Сергей Трахименок - Феномен Бубна

Бубен вышел из машины и скрылся в здании.

Директора стала колотить нервная дрожь, и он сказал оперу:

— Давай пойдем внутрь, а то нас действительно подожгут, как коробок спичек.

— Тебе чего Бубен сказал? Через десять минут. Появишься раньше, тебя не Петруха грохнет, а он.

— Как грохнет? — удивился директор.

— Как, как — натурально, — произнес опер, — это же Бубен. Он слов на ветер не бросает. Об этом вся братва знает.

Директор посмотрел на часы.

— Все, — сказал он, — десять минут прошло.

— Идем, раз прошло, — ответил опер.

Они вышли из машины и вошли в дверь заброшенного здания бывшего завода «Светотрон».

Директор и опер поднялись по железной лестнице и остановились, не зная, куда им двигаться далее.

— Идите оба сюда, — послышался откуда-то снизу знакомый голос.

Там у металлической фермы стоял Бубен. В руках он держал пульт управления механической талью.

Директор и опер спустились к нему. Опер, оглядевшись, резюмировал:

— Не самое удачное место для переговоров, нас сверху всех можно взять на мушку.

— На что и надеюсь, — ответил на это Бубен, — у Петрухи будет иллюзия, что мы у него в кармане.

С улицы послышались шум мотора, звук тормозов, а потом звук шагов по металлическому полу.

— А вот и он, — сказал Бубен.

— А сколько их может вместиться в одну машину? — спросил директор.

— Надеюсь, что их только двое, — ответил Бубен.

— Почему вы так думаете? — спросил директор, он уже забыл, что перед ним его подчиненный.

— Жадность тому виной, жадность, она, проказница, многих вводит сначала в заблуждение, а потом.

— А потом что?

— Потом в гроб вгоняет и.

Договорить он не успел. На верхнем ярусе появился Петруха. В правой руке у него был пистолет, а левой он держал за руку Алину.

— Ты хоть бы побои ей загримировал, — сказал Бубен, — чтобы.

— Обойдешься, — ответил Петруха. — Где фонд?

— Отпусти женщину и получишь фонд.

— Я, по-твоему, полный чайник? Где мешок?

— Ты думаешь, я его в гужаке хранил?

— Не крути вола.

— Тогда посмотри наверх. как только ты отдашь Алину, я включаю таль, и ты получаешь мешок.

Петруха и все, кроме Алины и Бубна, смотрят наверх. Там на крюке тали подвешен мешок, чем-то напоминающий вещмешок солдат Второй мировой войны.

— Опускай таль, — сказал Петруха.

— Нашел фраера, — ответил Бубен. — Отпусти Алину.

— Ага, разбежался.

— Не боись, мы же все у тебя на мушке. Да и я свое слово держу, ты же знаешь.

Петруха несколько секунд колебался, а потом отпустил руку Алины. Она тут же спустилась по винтовой лестнице к Бубну и его команде.

— Ну, давай, — сказал Петруха, — я твои условия выполнил.

— Бери, — ответил Бубен и нажал кнопку тали.

Мешок медленно стал опускаться к ногам Петрухи, который продолжал держать всю компанию на прицеле.

— Стоять, не двигаться! — скомандовал Петруха, когда мешок оказался у его ног. Одной рукой он развязал мешок и, не спуская глаз с находящихся внизу «оппонентов», сунул внутрь руку.

— Ну, убедился? — спросил его Бубен.

У Петрухи от осознания того, что фонд в его руках, пересохло во рту. Но он понимал, что игра не закончена, и поднял пистолет, чтобы устранить свидетелей.

— Но не спеши, Петруха, — произнес Бубен.

— Почему?

— Ботинки порвешь, — сказал ему Бубен. — Во второй руке у меня инициатор, а на дне мешка — граната. Если ты выстрелишь, я успею ее взорвать вместе с тобой и брюликами.

Петруха медленно кладет мешок на пол и так же медленно отходит от него, не отводя нацеленный пистолет с Бубна.

— На что ты надеешься, — говорит он Бубну, — низом юркнуть?

— Вот видишь, в минуту опасности ты по-человечески заговорил, — сказал Бубен. — Я надеюсь на человеческую жадность.

— Ты ершом не прикидывайся, я могу отдать мешок за ваши жизни, — сказал Петруха. — Ты меня тоже знаешь.

— Я не о твоей жадности, — сказал Бубен.

— А о чьей?

— Очень хочешь узнать?

— Хочу.

— Если я не перестал разбираться в людях, сейчас узнаешь и ты.

— Кто? — закричал Петруха и снова направил пистолет на Бубна.

— Твой пристегнутый, — ответил тот.

— Не может быть! — заорал Петруха.

— Оружие на пол! — раздался позади Петрухи голос опера Валентина.

