Катарина Ингельман-Сунберг - Кофе с ограблением

Все повернулись и уставились на Стину. Побывав в тюрьме, она начала по-настоящему интересоваться преступлениями. Она принадлежала к тем людям, что предпочитают докапываться до сути, вдаваясь в каждую мелочь. Если предметом ее очередного увлечения становился сад, она говорила только о растениях, а стоило поменять его на искусство, с ее языка уже не сходили рассказы о картинах. Сейчас она, похоже, прикипела душой к незаконным деяниям. Причем не самым простым.

– GPS-навигатор и ампулы с краской. Тогда надо обмануть эту систему. Такое, пожалуй, возможно, если использовать холод, если все заморозить, – размышлял Гений.

– Только в Южной Европе остались еще обычные старые сумки для перевозки денег, – сказала Стина. – Мы могли бы поехать туда.

– За границей тюрьмы не такие хорошие, как в Швеции. У меня есть другая идея. Вместо того чтобы красть уже украденные деньги, мы совершим ограбление сами, – сказала Марта.

В комнате воцарилась мертвая тишина, и никто не осмелился посмотреть другим в глаза. Марта произнесла вслух именно то, о чем все втайне размышляли. То есть что им надо сделать следующий шаг и стать настоящими грабителями.

– Ты имеешь в виду… – Стина заерзала на стуле.

– Ограбление – дело серьезное, – сказала Анна-Грета. – Мы переходим от невинного похищения картин и от мыслей о краже уже украденных денег к тому, чтобы самим стать грабителями. Подобное действительно совместимо с философией шайки пенсионеров?

– А как нам иначе наполнить Воровской фонд? Пока мы не наносим никому вреда и даем деньги на что-то хорошее, я не вижу здесь большой разницы, – ответила Марта.

– Лучше услышать треск рвущейся тетивы, чем никогда не натягивать лук! – воскликнула Стина, которая, хоть и перешла на детективы, хорошо помнила старого доброго Хейденстама.

– Но как тогда наше ограбление должно происходить? – поинтересовался Грабли. – Пять стариков вряд ли могут штурмовать банк с пистолетами в руках. По-моему, это трудная задача.

– Все профессии усложнились, но стали более скучными, – снова включилась в дискуссию Анна-Грета. – Когда я работала в банке, не было никаких компьютеров. Я перелистывала купюры с быстротой фокусника, и никто не мог превзойти меня в умении считать в уме. Сейчас такие навыки ничего не стоят, все ведь компьютеризировано – надо только нажимать на мышку.

– Милая ты наша, может, оставишь компьютеры в покое, – перебил ее Грабли.

– В любом случае, – продолжила Марта, – не стоит рассчитывать, что кто-то другой совершит преступление за нас. Нам надо придумать все самим.

– И как нам это сделать? – поинтересовался Гений.

– Я не знаю, но когда по меньшей мере догадываешься, о чем должна идти речь, это здорово помогает, – сказала Марта.

Их прервали, когда они обсуждали точное время ограбления. Сестра Барбара без стука вошла в комнату Марты и сказала, что все они должны собраться. Когда они спросили, зачем это надо, она уже вышла из комнаты.

– Чертова ведьма, – состроил гримасу Грабли. – Могла бы ведь сказать, о чем речь.

Они едва успели войти в общую гостиную и заметить цветы на столе, как сестра Барбара хлопнула в ладоши и сказала:

– Сейчас мы будем праздновать, друзья мои. – Она покачнулась на каблуках.

– «Друзья мои…» надо же, – пробормотал Грабли.

– Благодаря дару Долорес у нас завтра будет большой праздник. Нам исполняется пять лет, и как раз к юбилею у нас появились радостные новости. – На лице сестры Барбары расплылась широкая улыбка. – После долгих переговоров директор Матсон купил два дома престарелых, которые войдут в новую организацию. Директор расскажет об этом подробнее сегодня на встрече, но пока я могу сказать, что новые приобретения сольются с «Диамантом». Будет организован концерн, и мы с директором Матсоном войдем в его правление. Конечно, такое событие просто необходимо отпраздновать…

– Для вас, пожалуй, – проворчала Марта.

– Сестра Барбара сказала, что у нас должен быть большой праздник, – вмешалась Долорес, и все повернулись в ее сторону. Она наклонилась над своей сумкой-тележкой и покопалась среди одеял, мурлыкая себе под нос. Потом достала несколько пятисоткроновых купюр и выложила их на всеобщее обозрение. – Это на нашу вечеринку, здесь даже больше, чем надо.

