Орландина Колман - Проклятье фараона

Помимо Ванессы Кэмерон и профессора Кевина Гамильтона в группу входили еще шесть человек. Все – мужчины, и, что девушку немало удивило, ни одного студента! Это были опытные, повидавшие немало на своем веку археологи: один англичанин, два немца и три француза. Ванесса была среди них словно только что вылупившийся птенец, но она все схватывала на лету, а в теоретической подготовке ей не было равных: еще свежи были знания, полученные в университете.

Непривычно знойным июльским днем археологи вылетели прямым рейсом из Эдинбурга в Каир. Как только Ванесса вышла из самолета, ее окутала тяжелая волна горячего воздуха. Девушка и не предполагала, что жара может оказывать такое «ударное» воздействие. Вся группа поспешила в зал аэропорта, оказавшийся не менее душным. Только в отеле Ванесса смогла наконец включить на полную мощность кондиционер и отдохнуть.

На следующее утро у Ванессы и профессора была запланирована встреча с представителем египетской стороны доктором Ахмедом аль-Сабуном. Профессор Гамильтон хорошо был знаком с ним, поскольку доктор аль-Сабун уже много лет курировал раскопки вдоль Нила.

В первую же минуту Ахмед словно околдовал Ванессу. Высокий, худой и мускулистый араб с черными, слегка вьющимися волосами, прямым носом и пухлыми губами, проницательно и холодно смотрел на девушку своими глубокими карими глазами. Невольно Ванесса сравнила профессора-англичанина и египтянина. Если бы ей пришлось делать выбор между ними, это было бы очень непросто!

Аль-Сабун принял их в своем офисе. Ванесса не смогла сдержать восторженного вопля, когда вошла: вдоль всех стен стояли витрины с разными предметами, найденными на раскопках и не попавшими в Каирский музей. С каким удовольствием она бы сейчас все рассмотрела! Усилием воли она отвернулась от витрин: в конце концов, они здесь не за этим.

На Ванессе был светлый льняной костюм, идеально подходящий для жары. Непокорные волосы она собрала в «конский хвост» на затылке. Аль-Сабун застыл, когда впервые увидел девушку: казалось, он любуется ее красотой и не может оторвать взгляда. Но его лицо внезапно помрачнело.

– Я, признаться, очень удивлен, профессор Гамильтон, что вы привезли женщину на раскопки, – сказал вместо приветствия араб.

Ванесса покраснела и уже открыла рот, чтобы сказать невежливому ученому, что она о нем думает, но профессор едва заметным движением руки остановил ее.

– В нашей стране нет различий между полами, – ответил он очень спокойно. – По-вашему, женщины менее квалифицированы, чем мужчины?

Снисходительная улыбка появилась на смуглом лице египтянина:

– Женщины есть женщины, профессор. Им не хватает терпения и выносливости, чтобы соответствовать нашей тяжелой профессии.

– Предлагаю, Ахмед, больше не касаться этой темы, – холодно ответил Кевин. – В конце концов, это мое решение, а не ваше. И мы здесь не для того, чтобы обсуждать способности женщин-археологов.

– Вы совершенно правы, профессор, – кивнул египтянин, так же снисходительно улыбаясь.

Он больше не замечал Ванессу, обращался нарочито только к Гамильтону, будто девушка была всего лишь предметом, случайно оказавшимся в офисе.

Она была в бешенстве! Да, она женщина, но она не больная и не ущербная, и многим может дать фору в знании предмета! Но разговор быстро перешел в рабочее русло, и девушка остыла. К тому же, аль-Сабун был очень нужным человеком для их компании: араб обладал обширными и надежными связями в самых высоких кругах, мог добиться какого угодно разрешения в самый короткий срок, и портить отношения с ним означало бы крах экспедиции.

Когда собеседники затронули тему техники безопасности и сложности раскопок, египтянин посмотрел прямо в глаза Ванессе. Та выдержала его тяжелый взгляд, но снова начала вскипать.

– Профессор, – не сводя глаз с Ванессы, сухо произнес аль-Сабун. – Я все же еще раз рекомендую вам отправить женщину домой. Женщинам не место на раскопках, максимум, на что они способны, – отвлекать мужчин.

– Уважаемый доктор аль-Сабун, – сказала Ванесса подчеркнуто вежливо, – я отлично подготовлена, а недавно получила научную степень по археологии. У меня крепкое здоровье, и, уверяю вас, я справлюсь с работой не хуже мужчин. Почему бы вам не приберечь эти сексистские рассуждения для кого-нибудь другого?

