Виталий Вавикин - 47 отголосков тьмы (сборник)

– Я…э…м-мистер Ш-шапиро, я… – Бейла впервые в своей жизни заикалась по телефону, теперь она почувствовала на себе как это, когда не можешь говорить, а выдаешь изо рта нечленораздельные звуки.

– С вами все в порядке, мисс Гейл? Вы говорить можете? – искренне поинтересовался Шапиро – в нотках его голоса слышалось волнение, а это значит, что телефонный скандал, скорее всего, отменяется.

– Д-да, м-могу… – «Возьми себя в руки, Гейл! он не будет на тебя кричать! Может быть, не будет, но ты должна выдержать это достойно, как с той мразотой Геранж! Соберись, тряпка!» Она собралась. – Да, могу! – твердо сказала она.

– Это хорошо, потому что я звоню вам предложить должность вице-президента компании. Я не буду вдаваться в подробности деталей, но мне рекомендовали вас как стоящего специалиста, тем более что вы, мисс Гейл, как никто другой прекрасно знакомы с работой всех отделов.

– Я даже не знаю… что вам сказать, мистер Шапиро, я…

– Удивлены, – закончил за нее Шапиро. – Знаю, но обстоятельства внезапного исчезновения Рейнгадса меня удивили не меньше, чем собственно ваше назначение на такой высокий пост, честно говоря, я даже не знаю, справитесь ли вы с такой ответственной работой…

«Он еще сомневается! Вот же…»

– Справлюсь! – выпалила в трубку Бейла. – Можете быть в этом абсолютно уверены, я вас, мистер Шапиро, не подведу.

– Это приятно слышать, – холодно ответил Шапиро, повесил трубку, как раз перед тем, когда Бейла хотела у него спросить о том, когда же ей выходить на работу…

Прошла неделя…

Непонятно, откуда взялся этот запах! Придя с работы, Бейла проверила свой холодильник, открыла его: овощи и фрукты, которые она приобретала в супермаркете, сохраняли свежесть, недавний овощной салат, сделанный собственными руками, хранился в специальном контейнере «Тапервер», как и все скоропортящееся. Заглянула под раковину – ничего. В принципе, этот странный духман был слышен еще на второй день после звонка Шапиро, ранее ничего такого не прослеживалось и не чувствовалось. Бейла была намерена заново обследовать свою квартиру в поисках источника смрада. После долгих и нудных поисков Бейла остановилась возле новенького дивана (она сидела на нем только два первых дня, остальные дни предпочитала отдыхать на старом). Принюхалась.

«Оттуда сильнее, что они туда понапихали? Тухлятины?» – подумав об этом, Бейла попыталась выдвинуть диван на себя – что-то сильно мешало.

Мобильный телефон, лежавший на журнальном столике, зазвонил снова. Звонила Сара Уитл – перед тем как разойтись навсегда, Сара зачем-то попросила телефон Бейлы, но так ни разу ей за всю неделю и не позвонила. Бейла ответила на входящий.

– Сара?

– Привет Б-Бейла… – ее голос был каким-то взволнованным, обеспокоенным, читались нотки страха. – Я н-не з-з-зн-наю к-как с-сказать т-т-тебе…

– Что сказать? – теперь и Бейла «заразилась» – страх как вирус, легко передается по телефонной линии.

– У меня тут… т-те-тело…

– ТЕЛО? Что за тело?

– Ч-че-ч-человеческое… т-те-тело…

– У тебя дома труп? – изумилась Бейла. – Звони в полицию!

– Уже… п-п-позвонила… – сказала Сара и сразу после этого звонок был ею сброшен.

– САРА!!! САРА???!!! – тщетно, в трубке звучали короткие гудки.

«У нее труп… черт побери…» – трудно объяснить, откуда у нее взялись силы выдвинуть диван: навалившись и с силой дернув, она услышала громкий треск и хруст. Очень громко. Ей показалось, что что-то в диване она сломала. Но не внутренний выдвижной механизм, она узнала об этом позже. Когда раздвинула руками нарезанные цветные ломтики бумаги, запах стал сильнее, и вскоре девушка поразилась, увидев источник зловония. Митч Рейнгадс изменился за долгое лежание на днище контейнера для постельного белья (такой в диване имелся, именно он был наполнен порезанной бумагой), его лицо сильно раздулось, белые стеклянные глаза все так же осуждающе смотрели на насмерть перепуганную девушку, рот кривился в застывшей гримасе, даже после смерти желая вдохнуть в себя живительный кислород (скорее всего, он умер либо от его нехватки, либо его кто-то задушил). Митч Рейнгадс был одет в тот же смокинг, в котором пытался бежать за Бейлой Гейл, когда та смачно харкнула ему в лицо.

