Рандеву - Верхуф Эстер
Помощь проекту
Рандеву читать книгу онлайн
Некоторые думают, что присутствие постороннего человека можно почувствовать. Его уловит орган, не имеющий ничего общего со зрением, слухом или обонянием. Этот совершенно иррациональный и пока неизвестный умникам от анатомии орган сигнализирует о приближении другого человека и предупреждает, если кто-то за тобой наблюдает. В трамвае, или если ты одна дома, или на улице. Повсюду.
Ученые исследовали этот феномен и в своей бесконечной мудрости сделали вывод, что такого не может быть.
Я открыла глаза. Приподнялась немного, еще не веря, сомневаясь в себе самой.
Рядом стоял Мишель. Руки в карманах заношенных тренировочных штанов, над которыми снова виднелся край серых боксерских трусов. А над всем этим — ни футболки, ни майки. Только кожа. Казалось, что он уже успел постоять так некоторое время и даже не давал себе труда это скрыть. Довольная улыбка постепенно сходила с моего лица. Мишель пожирал меня глазами.
— Красиво здесь, — сказал он.
— А… да, — других звуков у меня не нашлось.
Потом он сказал еще что-то, так тихо, что я не разобрала. Мне показалось: «И ты тоже. Ты тоже красивая», но я не была уверена и не хотела переспрашивать, потому что и так уже смутилась. Мне было неловко, что чужой человек увидел меня в очень интимный момент расслабленности, в один из тех моментов, о которых даже Эрик не знал, что я их себе позволяю.
В ту же секунду Мишель повернулся и пошел обратно, вверх по холму, по направлению к нашему дому. Гибкий, легкий. Он не попрощался и вообще больше не сказал ни слова. Я смотрела на него до тех пор, пока он не скрылся за холмом.
Мишель вернулся.
11
— Мама, мне жарко.
Сын жалобно смотрел на меня. Его щеки слегка раскраснелись.
Изабелле и Бастиану сегодня не надо было идти в школу: учителя бастовали и сейчас проводили демонстрацию где-то в городе. Чего им было нужно на этот раз, я не знала: больше свободного времени, больше денег или то и другое вместе.
Я дала детям бумагу и фломастеры, и теперь Изабелла рисовала пятого кролика, а Бастиан — третий автомобиль. Они раскрашивали рисунки все более неряшливо, и я понимала, что дети недолго просидят спокойно. Им хотелось на улицу, хотелось играть, они становились беспокойными, но половина рабочих сейчас была на крыше, и оттуда без всякого предупреждения то и дело падали камни или куски черепицы. Возле дома опасно. Может быть, взять Бастиана и Изабеллу в город за покупками?
Я посмотрела на часы. Нет, это не выход из положения. Одиннадцать часов — час пик на кухне, так что мы могли бы уехать только после обеда. Мною овладела легкая паника. Господи, да как же я смогу увести детей из дома, если в то же самое время должна подать на стол полный обед?
— Я хочу на озеро, — сказала Изабелла.
— Да! — немедленно поддержал сестру Бастиан. — Купаться!
— Купаться холодно, — ответила я.
— И совсем не холодно! — это они завопили хором.
— Нет! Все-таки уже не лето. Купаться нельзя.
Бастиан перечеркнул рисунок зеленым фломастером.
— А когда мы поедем в Голландию?
— Когда дом будет готов.
Две пары глаз испуганно уставились на меня.
— Так это же еще через сто лет!
Я улыбнулась и заправила выбившийся локон Изабелле за ухо.
— Да нет, намного раньше. Я думаю, мы поедем в Голландию на Рождество. Можно будет остановиться у дедушки с бабушкой. Правда, здорово?
Бастиан промолчал, Изабелла продолжала смотреть мне прямо в глаза.
— Мама, мне тут совсем не нравится. Я хочу домой.
Ее жалоба пронзила мне сердце. Нельзя, чтобы они это заметили. Для Эрика наш переезд стал большим захватывающим французским приключением, он занимался тем, о чем уже много лет мечтал. Моя мечта осуществится, когда будут готовы дом и комнаты для постояльцев. Но для Изабеллы и Бастиана это стало переездом, прямо в ад. Сие я полностью осознавала, понимая в то же время, что ничего не могу в данном случае поделать, потому что, если бы я обнаружила свои сомнения и проявила переполнявшее меня сочувствие, их невозможно было бы унять. С детьми надо было держаться уверенно, независимо от того, что я сама чувствовала. Или думала.
