Хенри Лоуренс - Золотой медальон

— Какое объяснение?

— Ну как же. Мария-то окажется у тебя в комнате и расскажет твоему хозяину, что это ты впустил ее ночью к себе, а сам пошел за выпивкой и закуской. Это во-первых. Во-вторых, ты не станешь поднимать шума еще и потому, что было бы глупо умереть из-за такого хозяина, как твой. Служба везде служба. Потеряешь одну — найдешь другую. А вот если умрешь… — Хосе замолчал, не спеша вынул из кармана нож и нажатием кнопки заставил лезвие выскочить из рукоятки.

— Я и рта не раскрою! — испуганно пролепетал Альберто.

— Умно сказано. А теперь пошли.

Через некоторое время все трое вернулись в дом Джилингхема. Освещая путь электрическим фонариком, Альберто привел Хосе и его спутника-мулата к находящемуся рядом с буфетной люку в винный подвал, открыл замок, и все трое по каменным ступеням спустились вниз. В застоявшемся воздухе пахло прелым деревом, вином и спиртом. Рида здесь не оказалось. Хосе неторопливо выхватил фонарик из рук дрожащего Альберто, снова тщательно обследовал подвал и снова убедился, что в нем никого нет. Он уже готов был отказаться от дальнейших поисков, когда чьи-то глухие, словно из-под земли, крики насторожили его. Хосе с новой энергией принялся рассматривать каждый уголок подвала и наконец наткнулся на деревянную крышку второго люка. Хосе поднял ее и заглянул в заполненную мраком пустоту.

— Сеньор Рид, — вполголоса позвал он. — Отзовитесь, только не слишком громко.

По каменному полу внизу прошаркали чьи-то шаги.

— Кто тут? — послышался голос Рида.

— Хосе, сеньор.

— Хосе?! Слава богу!

— Слава Хосе, сеньор. Бог тут ни при чем, это я вас нашел.

— Ты можешь вызволить меня отсюда?

— За тем я и пришел. Как вы попали в эту дыру? По лестнице?

— Не знаю. Еду мне спускают на веревке.

Хосе повернулся к своему спутнику.

— Разыщи веревку, — распорядился он. — Сейчас мы найдем веревку, потерпите, — снова обратился он к Риду. — Вот она… Обвяжитесь концом… Готово? Поднимаем!

Минуту спустя в отверстии показались руки и голова Рида. Хосе и мулат рывком вытащили его из люка. Рид настолько обессилел, что не мог стоять, но коньяк из поднесенной Хосе бутылки помог ему прийти в себя. Хосе вознаградил и себя, а затем разрешил приложиться к бутылке мулату и Альберто.

— Я выполнил свое обещание, не так ли, сеньор? — спросил итальянец. — Теперь я могу идти на свидание с Марией?

— Можете, можете, сеньор! — ухмыльнулся Хосе, переходя на «вы». — Вам предстоит замечательная ночь, запомнится на всю жизнь.

Альберто хотел что-то ответить, но не успел. Хосе и мулат мгновенно обвязали его веревкой и, опустив в люк, закрыли крышку.

Все трое направились к выходу из подвала. Никто их не остановил, в доме по-прежнему все спали. Несколько минут спустя они уже мчались в «бьюике» по безлюдным улицам. Рид, намерзшийся в сыром и холодном подвале, уютно устроился на подушках теперь уже так знакомой ему машины и быстро уснул.

На следующее утро, совсем рано, кто-то позвонил Корту по телефону. Положив трубку, он поспешно оделся, поймал около отеля такси и приехал в особняк Джилингхема.

— Ну? — жестким тоном обратился он к хозяину.

— Совершенно не понимаю, как это могло случиться. В погребе оказался мой повар. Я оставил его там и немедленно позвонил вам.

— Давайте спустимся туда.

Джилингхем провел Корта в подвал, зажег свет и открыл крышку люка. Снизу доносилось бессвязное бормотание.

— Молчать! — резко крикнул Корт. — Кто тебя упрятал сюда!

— Человек по имени Хосе.

— А кто увез Рида?

— Хосе, сеньор.

— Кто был с ним?

— Его друзья, но я не знаю их имен.

— Еще кто?

Наступило довольно долгое молчание.

— Женщина, сеньор, — наконец ответил Альберто.

— Женщина?

— Да, сеньор.

— Как ее зовут?

— Мария.

— Где ты познакомился с ней?

— Она работала здесь.

— Долго?

— Всего несколько дней, сеньор.

— У нее были рекомендации?

— Наилучшие, сеньор.

— Как же все произошло?

Сначала не очень уверенно, а потом все больше воодушевляясь от собственных слов, Альберто рассказал потрясающую историю о том, как на него напали два бандита, вооруженные автоматами, кинжалами и кастетами, какое мужественное сопротивление он оказал, как, рискуя жизнью, преграждал путь в дом, но в конце концов был вынужден уступить грубой силе, как сразу понял, что Мария — гнусная шпионка.

— И это все? — презрительно спросил Корт.

