Дэвид Гиббинс - Золото крестоносцев

Джек кивнул и посмотрел вверх. В отверстии колодца, в тусклом призрачном свете маячила голова Рексниса, следившего за их с Костасом погружением в подземелье. Увидев Рексниса, Джек содрогнулся: Мария осталась во власти этого негодяя и его столь же гнусного и беспощадного сына. Однако следовало заняться навязанным им весьма необычным делом, которое могло привести к самым невероятным открытиям, и Джек сообщил Костасу, что готов отправиться в путь.

— Следуй за мной, — сказал Костас и ушел под воду.

Вода была холодной, холоднее, чем в море, но после пребывания на невыносимой жаре она освежала, вызывая приятные ощущения.

Оставив колодец, Джек и Костас оказались в темном туннеле.

— Когда туннель не затопляет дождем, он лишь наполовину в воде, — сказал Костас. — Посмотри, на стенах ватерлиния, а над ней налет кальция. А сам туннель довольно широк. По нему может пройти каноэ или небольшой плот. — Костас достал из кармана капсулу величиной с карандаш и, надломив, бросил ее в воду. Вода за дайверами засветилась зеленым, и Костас повторил свои действия, достав из кармана поочередно еще несколько капсул. — Полагаю, — продолжил он, — мы этим же путем и вернемся. Поверхностное течение небольшое, и до нашего возвращения свечение сохранится.

— Костас, как ты считаешь, нам еще долго плыть? — спросил Джек, когда, как он посчитал, они преодолели около двухсот метров пути.

— Надо доплыть до пещеры, в которой хотя бы теоретически можно что-то найти. Но если этот туннель уйдет целиком под воду, значит, мы избрали неверный путь.

Вопреки опасениям Костаса, туннель не ушел под воду, а постепенно расширился и наконец оборвался.

— Всплываем, — подал команду Костас.

Они оказались в большой пещере со сводчатым потолком, походившей на священный сенот Чичен-Ицы, только до обрушения его свода. В свете лобовых фонарей виднелись фантастические, казалось, ледяные образования. Это со дна пещеры поднимались гигантские сталагмиты, и некоторые из них, успев соединиться со сталактитами, походили на величественные храмовые колонны. Природа продолжала свою работу, начатую много тысячелетий назад: со сталактитов, образовавшихся на своде пещеры, падали капли извести, наращивая Подымавшиеся к ним сталагмиты.

В центре пещеры высился образованный наслоением кальция небольшой остров, с которого в воду свисали окаменелые корни давно погибших деревьев, похожие на огромные щупальца осьминогов. Подплыв к острову, Костас нырнул, казалось, на восьмиметровую глубину, но вблизи острова пробыл недолго: его внезапно стало сносить течением, и Джек увидел, как он судорожно схватился за подвернувшийся под руку сталагмит и с его помощью стал выбираться из глубины. Оказавшись наконец в спокойной воде и вынырнув на поверхность, Костас отдышался и произнес:

— Джек, это ужасно! Меня чуть не втянуло невесть куда. Посмотри вправо, на глубину.

Джек посмотрел в направлении, противоположном выходу из туннеля, и заметил на глубине мерцающее волнение. Приглядевшись, он увидел, что это поток, стремительно уходящий под подводный выступ в пещере. Если затянет в это отверстие, обратно не выберешься. У Джека пробежал холодок по спине: он едва не потерял Костаса. Джек выругался сквозь зубы. Самые обычные действия в, казалось, благоприятной, не предвещающей опасности обстановке чуть было не привели к фатальным последствиям. Ему и в голову не пришло, что погружение Костаса может таить нешуточную опасность, сравнимую с той, которой они подвергались в айсберге, а до того — в туннелях загадочной Атлантиды, когда один неверный, необдуманный шаг мог привести к неминуемой гибели.

Придя в себя, Костас стал исследовать подводные склоны острова. Джек ушел в воду за ним, с опаской поглядывая на проходящее неподалеку губительное течение.

— Джек, я что-то нашел, — выпрямившись, сказал Костас, окруженный облаком поднявшейся со дна взвеси. — Посмотри.

Это была челюстная кость человека, от времени потемневшая, но хорошо сохранившаяся. Протянув Джеку остальную часть черепа, Костас возбужденно проговорил:

— Да здесь уйма костей, куда ни кинь.