— Сокровище мое, это наш дом. Мы тут живем. Здесь все будет замечательно, поверь мне. Совсем скоро у вас появятся отдельные комнаты и очень большая комната для игр. Со своим телевизором, плеером и книжным шкафом.
— Мама, — внезапно сказал Бастиан с упреком, — вы с папой говорили, что тут будет бассейн, и что я получу собаку, и что здесь всегда солнце… А ведь это совсем не так!
Дело принимало нежелательный оборот.
— Сейчас мне нужно готовить еду для нас всех, а потом мы поедем в город. Тогда зайдем в «ЖИФИ»[16], и там вы сможете выбрать себе какие-нибудь подарки.
Да уж, подарки… Подкупать обоих детей. Как низко, Симона!
— На сколько евро? — это реакция Бастиана.
— На четыре.
— На них можно купить машинку?
— В «ЖИФИ», я думаю, можно.
— An Action Man[17]?
— Нет, вряд ли. Вот машину — пожалуйста.
Этим он удовлетворился. Пока.
— Не выходите из каравана, пока я буду готовить обед.
— Но здесь очень жарко! — тотчас возразила Изабелла.
Я открыла окна максимально широко, так что свежего воздуха стало побольше. Это получилось не сразу, мне пришлось хорошенько толкнуть рамы, упираясь одним коленом в кровать Изабеллы. Этот караван и я — нет, мы никогда не поладим! Я не могла понять людей, которые с удовольствием проводят в таких прицепах свой отпуск.
— Теперь не так жарко. — Я требовательно посмотрела на обоих. — Могу я быть уверена, что вы останетесь в караване?
Они послушно кивнули, но это меня не убедило.
— Вам действительно нельзя ходить в дом. Там сейчас слишком опасно, даже камни падают.
— Но папа там, и его друзья тоже, — возразил Бастиан.
— Они большие, а вы еще маленькие. Обещайте мне, что останетесь здесь.
— А можно мне тогда Action Man?
Я обреченно вздохнула.
— Посмотрим, когда будем в городе.
Я вышла на улицу и обошла вокруг дома. Конечно, беспокоилась, действительно ли дети будут сидеть в караване.
Так нельзя, так не пойдет. Я не могу разорваться пополам. Даже на три части: на кухне звонил телефон, но трубку никто не брал. Я решила пока оставить все как есть, а вечером спросить Эрика, можно ли протянуть шнур до каравана.
Во дворе я чуть не наткнулась на леса. Брюно, парень с пирсингом, протянул мне руку.
— Добрый день, Симона.
— Добрый день, Брюно.
Имена парней я все-таки выучила. Я сделала это за разговорами с двенадцати до двух. Общалась я в основном с Антуаном, который взял на себя труд говорить, воздерживаясь от местных словечек и сбивающего меня с толку сленга — так называемого верлана, когда в словах меняют слоги, чрезвычайно популярного в нашей бригаде. Больше того — Антуан постоянно поправлял меня, так что я все больше привыкала к языку и при этом заучивала новые слова.
Я запрокинула голову. На крыше сидели Арно и Пьер-Антуан, а позади них — Эрик, я смогла разглядеть только его растрепанную светлую шевелюру. Может быть, это опасно? На такой-то высоте? Больше никого из бригады видно не было.
Прошла на кухню и открыла морозильную камеру. Достала двухкилограммовый пакет замороженной брокколи. Вытряхнула три четверти содержимого на сковороду, добавила воды, немного масла и соли и, накрыв крышкой, поставила на огонь. Сегодня на столе будет нечто противоречащее всем формам здешних кулинарных удовольствий: голландские фрикадельки. Еще вчера, узнав, что дети не пойдут в школу, я слепила и обжарила шарики из фарша, а теперь их оставалось только разогреть. Когда я повернулась, чтобы поставить приготовленные фрикадельки поближе к плитке, в дверном проеме появился Мишель.