– Ах нет, – простонали Стина и Анна-Грета одновременно. Гений побледнел, Грабли икнул, а у Марты заболел живот. Узнай полиция, что в их богадельне ходят пятисотки, они могли снова провести обыск. Тогда сразу обнаружилось бы, что их номера совпадают с исчезнувшими с парома купюрами. Тайник в днище кровати тоже нашли бы достаточно быстро.

– Боже, становится жарко, – сказала Марта.

– Именно. Нам надо действовать СЕЙЧАС, – прошептал Гений.

– Я сразу же заказываю билеты и отель, – сказала Анна-Грета.

Марта поднялась и, в то время как шум в гостиной нарастал, подошла к окну, чтобы подумать. Им требовалось срочно отправляться в дорогу, но они еще до конца не подготовились к следующему делу, а в ограблении следовало отработать все до мелочей. Она посмотрела на улицу. Автомобиль сбросил скорость и остановился чуть ниже на холме – темно-синий «вольво». Она обвела взглядом окрестности, но серый «мерседес», который попадался ей на глаза ранее, исчез.

Праздник в доме престарелых начался уже в четыре часа. Сестра Барбара посчитала, что так лучше всего, поскольку, по ее мнению, все, как обычно, должны были лежать в постелях в восемь.

– Подумать только, она совсем не дает нам расслабиться, – сказала Марта. – Даже детям разрешают ложиться в праздник позднее.

– Кое-кому необходимы строгие правила, чтобы чувствовать себя хорошо, – заметил Гений.

– Но не на своей же собственной вечеринке, – вздохнула Марта.

Когда они переоделись для банкета и Гений зашел за ней, Марта снова бросила взгляд через окно на улицу. Там стоял серый «мерседес».

– Гений, ты видел!

– Подожди, я забыл очки, – сказал он, но, когда вернулся, подозрительный автомобиль уже уехал. Взамен его на холме припарковался тот самый темно-синий «вольво».

– Только что здесь был серый «мерседес», а теперь там стоит темно-синий «вольво». И почему? – поинтересовалась Марта.

– У всех есть такие «вольво».

– Но у этого есть фаркоп и двойные зеркала заднего вида.

– Полиция ведь не может наблюдать за домом престарелых? Это, вероятно, кто-то другой, – сказал Гений. – А вдруг…

Дверь открылась, и вошел Грабли.

– Чем вы занимаетесь? Все ждут.

– Мы идем, – сказал Гений, но как только Грабли покинул комнату, он повернулся к Марте. – Знаешь, я начинаю бояться. Если именно Юро потерпел неудачу с банковским ограблением, ему ведь надо быстро добыть деньги другим способом. Я думаю, он захочет выкачать из меня все, что мне известно о замках и сигнализации. Это серьезные парни, вдруг они выяснили, что я живу здесь, и сейчас он сидит в сером автомобиле…

Марта незаметно взяла его за руку.

– Но «мерседеса» там больше нет, ты можешь расслабиться. Нам надо поторопиться, ведь Анна-Грета пообещала, что мы споем.

Она потянула его за собой в гостиную, где они расположились вместе с остальными у боковой стены. Марта достала камертон, они подстроили свои голоса, а потом исполнили «Май на Мале», «Веселый пекарь из Сан-Ремо» и позволили Граблям закончить «По морским просторам». Когда Анна-Грета намекнула о своем желании спеть а капелла «Детскую веру», все сказали, что пришло время садиться за стол.

– Тогда «Денежный галоп»? – взмолилась она.

Но как раз в тот момент послышались звуки фанфар, и свет частично погас.

– Садитесь, – призвала сестра Барбара, и в гостиную вошли две официантки с креветочным паштетом и лососем, покоящимися на ложе из сухого льда. Все это лежало на большом фарфоровом блюде, украшенном листьями салата и веточками укропа. Когда свет на потолке внезапно переключился на голубой, все приобрело просто чарующий вид.

– Ничего себе, – сказала Марта. – Долорес, похоже, не поскупилась.

– С нашими деньгами, – добавила Анна-Грета.

– Видите сухой лед? В него не стоит совать пальцы, он холодный, поверьте мне, и можно себе кое-что отморозить, – сказал Гений.

Спустя немного времени свет снова загорелся, и Барбара, одетая в красное вечернее платье с глубоким декольте, начала раздавать серпантин и шляпы. Она явно не такая уж и жадная, подумала Марта, наверное, научилась чему-то. Потом подали шампанское, и, когда каждый получил свой бокал, директор Матсон поднялся и произнес тост.

– За будущее, – сказал он и опустил глаза на грудь Барбары.

Главное блюдо состояло из запеченной в духовке индейки с лапландским картофелем и зеленым горошком, и все терли глаза и спрашивали себя, правда ли это.