Валентина Андреева - Ключи от седьмого неба

Она склонилась над пострадавшим, потребовала, чтобы он как следует протянул ноги, и осторожно коснулась проблемного места.

— Мама дорогая! Ирка, держи этого психа, да покрепче. По-моему, он плохо соображает от боли. А я плохо соображаю, когда мне мешают соображать. Как жаль, что наш «верный друг» провалился сквозь землю. С другой стороны, человек слова. Провалиться, мол, мне сквозь землю, если я не заметил поворота. Обещал — сделал.

Наташка несла всякую чушь и, преодолевая легкое сопротивление Сергея и чушь, которую несла я, ловко накладывала повязку. По окончании процедуры подруга помассировала руки и порадовалась за беднягу. В том плане, что одна нога — привилегированная. Худо-бедно, но она у него если не обута, то одета. И ничего, что слегка. Только после этого я поинтересовалась у Кикимора-Тарзана-Сергея-Ивана, есть ли у него поблизости родные, например, любящая жена. Или хотя бы друзья-знакомые.

— Я вдовец. Жену похоронил два года назад, другой не будет, — скрипя зубами, но твердо ответил бедняга. — От друзей предпочитаю держаться подальше.

— Лучше всего в болоте, — мгновенно отреагировала я, вызвав недоумение на грязной физиономии Сергея.

На меня в упор смотрели его внимательные глаза, безумием во взгляде и не пахло. Я сразу вспомнила Димкины слова о заскоках пациента Полетаева и робко поинтересовалась, не знает ли он случайно чету Полетаевых, проживающих где-то неподалеку.

— Какую чету? Он вдовец, — отрезал Сергей и странно всхлипнул. В горле у него что-то заклокотало.

— Тогда кем ему приходится Валерия? — прогудела Наташка.

— Женой, — подавляя рыдания, промычал Кикимор.

«Псих!» — мысленно посетовала я.

— Ну хватит нести всякий бред! — возмутилась Наташка. — Давайте решать, что делать дальше. Хотя, что тут решать. Фазенда Станислава Аркадьевича наверняка в пределах досягаемости. Есть два варианта: первый — оставляем ограбленного калеку здесь и по его наводке бежим к дому Полетаевых. Там вызываем «скорую» вместе с полицией, прихватываем шмотки и возвращаемся назад, к месту залегания Сергея. Пешком, если нет машины. Негативный момент: можем снова заблудиться. Как жаль, что в лесу не наставили светофоров. Хорошо, если нас найдут. Хотя бы через недельку. Я бы смогла оправдаться перед мужем за задержку. Уважительная причина — плохо искали…

Покосившись на трясущегося Полетаева, переставшего даже лупить комаров, я поторопилась озвучить второй вариант. Была уверена, что третьего не дано. Вот и предложила выступить нам с Наташкой в роли костылей, опираясь на которые Сергей на одной ноге медленно, но верно доскачет до дома Полетаевых. Хорошо бы протяженность пути к нему была меньше десяти километров. Даже ходя кругами, к утру, глядишь, добрались бы.

К нашему великому удивлению, Сергей, скорректировав расстояние до дачи в два-три километра, наотрез отказался от обоих вариантов. Мало того, выразил желание тайными тропами попасть на шоссе, сесть в первую любезно остановившуюся машину и уехать отсюда… Не важно, в каком направлении, лишь бы подальше. Затем неожиданно поперхнулся словами, замолчал и настороженно прислушался. Сквозь разводы болотной грязи на лице выделялись относительно чистые и резко побелевшие участки кожи.

Мы тоже насторожились, пытаясь уловить звуки, ставшие достоянием ушей Сергея. Но ничего не услышали.

— Банда грабителей возвращается… — процедила догадливая Наташка. — Может, Сергей не все с себя снял? Ах, да… трусы. Я не намерена повторять его судьбу. Не собираюсь расставаться со своей одеждой и лезть в эту жуткую плесень.

— Тогда заткнись! — хоть и шепотом, но довольно грубо оборвал ее Сергей.

Подруга попыталась огрызнуться, но не получилось.

Со стороны дороги отчетливо донесся звук проезжающей мимо машины. Я вопросительно взглянула на Сергея. Он отрицательно покачал головой и прошептал, что это не подходящая машина. Джип бандитский.

Наташка сдавленно пискнула, а мне сразу захотелось по уши влезть в болото. От отчаяния. Может, полегчает? Наверняка налетчики возвращались за своей жертвой. Неизвестно, что стало с моим Димкой, если он им случайно попался. Не сомневаюсь, муж все-таки нашел правильную дорогу. Исключительно ради того, чтобы отыскать меня и Наталью. А тут эта свора!..