Джек пригляделся. И в самом деле, на склонах острова — черепа, ребра, кости конечностей. Между костями что-то блеснуло. Джек нагнулся и поднял нагрудное украшение в форме разинутой пасти какого-то мифического животного, схожего с теми, чьи изображения он видел в храме на фреске. Разглядывая найденную вещицу, Джек неожиданно вспомнил о зловещем отверстии, куда уходил придонный поток, чуть не увлекший за собой Костаса. И тут Джека осенила догадка, которой он поспешил поделиться с Костасом.

— Тольтеки, должно быть, и вправду пользовались сенотом, из которого мы с тобой начали путешествие. Но только своих жертв они в колодец не сбрасывали, а сами опускались в сенот вместе с ними, прихватив с собой небольшие каноэ, на которых добирались до этой пещеры, где и приносили жертвы своим богам. Вероятно, они считали дыру, в которую тебя чуть было не засосало, входом в подземный мир.

— От этой чертовщины у меня голова идет кругом, — ответил Костас. — Искать следы викингов и то было спокойнее.

— Тогда считай, что тебе повезло.

— Что ты имеешь в виду?

— Подними голову и посмотри на склон тремя метрами выше.

Там лежал еще один череп, больше других, уже попадавшихся на глаза. Череп был изувечен, что, несомненно, являлось следствием сокрушительного удара. Но внимание Джека привлек не сам череп, а то, что на нем сидело. Это был металлический шлем конической формы, с длинным наглазником. Сердце Джека учащенно забилось, и он опустился на дно: что же там? Опять черепа и кости, а вот неповрежденные глиняные горшки, золотой диск с замысловатым рисунком и — у Джека перехватило дыхание — меч с длинной позолоченной рукояткой.

Воодушевленный увиденным, Джек вынырнул на поверхность; за ним последовал Костас. Оба сняли ребризоры, и пещера тут же наполнилась шумом капель, падавших с известнякового потолка, и шелестом крыльев летучих мышей — звуками, отражавшимися жутким, зловещим эхом от стен пещеры.

Затем Джек и Костас освободились от ласт и забрались на островок, поперечником метров в десять. Посреди островка возвышался гладкий конусообразный нарост, а из него исходил, стремясь соединиться со сталактитом, чудовищный сталагмит. Вокруг — сталагмиты поменьше, образовавшиеся позже гиганта, некоторые из них прятались под обросшими кальцием корнями давно погибших деревьев, которые их прикрывали фантастическим пологом.

Джек включил карманный фонарик и осветил островок, опершись о ближайший к нему сталагмит. И тут он заметил, что это образование — диковинной, странной формы, с изогнутым дугой верхом.

— Боже мой! — изумленно воскликнул Джек.

— Что случилось?

Джек чуть отступил и поднял фонарик над головой, освещая верх сталагмита. Так и есть, решил он, вспомнив свой последний разговор с Джереми. Придя к этому убеждению, Джек обернулся к Костасу и спросил:

— Ты помнишь корабль викингов, замурованный в айсберге?

Костас проследил за взглядом своего друга и открыл рот от непомерного удивления. Сталагмит, на который Джек обратил внимание, был вовсе не сталагмитом. Это был нос корабля, покрытый толстым наслоением кальция. Детали не различались, но форма изменений не претерпела. Поразительное, необыкновенное зрелище!

Тем временем Джек продолжил:

— Викинги, несомненно, перед боем с тольтеками разобрали форштевень своего корабля и эту его часть, что мы видим, установили перед собой как штандарт, чтобы возвыситься духом. Посмотри: на оконечности носа выпуклость, формой похожая на орла.

— Но это еще не все, — присмотревшись, произнес Костас. — Может, я ошибаюсь, но, по-моему, за штандартом установлена оборонительная стена.

И в самом деле, рядом возвышалось сооружение, похожее на дугообразную стену, внизу сложенную из бимсов, а наверху — из частей форштевня. За стеной, ведя оборону, могли укрываться викинги. Джек зашел за окаменелую стену и обомлел, неожиданно увидев скелет, покрытый таким толстым наслоением кальция, что, казалось, он вновь обрел плоть. На черепе — конический шлем с наглазником. Судя по скелету, человек был высок. «Неужели сам Харальд?» — пронеслось в голове у Джека. Эта мысль взволновала. Джек задержал на скелете взгляд. Немного придя в себя, он сказал:

— На фреске, что в храме, изображен бой не только на суше, но и на подземной реке. Полагаю, что викинги приняли бой с тольтеками именно здесь, в этом месте. Здесь и разыгрался последний акт драмы, в которой участвовал Харальд вместе со своими приверженцами.

— Выходит, на фреске противниками тольтеков и в самом деле являются викинги?

— Изображенная там же менора не оставляет в этом сомнений.