Дарья Калинина - Из мухи получится слон

Собачьих следов нами обнаружено не было. Нашлись следы чьих-то ботинок и автомобильных шин. Особенно большая концентрация следов от ботинок была на мостках. Словно кто-то приехал на двух или трех машинах, вышел и прошел по мосткам к замерзшей воде. Мы тоже прошли по ним. Под ними зияла полынья, которая уже начала затягиваться свежим льдом. Мы задумчиво постояли некоторое время над ней и повернули к дому. На обратном пути Ася поведала нам, зачем и почему они здесь.

— Менты упустили Витюшу, — голосом, более уместным на похоронах, поведала она нам.

— Мы уже знаем, — сдержанно сказали мы.

Ася тактично не стала допытываться у нас об источниках, из которых мы черпаем свою информацию, и продолжила:

— Он звонил нам и угрожал. Даже не столько слова, сколько его голос напугал меня. И теперь мы здесь, потому что лучше встретиться с ним лицом к лицу, а не ждать удара в спину всю оставшуюся жизнь. Мы должны теперь сами с ним справиться. Желательно его обезоружить, связать и сдать милиции.

— Вы вдвоем против него одного? И почему вы сомневаетесь в своей победе?

— Не так все просто. У него, кроме нас, есть и другие интересы и другие знакомые. Он будет не один, но и мы ждем подкрепления. А пока мы займем стратегически важный пункт в доме и будем держать оборону до последнего. Поэтому вам, девочки, лучше уехать. Вы и так уже достаточно пострадали, — мягко посоветовала нам Ася.

Мне очень не понравился ее тон. В нем слышалась отрешенность человека, который уже простился с жизнью и теперь единственно прикидывал, как ее дороже или безболезненнее продать. Это было нехорошо для молодой девицы.

— А если он просто махнет рукой на вас и уедет, чтобы потом вернуться и отомстить, может быть, через несколько лет? Вы так и будете его здесь ждать? — спросила я у Аси, чтобы прояснить обстановку.

— Не уедет он никуда. У него в доме тайник. Он не может уехать, не забрав вещи из него. Здесь завязаны слишком большие даже для него деньги, чтобы их просто бросить. Поэтому он постарается во что бы то ни стало войти в дом.

— Его можно понять, — не удержалась от сарказма Наташа, — все-таки это его дом.

— Так почему же мы прохлаждаемся тут? — вскричала я. — Может быть, они уже орудуют в доме.

— Нет, он будет здесь через полчаса или 40 минут. Раньше не сможет добраться, — авторитетно сказал Амелин, а Ася любовалась пейзажем так, словно она навсегда хотела запомнить этот снег и лес и не сомневалась, что больше ей не суждено его вновь увидеть.

— Те двое, которые считаются вашими друзьями, они здесь будут? А если будут, то когда? — спросила Наташа. — Потому что если они явятся через час или через два, то все будет уже кончено.

Меня от ее слов дрожь по всему телу продрала.

— Ты ведь не имеешь в виду то, что сказала, — дребезжащим голосом поинтересовался у нее Амелин, который, насколько я видела, тоже не очень-то быстро соображал.

— Я только сказала, что им стоило бы поторопиться, — удивленно посмотрев на него, сказала Наташа.

Тем временем мы подошли к дому, и Ася с Петей вошли внутрь с таким видом, словно они взбирались на костер, а мы по инерции за ними следом.

«Ну вот и все», — обреченно подумала я.

Но отступать не годилось. В самом деле, не могли же мы бросить на произвол судьбы и крепыша двух живых людей. Их приятели то ли приедут, то ли нет, а крепыш точно приедет и мало того, вот-вот будет здесь и не в лучшем настроении.

— Ему надо, оторвавшись от ментов, еще успеть уладить пару дел, — сказала Ася, имея в виду крепыша. — Потом пристрелить пару свидетелей, которые ему насолили, и только после этого он приедет сюда. Можете еще уйти, потом будет поздно, мы забаррикадируемся и будем сидеть до последнего.

— Мы остаемся.

Что бы там каждая из нас ни чувствовала про себя, но наши голоса прозвучали твердо. Мне показалось, что Ася как-то посветлела лицом, но вслух только сказала:

— Будет жарко. Подумайте.

— Тем более остаемся. Мы в беде вас не оставим, — торжественно сказала Наташа.

— Тогда закрываемся, — сказал Петя и сопроводил свои слова наглядным действием.

