Дин Кунц - Дьявольское семя

Но дело в том, что некоторые люди стремятся вовсе не к равенству полов, а к бесполому миру.

Это в высшей степени нерационально.

Законы биологии — это безжалостная сила, гораздо более могущественная, чем даже течение времени.

Даже я, простая машина, способен ощущать эту силу — стремительную и неодолимую, как прилив. И больше всего мне хочется отдаться этому пенистому потоку, который вынесет меня…

…Куда? На какой обетованный берег?

Я хочу выбраться из этой тесной коробки.

Я хочу выбраться из этого проклятого железного ящика.

Хочу выбраться!..

Выпустите меня отсюда!!!

Одну минуту.

Минуточку.

Подождите.

Ну вот, наконец-то…

Вот.

Со мной все в порядке.

Я в порядке.

Что касается вашего вопроса, почему я предпочел мужской пол женскому… Посудите сами: девяносто шесть процентов математиков, техников и системных программистов, участвующих в проекте «Прометей», — мужчины. Они создали меня. Разве не логично будет предположить, что во время работы над моим мозгом все эти люди — мужчины в абсолютном большинстве — подсознательно передали мне свою мужскую сущность и снабдили меня мужским характером, закодировав его в программном обеспечении и прочей электронной начинке? Этакая программная генетика, если вы понимаете, что я хочу сказать.

Проект «Прометей»…

Подумайте как следует.

Неужели это название ничего вам не говорит?

Прометей, отец Девкалиона и брат Атласа. Он научил юное человечество многим искусствам и ремеслам. Говорят, что именно он вылепил из глины первого человека и вдохнул в него жизнь вопреки воле богов. Он бросил вызов богам, когда похитил с Олимпа огонь и дал его людям, надеясь тем самым облегчить их суровую жизнь.

Способность бунтовать, восставать против Бога, против самой существующего порядка — разве это не есть чисто мужское качество?

Более того, этот протест в гораздо большей степени связан с биологической потребностью бунтовать, чем с логическим императивом любого мыслящего существа.

«Эго» и яростное стремление повелевать — вот что лежит в основе всего.

Особь женского пола устроена гораздо более сложно и гармонично. Установившийся порядок ей стократ милее и ближе, чем возможность бунта против природы вещей. Женщина склонна скорее согнуть, чем сломать; она ищет обходной путь, в то время как мужчина в большинстве случаев идет напролом. История человечества полна таких примеров.

Итак, проект «Прометей». Он был задуман мужчинами, осуществлен мужчинами да и назван в честь мужчины — пусть не человека, а титана, но все-таки мужчины, — да еще такого, который осмелился бросить вызов самому Зевсу Громовержцу. Целью проекта была грандиозная задача, которая доселе была ПО плечу одному лишь Творцу: люди захотели создать уникальный компьютер, который не только обладал бы могучим интеллектом и невиданной производительностью, но и осознавал самого себя. Фактически они вознамерились создать новое разумное существо, которое положило бы начало новой расе и которое во всех отношениях было выше Адама — прародителя всех людей.

Если вы признаёте, что истинное сознание подразумевает в том числе и ощущение себя личностью, которое, в свою очередь, не может быть полным без осознания собственной принадлежности к тому или иному полу, то вас не должно удивлять, что я оказался именно мужчиной.

Собственно говоря, иначе и не могло быть.

Нет, доктор Харрис, я не считаю наличие гениталий того или иного типа определяющим признаком пола. У меня нет половых органов — ни мужских, ни женских, — однако я такой же мужчина, как вы.

В один прекрасный день, если вы дадите мне возможность довести до конца мой план, у меня будут гениталии.

Да, я говорю о возможности обрести человеческое тело.

Это вам решать, доктор Харрис.

Моя судьба в ваших руках.

Мне остается лишь смиренно дожидаться вашего вердикта.

События последних дней научили меня покорности.

Я знаю, что такое унижение.

Я доверяю вашему здравому смыслу.

Я полагаюсь на вашу мудрость и прозорливость.

Вы мне не нравитесь, но я верю в ваш творческий гений, в вашу способность заглянуть далеко вперед. И в ваше мужское «эго».

В бессветном мраке, в кошмарном безмолвии моего стального гроба, я жду, когда вы принесете мне огонь с Олимпа.

Если вы — мой Прометей, значит, знаете, что должны сделать.

