Элизабет Питерс - Черт его знает...

– Сенатор! – Генри радостно затряс руку гостя. – Какая честь для меня! Счастлив с вами познакомиться!

– Просто Эл, – сверкнул натренированной улыбкой Грант. – Боюсь привыкнуть к такому обращению. Ноябрь не за горами. Кто знает, что меня ждет. А вдруг поражение?

– Скромность делает вам честь, Эл, – проникновенно отозвался Генри. – Но уверяю, все вокруг прочат вам оглушительную победу на выборах.

– Один голос для меня определенно потерян... – С той же привычной улыбкой на устах Алан Грант обернулся к хозяйке дома. – Если только Кейт не изменит мнения о моих политических взглядах.

Ответную улыбку тетушка Кейт, похоже, позаимствовала у какой-нибудь из своих пушистых любимиц.

– И не надейся! Даже за блюдце сметаны не стану голосовать за тебя! – промурлыкала она и выгнула спину с истинно кошачьей грацией.

Откровенное ехидство Кейт, как и замешательство сенатора, лишний раз подтвердили смутную догадку Генри. Политика – тема для общения далеко не безопасная. Грант был записным консерватором, так что политические пристрастия Кейт угадать не составляло труда – законченная либералка. Но как же Генри хотелось поразить сенатора своей подкованностью в политических вопросах! Грант, вне всяких сомнений, входил в когорту многообещающих политиков; совсем еще молодой для деятеля такого ранга – едва за сорок, – он уже к пятидесятилетию должен был вырасти до фигуры национального масштаба!

Генри прикинул все «за» и «против» дискуссии с новым знакомым. В попытке обрести расположение Гранта он наверняка восстановит против себя тетушку Кейт... Нет уж, лучше вообще не касаться политики. А пользу из знакомства с сенатором он все равно вынесет... Не в этот раз, так в другой – непременно.

Судя по всему, Грант и тетушка Кейт были если и не друзьями, то давнишними приятелями, так что час возмездия для Кейт за язвительную шпильку наступил быстро.

– Ты что же это, опять возилась с проводкой? – громогласно поинтересовался Алан, прищурив глаз на плоскогубцы и отвертку, не слишком успешно спрятанные под креслом. – Какого черта просто не пригласить электрика, Кейт?!

– Ну да, и заплатить двадцатку за смену какой-то паршивой розетки? Вот еще, – возмущенно фыркнула та. – С такой-то малостью я и сама могу...

– В прошлый раз, если мне память не изменяет, ты спалила в доме все пробки, – возразил Грант.

– Она же починила мою настольную лампу, – неожиданно подала голос Энн Грант.

Тон ее был мягким, вкрадчивым, на губах играла любезная улыбка, лицо с безукоризненным макияжем излучало доброжелательность... Однако тетушка Кейт, уколов ее пронзительным взглядом, быстро и понимающе переглянулась с Тедом.

– Благодарю, Энн, – ответила она наконец. – Положительные характеристики и рекомендации приняты. Лично я...

– Алан же и лампочку вкрутить не может. Что-нибудь обязательно перегорит, – все с той же милой улыбкой прервала ее Энн.

Кейт и бровью не повела, словно не слышала.

– Я, разумеется, разбираюсь во всем, но ведь даже у Леонардо да Винчи были кое-какие недостатки... так что мне тем более простительно. Но сразу предупреждаю, Алан, – я так просто не сдамся. И с электричеством рано или поздно разделаюсь. Кстати, и книжкой уже обзавелась – «Справочником электрика». Вот полистаю на досуге, тогда посмотрим!

Генри тем временем обдумывал, что бы такое лестное заметить насчет Леонардо да Винчи... «Что за гениальный художник!», например, или что-нибудь в таком же роде. Хотя нет-нет, секундочку... Элли ведь другое имя называла... Лоренцо, а не Леонардо. Точно, Лоренцо. Итальянец, да не тот. А жаль...

С легкой руки тетушки Кейт беседа потекла непринужденно и дружелюбно. Грант сыпал шутками, подтрунивал над хозяйкой, высмеивая ее страсть хвататься за все подряд и неумение практически ни одно дело довести до конца. Кейт яростно защищалась, а Элли и Тед принимали сторону то одного спорщика, то другого – в зависимости от того, чьи доводы казались убедительнее. Лишь Энн Грант упорно хранила молчание и улыбалась... Классическая улыбка Моны Лизы, отметил про себя Генри. Проблема миссис Грант тоже не осталась для него загадкой. Незаметно, исподтишка, она успела до ужина опорожнить три бокала чистого виски. Это было нетрудно, поскольку каждый наливал себе сам – если только хозяйка не настаивала, чтобы тот или иной гость плеснул себе очередную порцию. К Энн она с этой просьбой ни разу не обратилась. Генри упустил из виду, как тетушка Кейт печется о его бокале, но если бы и заметил, наверняка сделал бы из этой заботы неверный вывод.