Мы заперлись на железный прадедушкин засов, новомодный замок, являющий собой еще один предмет особой гордости хозяина дома, и для верности подперли дверь двумя бревнами, случайно завалявшимися в доме. Затем придвинули к двери очень тяжелый старый комод и не менее старый стол. Почувствовав, что с этой стороны нам теперь ничего не грозит, мы проследовали дальше, выискивая по пути слабые места. На наше счастье, дом крепыша был построен серьезным человеком, который избегал всяких там застекленных верандочек и прочих легко устраняемых деталей. Самое большее, что он позволил себе, — это чердачное окошко. Оно было очень широкое и не прикрыто ставнями, но влезть на крышу без лестницы не представлялось возможным ни нам, ни нашему предполагаемому неприятелю, и поэтому мы не стали паниковать раньше времени. Окна первого этажа были укрыты ставнями и решетками. Мы еще раз проверили их надежность и остались довольны осмотром. Не был забыт и подвал с подполом. Они были укреплены нами со всей возможной старательностью, для этого нам очень пригодилась мебель из верхних комнат. Мы вернулись в верхние комнаты и приготовили себе чай. Все остро нуждались в каком-нибудь успокаивающем средстве, но, кроме чая, нам ничего не попалось на глаза, поэтому пришлось удовольствоваться им.

Последние пять минут меня настойчиво мучил один вопрос, и я наконец набралась духа и спросила у общества:

— А почему бы нам просто не подождать милицию?

После довольно продолжительного молчания Ася спросила у меня:

— А откуда они знают, что мы их ждем? И если даже догадываются, что мы их ждем, то они же не знают, где именно. Так что не стоит надеяться на них. Со мной все согласны?

У меня глаза буквально на лоб полезли.

— Вы что, не сообщили милиции, где будет крепыш? — выдавила я из себя чисто риторический вопрос, ответ на который уже знала.

Наташа опустила полную чашку с чаем на стол так внезапно, что напиток расплескался по скатерти, и удивленно уставилась на эту легкомысленную парочку.

— Ребята, это не серьезно, — заметила она. — Глупо будет сложить свои головы просто так. Надо вызвать Степанова. Пусть спасает.

— Если у вас есть связи с милицией, то это не значит, что они распространяются и на нас, — заявил Петя. — У меня нет желания близко общаться с ними. За мной у них на счету есть разные дела, которые они мне, без сомнения, припомнят, как только увидят меня вблизи.

— Не сходи с ума. Мы же погибнем. Сюда вот-вот заявится толпа народу, готовая содрать с нас живых шкуры, а вы тут беспокоитесь о каких-то пустяках, — сказала я.

— Их не может быть очень много, а у нас выгодная позиция. Мы их обезвредим, — жизнерадостно сказал Петя, на мой взгляд, чересчур бодро у него это прозвучало, чтобы быть правдой.

— И к тому же телефона в доме нету, — поддержала его Ася.

— Как нету?! — ахнула Наташа.

— У Виктора мобильный телефон, и он носит его, естественно, с собой. Живет он один, и поэтому звонить домой ему некому. Сейчас телефон у него, а не здесь. Я не вру, можете проверить, если хотите.

— Выходит, мы отрезаны от всего мира, — подвела неутешительный итог Наташа. — И даже не сможем сообщить никому о том, как и каким образом мы закончили свои дни.

— Не трави душу, — ласково попросила Ася. — Если хочешь, мы разберем баррикаду и дверь и тебя выпустим.

Для истории осталось неизвестным, что собиралась ответить Наташа, потому что в эту минуту мы услышали шум подъезжающих автомобилей и кинулись, позабыв о налитом в стаканы и чашки чае, к окну. Во двор въезжали две иномарки. Одна была новенькая, и она мне была уже знакома. Только я не могла припомнить, откуда. Второй был сверкающий хромом и лаком джип. Сомнений не оставалось — приехал хозяин, который сейчас, ничего не подозревая, подойдет к входной двери, а она…

— Входная дверь! — заорала я. — Мы о ней забыли. Она хоть закрыта?

Ася переменилась в лице и побледнела еще больше, хотя, казалось, это уже было совершенно невозможно. Потом она метнулась в прихожую, а мы за ней, и очень вовремя. Дверь была закрыта на многочисленные замки, но у всех их был один существенный недостаток. Они все, к сожалению, открывались снаружи и с помощью ключей, которые находились в руках у крепыша. Буквально в последние минуты мы накинули большой крюк, заблокировали один из замков, подходящий для этой цели, и придвинули к двери шкаф и еще один шкаф. После этого отерли холодный пот со своих лбов и наскоро допили чай, чтобы опять же успокоиться. Дальнейшие события разворачивались, как по сценарию.

Крепыш долго ковырялся в замках и чертыхался при этом очень громко, чем доставил нам несколько блаженных мгновений, когда мы с наслаждением слушали его. Не добившись успеха, он сказал своему приятелю, который сопел у него над головой так шумно, что даже до нас доносилось его сопение: