Эван Хантер - Молодые дикари

— Ты очень отважен, щенок, — саркастически заметил Ганнисон. — Расскажи мистеру Беллу свою историю, пока я не обломал этот кий о твою башку.

— Ребята, которых вы собираетесь отправить на электрический стул, мистер Белл, — хорошие ребята.

— Они совершили убийство, — ответил Хэнк. Большой Доминик пожал плечами:

— На протяжении всей истории хорошие ребята убивали людей. Во время войны — чем больше вы убьете людей, тем больше получите медалей. И не становитесь хуже.

— Что заставляет тебя считать, что эти ребята хорошие?

— Все они отважные, — ответил Большой Доминик, — и смелые. На них можно положиться. Они не спрячутся в кусты, если предстоит драка с другим клубом. Они настоящие ребята.

— Ди Пэйс — член клуба «Орлы-громовержцы»?

— Нет, мистер. Он не принимает участия в деятельности нашего клуба... Двенадцатый от борта в угол. — Его «предсказание» после удара по шару не сбылось. — Плохо намелил кий, — сказал он и взял мел. — У нас в клубе все стоят друг за друга, мистер. Дэнни не был одним из нас, но он также никогда ни от чего не уклонялся. Когда бы мы ни шли на драку, он всегда был с нами. Он никогда нас не подводил.

— Он хороший боец? — спросил Хэнк.

Большой Доминик пожал плечами.

— Что увидишь, если вокруг тебя все прыгает? Но он выбил дурь из нашего Бада, когда только что приехал сюда. Я не был там, но Дайабло мне рассказал. Позже мы послали ребят проучить Дэнни. Но с ним все в порядке, поверьте мне. Он хороший парень.

— Который вместе с другими хорошими парнями убил Рафаэля Морреза.

— Может быть, Морреза следовало убить, — заметил Большой Доминик. — Кем, вы думаете, он был? Ангелом или чем-то в этом роде?

— Он был слепым, — ответил Хэнк.

— Ну, так что? Слепота делает его ангелом?

— О чем ты говоришь?

— Выкладывай свою историю, — сказал Ганнисон. — У нас нет времени торчать тут весь день.

— Хорошо, хорошо. — Большой Доминик отложил кий. — Если мне не изменяет память, дело было весной. Началось все с испанской девчонки, с ней спали многие из наших ребят, вы понимаете. В ней не было ничего особенного, но она была всегда под рукой. Кто-то из «Всадников» пронюхал об этом. Похоже, эта девчонка не представляла для них никакой ценности, вы понимаете, что я имею в виду. Но вдруг ни с того ни с сего, только потому, что с ней спали «Орлы», они проявили к ней повышенный интерес. Из-за этого нам и пришлось встретиться: мне, Фрэнки, Дайабло и Гаргантюа. До случая с этой девчонкой между нами было затишье.

— Затишье?

— Да, так сказать, не было сражений. Вы что, думаете, что мы сражаемся все время? Мистер, вы считаете, что у нас нет других, более интересных дел?

— Ну, хорошо, что дальше?

— Итак, мы пытались решить, где это должно произойти и все остальное. Вначале мы думали, что это будет бой по правилам, вроде бокса. Но потом плюнули и решили устроить настоящую драку, только мы не могли выбрать место и договорились встретиться снова на следующий день вечером. Но нельзя верить этим испанским парням. Все они наркоманы. За дозу наркотика они убьют собственную мать. И вот, в тот же самый вечер, когда еще не было выбрано место сражения, в тот же самый вечер...

(Семеро «Орлов-громовержцев» — Большой Доминик, Дайабло, Боч, Бад, Ридон, Апосто и Кончо — сидят на крыльце одного из жилых домов. С ними сидит и Дэнни Ди Пэйс. Ребята пускают по кругу бутылку дешевого вина. Находящиеся с ними девушки не пьют. Не потому, что они вообще не пьют, а потому, что не хотят пить на ступеньках крыльца на виду у людей. Кроме того, девушки в этот вечер ведут себя сдержанно. Они слышали о предстоящей драке между их ребятами и «Всадниками» и знают, что причиной ссоры послужила четырнадцатилетняя шлюха по имени Роузи, испанка и, вероятно, больная. В особенности была оскорблена Кэрол, потому как предполагается, что она и Дайабло собираются пожениться, и она догадывается, что и Дайабло тоже имел дело с этой испанской проституткой. Кэрол не разговаривает с ним с тех пор, как узнала об этом случае, и сейчас именно она задает тон. Отличительная черта всех членов банды — их постоянная бдительность. Прогуливались ли они по улицам квартала, сидели ли на ступеньках крыльца или бесцельно стояли на перекрестке, их взгляд постоянно скользил по улицам, наблюдая за всем, в ожидании внезапного нападения. В этот вечер у них нет обычной осторожности. Под воздействием вина, которое они пьют в отместку за холодное отношение девушек, они забыли об осторожности, а в Гарлеме это может кончиться плохо.

Нападение совершается быстро и неожиданно.

Из-за угла на улицу с визгом вылетает автомобиль и, накренившись, въезжает на тротуар, едва не сбив Бада, спрыгнувшего с крыльца. За ним мчится другая машина, преследуя Кончо, который прыгнул с крыльца вслед за Бадом и пытается перебежать улицу, чтобы попасть в подвал, где спрятан пистолет. Дверцы машин распахиваются, и на мостовую выскакивают двенадцать ребят. Они быстро бегут к крыльцу. Водители дают газ и на полной скорости исчезают с улицы. «Всадники» вооружены. Первым замечает это Доминик.)

Большой Доминик: «У них оружие! Рассыпайся!»

(Раздаются выстрелы. Находящиеся на грани опьянения, «Орлы-громовержцы» срываются с крыльца и, спотыкаясь, бегут по улице, пытаясь спастись от выстрелов. К счастью, пистолеты самодельные и только с одним зарядом. В Гарлеме легко достать и настоящее огнестрельное оружие, «Всадники» гордятся тем, что у них на вооружении имеется три пистолета 38 калибра. Однако в этот вечер по тем соображениям, что причина для ссоры очень слаба, они пользуются оружием, которое в Гарлеме считается устаревшим. Кажется маловероятным, чтобы в этот вечер они вообще намеревались нанести противнику серьезные повреждения. Они, вероятно, подготовили и совершили это нападение, чтобы избежать предстоящей драки из-за Роузи.

Однако самодельный пистолет хотя и стреляет неточно и не имеет убойной силы настоящего пистолета, тем не менее не является игрушкой. Вылетающие из стволов этих самодельных пистолетов пули 22 калибра — те же самые пули, и они также могут убить.

Пуля попадает Большому Доминику в ногу. Он падает на тротуар и ползет, надеясь найти безопасность в подвале. К нему подбегают Башня, Ридон и Дэнни Ди Пэйс, хватают его иод руки и волокут к ступенькам, ведущим в подвал углового дома.

Вооруженными были только восемь ребят, семеро из них уже выстрелили. Последний стреляет в воздух, и парни бросаются к углу улицы, пробегая мимо места, где спрятались Большой Доминик, Башня и Дэнни.)

Большой Доминик: «Сукины дети! Грязные «японские» ублюдки!»

Дэнни: «Ш-ш-ш, ш-ш-ш, они услышат нас».

Большой Доминик: «Ты думаешь, я буду без ноги. О, боже, неужели я буду без ноги?»

Башня: «Тише! Ради бога, замолчи!»

Дэнни: «Что они делают?»

Башня: «Они остановились на углу».

Дэнни: «Что это? Слышите!» (Они слушают.)

Башня: «Сирена! Это полиция!»

Дэнни: «Прекрасно! У них у всех оружие! Это будет... »

Башня: «Постой. Посмотри-ка».

(Трое ребят подаются вперед. «Всадники» остановились на углу. На этом же углу с расстегнутой курткой стоит Рафаэль Моррез. Один за другим «Всадники» быстро суют пистолеты в его протянутую руку. И так же один за другим Моррез прячет пистолеты под рубаху и за пояс, действуя на ощупь с проворностью слепого. Фрэнки Анариллес последним избавляется от оружия. Все остальные «Всадники» группами по двое и по трое уже разбежались в разные стороны.)

Фрэнки (сжимая плечо Морреза). «Молодчина, Ральфи». (Он убегает, Рафаэль Моррез застегивает молнию на куртке и, постукивая по тротуару самодельной тростью, идет по улице. В это время к обочине тротуара подъезжает полицейская машина.)

Первый полицейский: «Ты! Эй, ты! Стой!»

(Моррез безучастно оборачивается. Первый полицейский готов вылезти из машины, но второй, сидящий ближе к тротуару, останавливает его.)

Второй полицейский: «Все в порядке, Чарли. Он не из тех. Это слепой парень. Я уже встречал его».

(Полицейская машина уезжает. Быстро постукивая тростью, Моррез ускоряет шаг, направляясь по длинной улице в испанский Гарлем.)

— Разве вы не понимаете? — сказал Большой Доминик. — Этот парень был у «Всадников» оруженосцем. Они отдали ему пистолеты, и он благополучно скрылся! Если бы полицейские схватили парней, те оказались бы чистенькими.

— Ты говоришь, что он был оруженосцем только в одном случае? — спросил Хэнк.

— Только в одном случае? Мистер, я вам говорю, что он был членом этой грязной банды.

Ей были знакомы все признаки его беспокойства. Сидя напротив Хэнка, она делала вид, что решает кроссворд, а сама из-за края газеты наблюдала за ним. Он перечитывал свои аккуратно отпечатанные записи. Она понимала: что-то неладно.

Три раза Хэнк вставал из-за стола и ходил на кухню за водой. Два раза сходил в ванную. Заточил четыре уже идеально заточенных карандаша, а спустя десять минут снова принялся их затачивать. Углубившись в записи, он беспокойно ерзал на стуле.