— Твою мать, — возмутился опер Миша, — вот уж никогда бы не подумал.

Почти одновременно раздались два выстрела. Это началась перестрелка между Петрухой и опером.

Бубен, воспользовавшись ситуацией, выбил ногой дверь, ведущую в подвал здания, и втолкнул туда Алину и директора. Опер, видя это, устремился вслед за ними.

Когда все четверо выбрались на улицу, в здании еще продолжали звучать выстрелы.

— Все в машину, в машину, — прорычал Бубен.

Он отрыл дверцу и буквально впихнул на заднее сиденье Алину. Опер и директор, которые знали свои места, уселись сами. Директор повернул ключ зажигания, но мотор не завелся. Директор попробовал сделать это еще раз, а потом стал прислушиваться к выстрелам в здании.

— Дуэль, как в Голливуде, — сказал он. — Кто же выйдет победителем?

— Твою мать! — произнес опер. — Заводи машину, а то сейчас сюда явится победитель дуэли с мешком и пристрелит нас.

— Не пристрелит, — сказал Бубен.

— Почему? — спросил директор.

— Не успеет, любознательный ты наш, — ответил Бубен и поднял вверх руку, в которой находился инициатор.

— Взрывайте, взрывайте! — вдруг закричал опер. — А то будет поздно.

— Поздно лучше, чем рано, — хладнокровно ответил Бубен. — Мне трудно предположить, где находятся участники этой дуэли и где находится мешок, из-за которого собственно и разгорелась дуэль.

Выстрелы прекратились.

— Я же говорил, — произнес опер по имени Миша, — сейчас победитель явится сюда с мешком и пистолетом.

— Судя по последнему выстрелу, это был ПМ, — сказал Бубен. — Значит, дуэль выиграл ваш коллега. Разве вас это не радует?

— Нет, этот вариант еще хуже, — заорал опер Миша, — заводи машину.

— Правильно, — ответил Бубен, — это самый паскудный вариант, но мы не дадим ему развиться далее.

Сказав это, Бубен демонстративно поднял вверх левую руку, на тыльной стороне которой все присутствующие увидели старый шрам, и нажал на кнопку.

В здании раздался взрыв.

— А теперь заводи, — сказал Бубен директору, — отвезем Алину домой.

Уже через полчаса машина, ведомая директором, остановилась у дома Алины.

— Я должен представить вас руководству, — сказал Бубну опер по имени Миша.

— Подожди меня здесь, — ответил ему Бубен и, кивнув Алине и директору, сказал: — Выходите.

Он внимательно, словно опасаясь какого-то подвоха, наблюдал за тем, как Алина и директор выйдут из машины, а затем сказал директору:

— Оставь ключи в замке зажигания.

Директор дернулся было возразить, но посмотрел на опера и беспрекословно выполнил это приказание.

Когда все трое вошли в квартиру, Бубен закрыл дверь на ключ и тяжелым взглядом оглядел с ног до головы сначала Алину, а затем директора. Потом Бубен ударил директора по лицу, тот упал на пол, плохо соображая, что с ним произошло. А Бубен мгновенно достал из кармана наручники и застегнул один из браслетов на руке директора. Затем он подтащил лежащего к батарее и перебросил цепочку наручников через трубу-подводку.

— Подойди ко мне, — сказал он Алине.

Шокированная женщина сделала несколько шагов к батарее. Бубен взял ее руку и застегнул на ее запястье второй браслет, приковав обоих к батарее водяного отопления.

Затем он сел на журнальный столик и какое-то время смотрел на прикованных взглядом удава.

— А скажи-ка мне, любознательный ты наш спец по идиомоторике, — произнес наконец он, — тебя Петруха заставил привести меня в казино до того, как мы приехали в Брест, или после того, как мы засели в гостинице?

— Боря, я не хотел этого. Он заставил меня, он сказал, что знает, в какой школе учится мой сын, и если я не сделаю, как он сказал, то Валерка вернется из школы по частям.

— То-то к тебе приезжал этот хлыщ, который потом оказался начальником службы безопасности казино и одновременно «следователем». Так?

— Так, Боря. Но ты меня пойми.

— Уже понял, — ответил Бубен.

— А ты, милая. Когда Петруха посылал тебя в ресторан, была еще его любовницей? Или он уже бросил тебя? И у тебя не мелькнуло мысли, что, играя роль заложницы, ты сдаешь меня Петрухе за эти стекляшки?

— Боря, — всхлипывая, произносит Алина.

— Дался вам этот Боря, — сказал Бубен, — впрочем, можете не отвечать. Ваши ответы ничего не дадут ни вам, ни мне. Мысль изреченная есть ложь. Мне надо было оставить вас там, на «Светотроне». Но я почему-то не сделал этого. Теряю квалификацию. Впрочем, я успею сделать все это по возращении.