Я с ненавистью взглянула на Сергея. Ребята с Большой дороги не случайные грабители. Случайные слиняли бы сразу после ограбления. Кикимор болотный даже перестал трястись и, пряча глаза, принялся суетливо прикрывать тело моей ветровкой, перетягивая ее с одного места на другое.

— Действуем по первому варианту, — решительно заявила я Наташке и сразу подала пример редкой бестолковости — полезла к дороге по краю болота. — Сергей пусть сам решает, что ему делать. Ждать лично от нас или с оказией свои шмотки и помощь либо под прикрытием нашей одежды ползти к своей близкой родственнице — чертовой матери.

— Иришка, стой! Куда тебя понесло?! — отчаянно завопила подруга. — Это же болото! Сворачивай влево, дурында. Посуху обойдем… дем. — Голос Наташки упал и смолк.

Нырнув в хорошо замаскированную яму, я едва не нахлебалась мерзкой жижы и порадовалась, что не пикнула. К моему удивлению, болото не собиралось меня удерживать. Молодое, неопытное. Выбраться мне удалось довольно быстро, благо к моим услугам был удобно торчавший поблизости внушительный сук какого-то мертвого дерева. Выбираясь, я, кажется, рычала. С закрытым ртом.

Наташка мгновенно ринулась на помощь и, чтобы подавить свой и мой ужас перед случившимся, отчаянно ругалась. Со стороны доносились сочувственно-бодрые то ли соболезнования, то ли поздравления Сергея. Нырнув в коричневую муть, я, к несчастью, повторила его безумный закидон. К счастью, без телесных повреждений.

Вытирать лицо пришлось сначала травой, затем подолом Наташкиного платья. Сразу родилась голубая мечта: немедленно принять душ. С ней я и продолжила форсирование тернистого пути к даче Полетаевых. Не прошло и пяти минут, как моя голубая мечта стала реальностью. Заработала небесная «душевая кабина». Начавшийся ливень не очень помог очистить от грязи подол Наташкиного платья, зато я на бегу кое-как отмылась. Во всяком случае, почувствовала себя посвежевшей. Настолько, что основательно продрогла.

Кикимор ошибся в расчетах. До дачного поселения, названного им и сестрой Валерии Ласкино, оказалось меньше километра. Выглядел дачный поселок типичной деревней, вполне мирной. Напугав своим видом двух собак и трех деревенских жительниц, под зонтами обсуждавших местные новости, мы первым делом поинтересовались, были ли сегодня бандитские нападения на деревню. Ответом было молчание. Впрочем, недолгое. Довольно быстро последовал встречный вопрос: «А вы никак пришли его организовать?» После очередной небольшой паузы, в течение которой нас с любопытством изучали пять пар внимательных глаз (включая собачьи), мы поинтересовались, где находится дача Полетаевых. Женщины выразили недоумение и организовали небольшое совещание, по окончании которого дали не очень вразумительное объяснение: скорее всего, это пустующий коттедж по левую сторону, «аккурат на отшибе». Больше негде. Он в деревне один такой — законсервированный. В остальных нормальных домах нормальные люди живут. В основном пенсионеры. Молодежь в город подалась, на заработки. Заодно выяснилось, что строение никаким Полетаевым не принадлежит. Никто из тетушек и не слышал о владельцах с такой фамилией, тогда как мимо них ни одна ворона в безвизовом режиме не пролетит. Скорее всего, эти Полетаевы просто на днях тайком сняли хоромы у каких-нибудь родственников настоящих собственников и тайком же заехали. То-то в третьем часу ночи собаки брехали. Что же касается хозяев, то они вроде разбились на машине, но был слух, что в полном составе, включая совсем лысую, но дорогущую валютную кошку, сбежали за границу. Еще полгода назад, по политическим мотивам — преследования со стороны властей как узников свободы совести. Ими тут многие серьезные господа интересовались. Но если верить слухам, глава семьи перед этим возглавлял какое-то ЖКХ и наворовал столько, что обскакал первых российских миллиардеров. Ясен месяц, любая захудалая заграница лучше самой благоустроенной зоны с сопутствующей конфискацией богатого имущества. Наверное, хозяин считал, что свобода совести должна быть неограниченной, по этому канону и жил. Но жители деревни были уверены: ограничивать ему нечего, никакой совести у беженца и в помине не было. Если он, конечно, не погиб в автокатастрофе.

Женщины настырно пытались выяснить, кто мы такие, из какой немыслимой грязи вылезли и зачем нам какие-то Полетаевы. Наташка отделалась короткими, но емкими ответами: «Мы пешком из первопрестольной. Грязные, потому как толкали попутные застрявшие машины, а Полетаевы, чтоб им пусто было, на фиг нам не нужны». Пока удивленная троица анализировала ее слова, мы поспешно ретировались. Не менее удивленные нашим видом собаки сочли своим долгом сопроводить нас до конечной точки, старательно облаивая с двух сторон и дружелюбно виляя хвостами.