— Все, сеньор.

Корт повернулся к Джилингхему.

— В общих чертах так оно, видимо, и было. Я знаю Хосе. Рид сейчас у него. И мы должны снова заполучить этого человека — мне не нравится его осведомленность.

— Вполне согласен с вами, — кивнул Джилингхем. — А теперь нужно извлечь из подвала этого мерзавца. — Он наклонился над люком и крикнул: — Альберто, ты уволен!

Корт улыбнулся, и Джилингхем, довольный тем, что все, кажется, обошлось для него благополучно, ответил ему улыбкой, однако тут же получил такую сильную пощечину, что едва устоял на ногах.

— Идиот! — прошипел Корт. — Еще одна такая ошибка — и я добьюсь, что тебя переведут в какую-нибудь дыру, где обязательно сойдешь с ума.

Он наклонился над люком и позвал:

— Альберто!

— Слушаю, сеньор!

— Тебе не кажется, что ты знаешь слишком много?

— Но я же могу все забыть, сеньор, честное слово!

— На тебя нельзя положиться.

— Я буду молчать, я буду молчать, сеньор! — В голосе Альберто слышался ужас.

— У тебя, Альберто, есть немного еды и воды и почти догоревшая свечка. Ни воды, ни пищи, ни света ты больше не получишь. Прощай, Альберто!

Корт захлопнул тяжелую крышку люка и, на ходу бросив побелевшему как снег Джилингхему «Пошли!», направился к лестнице.

Мария приводила в порядок свою хижину. Ей удалось убедить Хосе, что если Риду на некоторое время потребуется тайное убежище, то лучшего, чем ее домишко, и не сыскать. «Мой домишко, — твердила она, — почти рядом с пещерами. Если вдруг появится полиция, сеньор Рид сможет быстро туда перебраться». Девушка не сомневалась, что Хосе спасет Рида: он не бросал слов на ветер.

Размышления Марии прервал тихий свист. Девушка поспешно распахнула дверь, и в хижину вошли Хосе и Рид.

Рид выглядел плохо: исхудал и осунулся. Он вновь обрел свободу, но ему не давала покоя мысль, что теперь, после подвала, вновь придется сидеть в пещере. В машине Хосе сообщил ему об убийстве Ратмана, и Рид теперь чувствовал себя еще более одиноким и беспомощным, чем в джунглях. Рид не сомневался, что это — дело рук Корта: только для него журналист представлял серьезную опасность.

— Здравствуйте, сеньор, — приветствовала его Мария. — Вы у друзей, и вам придется пожить у меня, пока…

— Сеньор Рид очень устал, — вмешался Хосе. — Прежде всего ему надо выспаться. Оставь нас.

Марии не очень хотелось выполнять это распоряжение, но спорить с Хосе она боялась.

Помогая Риду раздеваться, Хосе ни на минуту не переставал болтать. Рид и в самом деле чувствовал такую слабость, что мог только слушать.

— Мария принесет вам поесть, сеньор, — говорил Хосе, — а потом вы должны поспать… Погорюйте о моем друге сеньоре Ратмане. Сейчас, когда он мертв, что должен сделать его хороший друг? Выполнить все то, что сеньор Ратман хотел сделать для вас. А что он хотел сделать для вас? Освободить от сеньора Корта. И я освобожу. Сеньор Ратман хотел также, чтобы портфель не оказался у сеньора Корта. Так оно и будет. Полицейские закрыли и опечатали квартиру сеньора Ратмана. Они опечатали и дверь и окна. Но что такое печати? Сегодня ночью один мой приятель аккуратно снимет их, найдет портфель и принесет мне. А дальше? А дальше посмотрим. Ничего другого нам пока предпринимать нельзя. Но через некоторое время Хосе все равно найдет способ перехитрить Корта… Да вы ложитесь, ложитесь!.. Однако не маловато ли это — только перехитрить Корта? По-моему, маловато. Я должен его убить. А как вы думаете, сеньор?.. Сеньор!

Рид уже не слышал его, не слышал, как в комнату вошла Мария с едой: он крепко спал.

Человек, проникший в квартиру Ратмана, работал неторопливо и тщательно. Вскоре он нашел портфель. В поисках чего-нибудь более ценного, с его точки зрения, — денег или серебра — он обнаружил лишь наручные часы и портативную пишущую машинку. Решив, что больше поживиться нечем, он направился к окну и только теперь заметил тоненькую проволочку на полу, тянувшуюся к небольшому, спрятанному за книжным шкафом магнитофону. Прибор оставался включенным, хотя кассета с лентой для записи была полностью израсходована. Немного поколебавшись, неизвестный пришел в выводу, что не мешает прихватить и магнитофон и отдать его Хосе — может, тогда тот не станет допытываться, с какой добычей он вернулся с задания. С этими мыслями человек покинул квартиру тем же путем, каким и проник в нее, — через балкон и оттуда по веревке на крышу. Сидевший у наружных дверей усталый и сонный полицейский даже не пошевелился.