Отсутствие слуг привело Генри в недоумение. Странно все же, чтобы в таком доме... А впрочем, здесь все было странно. И хозяйка – в первую очередь.

Единственное, что не вызывало у Генри никаких нареканий, так это качество виски. Тетушка Кейт угощала превосходным виски, и к тому же в изобилии. Как прекрасна жизнь! Компания отличная... Милая крошка Элли, милая... нет, золотая тетушка Кейт, Эл, славный парень, бедняжка Энн... старина Тед... лоску в нем многовато, правда, но... А-а, да что там, черт побери, и без таких же в мире не обойдешься... Исполненный благодушия, Генри был терпим к недостаткам человечества.

Когда Энн в четвертый раз потянулась к графину, Кейт, не прерывая начатой фразы, легко поднялась с кресла.

– ...я, кстати, еще одну книгу приобрела. «Кулинарные рецепты из турецких юрт». Если мы сейчас же не сядем за стол, абгушти станет несъедобным.

– Абгушти?! Какой кошмар. Судя по названию, это блюдо и так несъедобно. Наверняка его уже ничем не испортишь, – заявил Грант.

– А вот тут ты не прав. – Тед галантно, с улыбкой предложил руку Энн. – Без нашей помощи абгушти ну никак не обойтись.

Генри, всегда ценивший хорошую кухню и вынужденный к тому же прислушиваться к капризам слабого желудка, вздохнул с облегчением, узнав, что турецкая кулинарная книга оказалась всего лишь еще одной из шуточек Кейт. На ужин гостям предложили превосходное жаркое с разнообразными салатами и свежайшими булочками. Каждый обслужил себя сам, а затем с полными тарелками все прошли от буфетной стойки к длинному обеденному столу, накрытому великолепной, точно из королевского дворца, кружевной скатертью. Вино оказалось столь же превосходным. Пригубив густую рубиновую жидкость, Грант вскинул брови; улыбка, которую он послал Кейт, впервые за весь вечер засияла искренней сердечностью.

– Бог мой! Где ты его достала, Кейт?!

– Я тут ни при чем. Это все мой старый добрый приятель из одной винной лавочки... не скажу какой. Нравится?

Самое время блеснуть, решил Генри. До сих пор он по большей части молчал, не рискуя вступать в дружескую и временами уж слишком фривольную болтовню остальных.

– Само совершенство! – воскликнул он, не дожидаясь ответа Гранта. – Благородный букет... изысканный вкус... отменная выдержка... м-м...

На губах Кейт заиграла ангельская улыбка.

– Счастлива доставить вам удовольствие, дорогой. Я и не знала, Генри, что вы знаток вин. Прошу, еще бокал...

– Благодарю. Оно напомнило мне «Шато-Марго»... – Генри с наслаждением прикрыл глаза, – которое я однажды отведал в ресторанчике на окраине Парижа. Крошечном ресторанчике, таком уютном, домашнем... Его нет ни в одном путеводителе. А-а, да в этих путеводителях вообще не найдешь приличных заведений.

– Что вы говорите?! Правда? – заинтересовался Тед.

– О да! И правильно, доложу я вам. Иначе бы туда хлынули толпы всяких невеж. Но я-то зна-аю такие укромные уголки! Это вино...

Генри, перечитавший массу специальных книг, и впрямь знал о винах почти все. Он продолжал в том же духе, пока не заметил, что сидящая напротив него Элли корчит одну гримасу за другой.

– Что-то случилось, дорогая? – озадаченно спросил он.

– M-м... Нет... С чего ты взял?

– У тебя лицо перекосилось, – объяснил простодушный Генри. – Так о чем это я?..

– О винах. Но, дорогой, – быстро добавила Элли, – по-моему, ты уже полностью исчерпал тему. Не поговорить ли нам о чем-нибудь другом?

– Как скажешь, дорогая! – расцвел тот. – Твои предложения?

Тед с интересом подался вперед.

– А вы, часом, не любитель футбола, а, Генри?

– Часом?! – Генри уставился на него с видом мудрого филина. – Шутите, старина? Да я... Вот кстати, как вам эти истории про наших парней? – Он хитро подмигнул. – Ну, вы же понимаете, о чем я... В присутствии дам без подробностей, само собой...

– О да, – кивнул Тед. – Понимаю, понимаю.

Неловкости Генри не испытывал, но как-то смутно ощущал сгустившуюся вокруг него атмосферу общего порицания. И потому был рад поддержке со стороны Гранта.

– Вы, полагаю, болеете за «Редскинз», Генри? – любезно поинтересовался тот. – И сезонный билет имеете?

Тут следует пояснить, что постоянный билет на все матчи футбольного сезона считается у вашингтонских болельщиков высшим классом, этаким символом престижа. За сезонными билетами гоняются, их ревностно оберегают, и добыть такой можно чуть ли не единственным способом – выпросив у влиятельного друга.