Катарина Ингельман-Сунберг - Кофе с ограблением

Но в глубине души она считала это не самой хорошей идеей. Грабли и Гений, конечно, чисто физически были слишком старыми (даже если она не хотела этого признать), и при поднятии тяжестей Андерс мог очень пригодиться. Однако, пусть он и был сыном Стины, Марта все равно сомневалась, можно ли на него положиться. Он казался таким молодым, всего сорок девять лет. Не подведет ли он их? А вдруг, когда они заберут двадцать миллионов, он просто уедет и прихватит все с собой? Тогда они потеряли бы не половину добычи, как в прошлый раз, а все целиком.

Марта пыталась утешать себя тем, что такой, пользующийся всеобщим доверием, бюрократ из государственного учреждения, как Андерс, конечно, не должен украсть. Но потом она вспоминала прошлое всех членов шайки, и беспокойство вспыхивало с новой силой. В любом случае было слишком поздно менять что-то сейчас, поскольку Стина проговорилась, и Андерс понял, что их пятерка планирует новое преступление, все произошло как бы само собой.

– Вас вообще не мучает совесть? – спросил он мать в один прекрасный день.

– Она все время не оставляет нас в покое, – объяснила Стина, а потом рассказала об исключительном преступлении и Воровском фонде.

– Воровской фонд, Андерс, очень важная вещь, – сказала она. – Мы, те, кто строил эту страну, хотим иметь достойную старость. Понимаешь, мы не какие-то обычные уголовники, просто там, где государство невнимательно, нам приходится брать инициативу на себя. Наша цель – позаимствовать немного у богатых и отдать тем, кто нуждается. Да, знаешь, людям, на которых экономит государство: вдовам, старикам и тем, кто болеет дольше, чем выгодно политикам.

Тогда Андерс обнял Стину и сказал, что гордится ею, а потом поведал, насколько однообразна и бессмысленна его работа, но как бы он хотел приносить пользу обществу, помогая пожилым. Так Андерс стал собственным подручным шайки пенсионеров. Марта согласилась с общим мнением и посчитала разумным поддерживать связь с более молодым поколением во избежание стагнации. Но настоящим членом их преступной организации он никогда не смог бы стать, ему просто следовало заплатить за выполненную работу, а Воровским фондом им требовалось управлять самостоятельно.

– Счет я возьму на себя, – сказала Анна-Грета своим громоподобным голосом, сняв все вопросы на данную тему.

Потом Андерс не сдержался и все рассказал сестре, а Эмма, в свою очередь, закатила глаза к небесам и сказала, что мама, похоже, молодеет и становится круче с каждым днем. Марта услышала все это, когда парочка стояла и курила на улице перед «Диамантом».

– Теперь я должен лучше заботиться о матушке, – сказала Андерс.

– И я тоже, – согласилась Эмма.

Услышав все это, Марта одобрила участие Андерса. И уже на вечерней встрече все согласились, что он просто необходим.

– Большие виллы в Юрсхольме – дело непростое. И винный погреб обычно находится в подвале под домом. В таком случае нам просто необходима чья-то помощь, – сказал Гений.

– А почтовые мешки наверняка тяжелые, – добавил Грабли.

– Вдобавок нам нужно обязательно забрать с собой всю добычу. Почему мы должны постоянно терять половину из того, что украли. Это слишком дорого, – заметила Анна-Грета.

– Дорого терять половину добычи с ограбления? – размышляла Марта вслух. – А разве для человека дорого то, чем он, по сути, не владеет?

– Только не начинай снова, тоже мне философия, – вздохнул Грабли.

– Я считаю, хорошо, что Андерс с нами, – вклинилась в разговор Стина. – У нас будет свой человек в Швеции, который сможет позаботиться о наших вещах, пока мы поживем за границей. А многое ведь наверняка придется оставить дома.

Марта согласилась с этим, поскольку, получив свои деньги, вся пятерка сразу же собиралась улететь в Вест-Индию. Такое решение они приняли несколькими днями ранее, и Анна-Грета уже заказала по Интернету билеты на самолет, отель и, кроме того, оформила им все необходимые бумаги. Как ей это удалось, Марта так и не поняла, они ведь все числились в полицейском реестре. Быть может, система отсеяла их по возрастному признаку?

Автомобиль перед ними загудел, и Марте тоже захотелось нажать на клаксон, но тут до нее дошло, что она сидит не за рулем, а рядом с водителем. Машину к центру Юрсхольма вел Андерс. Сбросив скорость и миновав библиотеку, он проехал немного вперед, а потом повернул налево около набережной. Марта смотрела через окно на улицу. Они оставили позади несколько шикарных вилл, где каждая казалась больше и красивей предыдущей, а потом проехали бухту и поднялись на холм.

