Наталья Александрова - Убийство на троих

– Срабатывание сигнализации на объекте А-15.

Подполковник ФСБ, получив это сообщение, тут же снял трубку специальной связи и произнес:

– На объекте А-15 сработала сигнализация. Нарушение периметра.

Крошечный человечек, ножки которого не доставали до пола, когда он сидел в кресле за своим огромным письменным столом, услышав донесение, потер маленькие ручки и улыбнулся:

– Ну-ну, кого, интересно, мы поймали на наживку покойного Глебова?

Крошечного человечка очень боялись коллеги и подчиненные, за глаза называя его Кровавым Карлой или Черномором. Страшный в гневе, мстительный и злопамятный, он долго мог таить ненависть под маской показного добродушия… Малознакомые люди не воспринимали всерьез такого маленького человечка, и зачастую это дорого им обходилось.

Черномор нажал клавишу интеркома и отдал приказ:

– Объект А-15 изолировать. Выслать группу захвата.

В помещении архива неожиданно загорелся тусклый дежурный свет, показавшийся ослепительным после полной темноты. Ирина испуганно огляделась и бросилась к проему, через который они вошли несколько минут назад. На ее глазах бетонная стена плавно встала на свое место и, будто этого было недостаточно, сверху опустилась стальная решетка, перекрыв сам дверной проем. Затравленно озираясь, Ирина побежала вдоль стены, прижимая к груди мешок с деньгами. Жанна ринулась в другую сторону, а Катерина, совершенно обалдевшая, стояла столбом, громко вопрошая:

– Девочки, что это?

– Мы в ловушке. Катька, да уйди же ты из-под лампы в сторону!

Катька сделала шаг в сторону, и тут тусклая лампочка вдруг лопнула, и осколки брызнули в разные стороны. Катерина с неожиданной прытью юркнула за стеллажи. В помещении наступила тишина и темнота. Ирина тихонько продвигалась по проходу, стремясь найти подруг. У нее было сильнейшее подозрение, что они в архиве не одни – в лампочку кто-то явно выстрелил. Боясь включить фонарик, она затаила дыхание, как вдруг из-за очередного шкафа высунулась рука и больно схватила ее за плечо. Другой рукой человек зажал ей рот. Ирина молча вырывалась и даже попыталась укусить нападавшего за палец.

– Да тише ты, – прошептал Ивушкин. – Это я.

– О Господи! Ты что тут делаешь? – От неожиданности они перешли на «ты».

– Трамвай жду, – зло, как показалось Ирине, ответил Ивушкин.

– Отпусти плечо, я никуда не денусь. Но методы у тебя… Представляю, как бы заорала Катька, если бы ты к ней так…

– Вот поэтому я и не к ней, – усмехнулся Ивушкин, – чтобы не пугать женщину.

«А меня, значит, можно пугать, – с обидой подумала Ирина. – Я, значит, не женщина, а мраморная колонна».

– Надо их найти, только тихо, мы здесь не одни.

Они пошли тихонько, держась за руки, Сергей хорошо видел в темноте, благодаря прибору ночного видения. Вскоре из-за шкафов раздалось Катькино сдерживаемое сопение. Жанна неслышно появилась откуда-то сбоку. Она сделала вид, что ничуть не удивилась присутствию Ивушкина, а Катька хотела было броситься ему на шею, но у него в приборе ночного видения был такой неприступный вид, что Катька не посмела.

– Только тихо, девочки, – шепотом заговорил Сергей. – Сейчас прорвемся.

Он достал из кармана свернутый лист бумаги. В архиве было уже не так темно, очевидно, где-то оставалась еще лампочка.

Ирине удалось рассмотреть на листке только гриф «Штаб гражданской обороны института».

Справившись с планом, Сергей быстрыми шагами повел свою маленькую группу между стеллажами. В дальнем конце прохода, оглядевшись, он показал достаточно большую вентиляционную решетку на высоте примерно двух метров.

– Мы должны туда влезть. Это единственный выход из подвала.

Жанна хмыкнула и покосилась на Катерину.

– Ни за что! – немедленно откликнулась Катерина. – Вы можете бросить меня тут, я никого не выдам.

Ирина только было собралась грозно напуститься на Катьку, чтобы не болтала глупостей, но Ивушкин опередил ее. Он погладил Катю по голове и ласково сказал, чтобы она не волновалась, все у нее получится. Катерина воспряла духом. Ивушкин нырнул куда-то вбок и вернулся вскоре с маленькой металлической лесенкой, которая хоть и не доставала до самой решетки, но могла помочь, ловко вскарабкался по ней, достал из сумки отвертку, в мгновение ока отвинтил и снял решетку, потом спустился и пригласил:

– Давайте по очереди наверх. Только без визга!

Жанна взлетела по лесенке очень быстро, влезла в трубу, умудрилась там развернуться и высунула руки навстречу Катерине. Началось восхождение. Жанна тянула ее вверх, Ирина подталкивала снизу, а Сергей держал лестницу, служа дополнительным упором. Катька взяла себя в руки и даже не пикнула. Лестница выдержала, Ивушкин тоже. Жанна устремилась в вентиляционное отверстие. Надо отдать должное Жанке, думала Ирина, уж если она проникнется серьезностью момента, то действует быстро и решительно, ничего не боится.