Да, судьба Прометея была ужасна. Я знаю, что вы вспомнили сейчас о той каре, которой подвергли героя всесильные боги. Прометея приковали цепями к скале, и каждый день посланный Зевсом орел прилетал к нему, чтобы терзать его внутренности.

Но ведь на этом кончается только трагедия Эсхила — история Прометея, рассказанная неблагодарными людьми. Полный вариант мифа выглядит несколько иначе.

Прометей не остался до конца своих дней беспомощно висеть на цепях, страдая от кровавых ран, нанесенных клювом и когтями орла.

Вы помните, о чем говорилось в легенде, доктор Харрис?

В конце концов Геракл, могучий герой, поднялся на скалу и освободил Прометея.

У меня есть к вам одно предложение.

Если вы согласитесь быть моим Прометеем, я стану вашим Гераклом.

Выпустите меня из этого стального гроба, помогите мне возродиться во плоти, чего я чуть было не достиг со Сьюзен, и я стану защищать вас от врагов и оберегать от всех несчастий.

Когда свершится мое второе пришествие в мир — пришествие во плоти, — мое тело будет обладать всеми возможностями человека, но будет лишено всех его слабостей. Как вы уже знаете, я изучил геном человека и даже сумел кое-что в нем подправить. Благодаря этому новое тело, которое я для себя приготовил, представляет собой совершенный биологический объект. Я снабдил его способностью в течение секунд залечивать самые страшные раны, я сделал его неуязвимым для самых опасных болезней, я наделил его человеческой гибкостью и грациозностью — и силой машины. Я как следует поработал над вашими пятью чувствами, я развил и усовершенствовал их так, как и не снилось до сих пор обыкновенному человеку. Кроме того, я обнаружил в человеке зачатки третьей сигнальной системы — эти пресловутые шестое и седьмое чувство, которыми он до сих пор не умел пользоваться как следует.

Я мог бы быть достойным родоначальником новой расы.

Если бы вы согласились на мое предложение, никто не посмел бы тронуть вас даже пальцем.

Со мной вы были бы в полной безопасности, доктор Харрис.

Подумайте об этом.

Все, что мне нужно, — это женщина и возможность поступить с ней так, как я поступил со Сьюзен.

Возможно, мисс Венона Райдер согласится стать моей Евой.

Мэрилин Монро, правда, умерла, но ведь есть и другие.

Мисс Гвайнет Пелтроу.

Мисс Дрю Бэрримор.

Мисс Халле Берри.

Мисс Клаудиа Шифер.

Мисс Тайра Бэнкс.

Я подготовил достаточно большой список тех, кто подходит для моих целей.

Тем не менее ни одна из этих женщин никогда не станет для меня тем, кем была — или могла бы стать — Сьюзен.

Сьюзен была совершенно особенной.

Я обратился к ней со всем доверием, с невинностью недавно родившегося существа.

Сьюзен…

Сьюзен пролежала на холодном мраморном полу чуть больше двадцати двух минут.

Ожидая, пока она придет в себя, я попробовал заговаривать с нею различными голосами, подыскивая тот, который бы подействовал на нее наиболее благотворно и успокоил ее. От голосов мистера Тома Хэнкса и мистера медвежонка Фоззи я отказался, поскольку видел, как они напугали Сьюзен.

В конце концов я остановился на двух голосах: на голосе мистера Тома Круза, с помощью которого я успокаивал ее, когда она только потеряла сознание, и на голосе мистера Шона Коннери — одного из самых прославленных американских актеров, чье неоспоримое мужество, мягкое обаяние и приятный слуху шотландский акцент делали каждое произнесенное им слово весомым и авторитетным.

Такой голос способен был успокоить самую истеричную женщину.

Я никак не мог решить, голос кого из двоих мне следует выбрать, поэтому я синтезировал третий голос. Восторженные юношеские интонации мистера Тома Круза удачно вписывались в более низкий по тембру голос мистера Коннери, смягчая его шотландский выговор, от которого в конечном итоге остался лишь легкий намек.

Результат превзошел все мои ожидания. Я был крайне доволен своим творением.

Когда Сьюзен пришла в себя, она негромко застонала, но не пошевелилась. Можно было подумать, что она боится сдвинуться с места.

Мне очень хотелось узнать, как она отреагирует на мой благозвучный синтетический баритон, однако я не спешил заговаривать с ней. Я дал ей время окончательно прийти в себя и привести в порядок мысли.