– Бо-же! Т-труп у м-меня в к-квар-т-тире! – девушка вспыхнула, мысленно представив себе возможные варианты того, что с ней будет, когда полиция обо всем этом прознает. Она даже не представляла, как будет избавляться от трупа своего босса и что делать с насквозь провонявшим трупом диваном. У нее не было никак мыслей по этому поводу, она зависла в оцепенелом неведении.

«Здравствуйте, мисс Гейл, и вот он я! Вы же меня ждали к себе? Я пришел!»

– Плохая шутка, Рейнгадс, очень плохая… По крайней мере, с твоей стороны, – сцеженно ответила Бейла, услышав в своей голове его внезапно злорадный голос. Его глаза стеклянные источали застывшее неконтролируемое безумие, не выплеснутое на нее до конца. Он не добрался до нее в лифте, но зато пробрался в диване, будучи холодным, источающим такую же вонь, как и при жизни, но этот духман был скорее скользкой аллегорией его жуткого характера.

Немного отойдя от эмоционального потрясения, Бейла все-таки попыталась вытащить его тело из контейнера для белья и спрятать в кладовке хотя бы до завтра – нужно было привести голову в порядок, прежде чем решать, что делать с мертвецом. Но сейчас она точно знала, что сделает!

В кафе-салуне «Джонни Мо» сидело достаточно много посетителей,

«Ох, если бы эти люди знали, чем занимаются эти ублюдки», – зло подумала Бейла, когда пришла сюда с твердым намерением разобраться во всем. Вошла внутрь, возле барной стойки увидела не только Сару Уитл, но еще и Унгера Прайтмана – они напряженно кого-то ждали, Прайтман так вообще кипел от ярости, но как-то все-таки умудрялся держать свой гнев в узде. Вскоре она к ним присоединилась. За разговором Бейла узнала много подробностей, например, Унгер Прайтман решил свою проблему с выселением из квартиры – кто-то из управляющей конторы позвонил ему и пригласил заселяться обратно, мол, документ, подтверждающий недееспособность жильца, каким-то образом был утерян, то ли ошибка канцелярии, то ли еще что-то, но в общем ситуация была такова, что Унгер Прайтман, будучи бывшим ветераном, получил в одной из военных кампаний, устраиваемых где-то в Сирии, тяжело ранен, в принципе, все обошлось, врачи его спасли, но выписали с диагнозом «контузия». Правительство дало ему квартиру, но работать Унгер Прайтман уже не мог, росли долги. И вскоре появились коршуны, подосланные тем же правительством, «объяснили», что в случае добровольного подписания бумаги о недееспособности долги с него спишут, но квартиру отымут, правда, с твердой гарантией заселения в одну из ночлежек, что находились не в самых благополучных районах большого города. Далее все шло очень плохо, скитания и бродяжничество, ни о какой ночлежке и речи быть не могло, правда, питание выдавали исправно: три раза в день. Прайтман был счастлив только первые несколько минут, когда переступил порог своей старенькой, но несомненно уютной квартиры на Пирруак-драйв. Пока не учуял трупный запах, доносящийся из кухни. Там за столом «спали» трое: двое мужчин и одна сорокалетняя женщина, которая перед подписанием бумаги о признании Прайтмана недееспособным представлялась как мисс Хловерс.

Сара Уитл рассказала историю много короче, чем Прайтман. Пару раз она обмолвилась о предательстве мужа, о том, что застукала его с любовницей, когда те протирали голыми телами паркет на кухне. Затем развод. Бывший муж поступил не по-джентельменски, отсудил себе все нажитое имущество, пустив свою бывшую «гастролировать» по миру. Сара остановилась у подруги, какое-то время жила у нее, не найдя себе подходяшей работы, уехала к родителям в Омаху, затем снова вернулась, в надежде, что все образуется. Однако ничего не образовалось, она все так же же жила у своей приятельницы на Глен-авеню. Но когда ей неожиданно позвонил нотариус с просьбой явиться на подпись каких-то архиважных бумаг, Сара не пожалела. Ее радости не было предела, когда она узнала, что дом после внезапной смерти мужа перешел к ней обратно, вместе с другими ее вещами. Она была готова целоваться взасос со стариком Уинфредом Помфри только за то, что он позвонил ей и сообщил такую радостную новость. Однако приехав обратно домой (имеется в виду обратно домой, где текло ее мнимое семейное счастье) под действием сладкой эйфории, Сара Уитл учуяла сладкий трупный духман в (теперь уже) своей гостиной. Чед Уитл разлагался в не до конца разобранном диване в контейнере для белья. После этого случая она и позвонила Бейле Гейл (трудно объяснить, почему именно ей, а не той подруге, с которой жила все это время – Бейла даже не догадалась у нее об этом спросить, потому что сама была так же взволнована, у нее самой лежал такой же труп, а у Прайтмана их было целых три).