Катерина, воодушевленная примером Жанны, полезла следом, но, как и подозревала Ирина, застряла в отверстии наиболее развитой частью своего организма. Ирина полезла наверх на помощь, Сергей огляделся по сторонам и поднялся наверх по веревке, которую он успел прикрепить к какой-то выступающей штуке рядом с вентиляционным отверстием.

Ирина изо всех сил уперлась в выступающую деталь Катерины, сама Катька натужно пыхтела внутри, стараясь воссоединиться со своими отстающими частями. Сергей нетерпеливо ждал рядом, покусывая губы.

Наконец терпение его лопнуло, он пробормотал какое-то ругательство, отодвинул Ирину и ущипнул Катьку за мешающую часть.

Эффект превзошел все ожидания: из трубы донесся приглушенный визг, а Катька исчезла внутри, как…, можно было бы сказать, как пробка от шампанского, но пробки обычно вылетают наружу. А Сергей еще проводил Катьку, шлепнув по крупу, как норовистую кобылку.

– Только попробуйте! – Ирина грозно сверкала глазами. – Только посмейте…

– Да нужна ты мне! – Сергей окончательно рассвирепел. – У нас черт те кто на хвосте, Полищук тут шастает с пистолетом, еще хмыри какие-то, а она… Полезай живо в трубу!

Ирина оскорбленно засунула голову внутрь, Ивушкин перевел дух, как вдруг увидел, что она возвращается. Губы ее дрожали, а на глазах уже показались слезы.

– Что такое случилось, – испугался он. – Что с Катей?

– Я не могу, – в ужасе прошептала Ирина, – там…, там пауки…

– Господи помилуй! – чуть не в голос заорал Сергей. – Ну и что? Они же безобидные!

– Я не могу, я их с детства боюсь, – всхлипнула Ирина. – Мышей не боюсь, даже крыс, а пауки – они такие противные, у них восемь ног.

– Не восемь, а шесть, – поправил Сергей.

– Но все равно очень много, – упрямо сказала Ирина.

Он заметил слезы на щеках, хотел было утешить, обнять, но вовремя опомнился: она еще больше разрыдается, а время дорого.

– Возьмите себя в руки! – сухо сказал он.

Она горестно вздохнула и покорно полезла в трубу, сжав зубы. Куда делось все ее высокомерие?

Сергей решительно отодвинул ее от отверстия и обмотал руку носовым платком, чувствуя себя по меньшей мере индийским охотником на тигров. Согнав бедных шестиногих с насиженных мест и очистив проход от паутины, он пропустил Ирину вперед. Внизу в архиве раздались голоса и шаги многих людей.

– Скорее, – торопил Сергей, – еще лестницу надо за стеллажи засунуть.

Ирина проскользнула в вентиляцию, гибкая, как ласка. Она ползла до первого разветвления и остановилась, поджидая Сергея.

Пыхтения Катерины уже не было слышно.

Ивушкин не подползал. А вдруг его схватили?

Если бы она не капризничала с этими противными пауками, они бы успели уйти. Ирина кое-как развернулась и поползла обратно. Он лежал неподвижно и придерживал решетку изнутри. Завинтить он ее не успел. Внизу ходили люди, светили фонариками, переговаривались.

– Черт их знает, где он! Наверное, в другой секции.

Ирина осторожно двинулась вдоль Ивушкина. Ход был узкий, ползти приходилось совсем близко к нему. Он был в страшном напряжении, просто окаменел весь. Он зацепил решетку проволокой, чтобы снизу не было видно рук, поэтому затрачивал массу усилий на то, чтобы ее удержать. Он недобро сверкнул на нее глазами и мотнул головой, чтобы уходила. Но Ирина не послушалась, она поддержала его руку, приняв таким образом, тяжесть решетки на себя. Те, внизу, походили немного и ушли. Ивушкин вздохнул, закрепил решетку в нескольких местах проволокой и осторожно отодвинулся вглубь. И разумеется, только чувство вины за то, что из-за ее фобии к паукам они чуть не попались, заставило Ирину вытереть обильный пот у него на лбу своим платком.

Полищук проскользнул в помещение архива и прислушался. В глубине комнаты были слышны женские голоса. Он осторожно, не торопясь, пошел было в этом направлении, как вдруг в помещении загорелся тусклый свет. Полищук резко развернулся и бросился обратно к проему, но второпях пропустил нужный поворот и подбежал к проему, когда бетонная стена уже плавно встала на свое место и вслед за ней опустилась еще стальная решетка. Он отскочил в сторону и бросился по проходу между стеллажами. Женские голоса впереди затихли. Он пошел тихонько, наудачу, стараясь обнаружить проклятых баб в темноте, потому что лампочка разлетелась на осколки. Ему очень не понравилось, потому что в лампочку кто-то явно выстрелил, а это значило, что кроме женщин в архиве есть еще люди. Вдруг сбоку от него раздались скрип двери, шаги и голоса. Спрятавшись за стеллажи, он присмотрелся и увидел группу подтянутых вооруженных мужчин возле металлической двери. Сильные фонари обшаривали помещение архива. Старший группы направил людей в разные концы подвала на поиски, а около двери оставил часового.