часа дня я уже стояла возле небольшого эскалатора. Наряд был продуман до мельчайших деталей.