– Это здесь, – сказал Андерс, повернул направо и припарковался на обочине дороги. В автомобиле наступила тишина, и все прониклись серьезностью момента, посмотрев на интересующий их дом.

– Скандиавеген, все правильно. И я не вижу света ни в одном окне, – сказал Гений. – Теща ведь уехала куда-то, как Юро сказал.

– Он выглядит безжизненным, – выдохнула Стина с дрожью в голосе. – Вы действительно думаете, что они спрятали почтовые мешки там?

– Мы проведем разведку, прежде чем нанесем удар, – решила Марта.

– Если кто-нибудь нас увидит, скажем просто, что приняли его за дом престарелых «Корона». Ты это имела в виду, Марта? – поинтересовался Гений.

– Конечно, здание ведь большое, как у казенного заведения. «Корона» идеально подходит. У тебя отмычки с собой, Гений?

– Да, и несколько дополнительных ключей от подвала. Они ведь обычно типовые, какие бы хорошие замки люди ни ставили на входные двери.

– А сигнализация? – поинтересовалась Стина.

– Ты же знаешь, сигнализация – мой конек, – ответил Гений.

– Тогда пошли, – сказала Стина и надела свою черную шаль. Того, кто одет в черное, трудно увидеть – это было первое, чему она научилась в Хинсеберге, и выглядела теперь так, словно идет на королевские похороны. Ей не хватало только траурной вуали.

– Подождите. Гений, Грабли и я сначала понаблюдаем за домом из сада, – предложила Марта. – Потом, если горизонт чист, спустимся в подвал.

– Тогда так и действуем, – сказал Гений, который не считал нужным слишком долго оставаться в автомобиле. – Готовы?

Он расценил общее бормотание как утвердительный ответ, но, когда Марта открыла дверь, на холме появился еще один автомобиль. Темно-синий «вольво» двигался в их сторону и сбросил скорость, проезжая мимо микроавтобуса.

«Все кончено», – подумала Марта.

– Ты это видел? Чертовы пенсионеры залезали в автомобиль с роляторами, а сейчас покидают его без них, ни у кого даже палки нет. Я же говорил, что они скользкие типы. – Комиссар Ленберг показал на стариков вдалеке.

– Успокойся, Ленберг. С пожилыми ведь сам черт не разберется, – сказал Стрембек. – Припаркуйся на дороге впереди слева и хлопни дверью, когда будешь вылезать наружу, это будет выглядеть естественно. Потом прогуляешься вверх по холму, пока я подкрадусь к ним.

– О’кей, но будь осторожен. Темно ведь.

– Ну и хорошо, они меня не увидят.

– Смотри не упади. В такое время можно вывихнуть ногу на ровном месте или поскользнуться на гнилом яблоке.

Стрембек еще раз обернул шарф вокруг шеи, поднял воротник и, пригнувшись, начал красться в направлении дома, у которого остановились старики. Сначала он ничего не видел, но, когда глаза привыкли к темноте, обнаружил три черных силуэта. Если кто-то и рискует упасть, так именно они, подумал он. Они вполне могли сломать шейку бедра, в их-то возрасте. Он подошел ближе.

Старики не таились, а просто прогуливались, словно собирались навестить кого-то, хотя любому было ясно, что в доме с темными окнами никого нет. Стрембек занял позицию за елкой и наблюдал за происходящим между ее ветвей. Вся троица медленно прохаживалась вокруг большой виллы и время от времени поднимала глаза на окна, подходя ко входу и нажимая на звонок. Не получив ответа, они направились к двери в подвал. Один из мужчин занялся замком, но Стрембек не видел, что происходило потом. Он набрался мужества и прошмыгнул на приусадебный участок через калитку. Там, внутри, он заметил теплицу и решил, что лучшего места для наблюдательного пункта ему не найти.

Марта, не сводя глаз, смотрела на огромную юрсхольмскую виллу, которая сказочным замком возвышалась перед ней. А вдруг какие-то злодеи сидели в доме с погашенными лампами и следили за ними? Опять же, проехавший мимо темно-синий «вольво». Было ведь что-то загадочное в нем? Он мог принадлежать жившим здесь людям, но почему тогда они не въехали во двор? А вдруг полиция… или… югославы, например, лежали где-то в засаде и просто ждали, чтобы застать их на месте преступления. Марта чувствовала себя неуютно в темноте, слишком много опасностей могло таиться в ней.