– Уважаемая мисс Кэмерон, – слегка передразнивая, ответил араб. – Почему бы вам не улететь ближайшим рейсом домой в Эдинбург? Научиться готовить, найти симпатичного юношу, выйти за него замуж… Ну чем не цель жизни, согласитесь!

Ванессе захотелось схватить первое, что попадется под руку, и ударить по голове наглого араба.

– Это возмутительная бесцеремонность – говорить таким тоном с человеком, которого вы совсем не знаете, и подвергать сомнению его квалификацию! В чем причина? Вы женоненавистник?

– Причина в тысячелетней истории Египта, мисс Кэмерон.

– Может быть, вы из тех мужчин, – не унималась Ванесса, – для которых женщина – всего лишь кухарка и родильная установка? Я думала, что вы образованный человек, знающий, что мужчины и женщины имеют равные права и обязанности. Вы же учились в Европе! Вы же, в конце концов, не в первобытном обществе живете, нельзя просто так ненавидеть женщин!

– Я не ненавижу вас, мисс Кэмерон. Я лишь указываю, где ваше место.

– И, по-вашему, мое место у плиты?

– Ну, в Библии же сказано, что Бог создал Еву из ребра Адама, – ухмыльнулся аль-Сабун. – Это доказывает, что женщина вторична…

– Это доказывает лишь, что у мужчин не хватает одного ребра, и они без нас никуда, – перебила его девушка.

Профессор Гамильтон, подобно судье на ринге, развел руками:

– Брейк! Довольно! Эта болтовня ни к чему хорошему не приведет.

Он испугался, что Ванесса своей прямолинейностью может обидеть важного человека, от которого во многом зависит экспедиция. Откажется еще помогать – и считай, вся работа насмарку.

– Вы правы, профессор. Это вам работать с женщиной, а не мне, – кивнул доктор.

Он поднялся, чтобы попрощаться с гостями. Заключительная подготовка к раскопкам и получение всех разрешений заняли два дня. Группа археологов отправилась в Долину фараонов, в лагерь, чтобы познакомиться с местом будущей работы.

* * *

Жара не спадала до глубокой ночи. Ванесса мечтала о холодном душе, но в спартанском лагере он был непозволительной роскошью.

Археологи работали немного южнее Гизы уже неделю. Здесь было очень много ученых со всего мира. Первые находки обнадежили археологов: все говорило о том, что где-то рядом должна быть гробница фараона. Ученые поделили территорию раскопок на квадраты, каждая группа работала только на своем участке. Они копали песок маленькими лопатками и относили его в ведрах за территорию. Каждый камень очищали пинцетами и кисточками от песка и грязи, потому что это мог быть черепок, амулет или даже драгоценность. Но пока попадались только глиняные осколки, которые не представляли особой ценности. Некоторые нервничали и разочарованно сетовали: весь Египет, мол, изрыт вдоль и поперек, и ничего здесь уже не найти. Ванесса таким коллегам удивлялась: она знала, что главное качество археолога – терпение.

Однажды вечером, когда полная луна на безоблачном небе ярко осветила пустыню, ученые направились в большую палатку-столовую на ужин. За едой уныние и разочарование мигом улетучилось: археологи шутили, смеялись, выпивали. Ванессе быстро наскучили однообразные разговоры и шутки, и она решила подышать перед сном свежим воздухом. Девушка направилась в пустыню, стараясь, однако, далеко не удаляться от лагеря. Она села на вершину песчаного холма и просто смотрела в ночь, ни о чем не думая. Вдруг она услышала тихое шуршание. Испугавшись, что это может быть гремучая змея, девушка вскочила, но тут же облегченно выдохнула: в свете луны она узнала фигуру профессора Гамильтона.

– Вы тоже устали от людей? – спросил он, поднявшись на бархан.

Ванесса кивнула и сказала мечтательно:

– Здесь так хорошо сидеть в одиночестве…

Гамильтон присел рядом и поднял голову вверх. У него был очень сосредоточенный вид, будто он намеревался сосчитать все звезды на огромном черном небе.

Это произошло само собой. Профессор положил руку на плечо Ванессы и притянул ее к себе. Она повернулась к мужчине, их глаза встретились… Запустив пальцы в ее спутанные волосы, Гамильтон коснулся губами ее приоткрытых губ. Его поцелуй был таким нежным и сладким, что к глазам Ванессы подступили слезы, а горло сдавило от нахлынувших эмоций. Он упал на спину, потянув за собой девушку так, что она оказалась на нем. Его руки проскользнули к ней под футболку.