Ребекка Тинсли - День расплаты

На скамейках, стоявших в глубине площади, сидели, в основном, женщины и дети, уплетавшие мороженое, или туристы, разглядывавшие путеводители. Время ленча прошло, и все, кто выходил, вернулись на свои рабочие места. Шарлотта искала высокого худого мужчину со светло-каштановыми волосами, но никого, кто бы соответствовал такому описанию, так и не нашла. Головорезов из «ГТ» она тоже не увидела. Было уже две минуты четвертого. Следуя инструкции молодого человека из детективного агентства, она выбрала удачно расположенную скамейку и села.

Прошло еще пять минут, и Шарлотту начала бить нервная дрожь, но тут она заметила оператора. Тот стоял на противоположной стороне Рокфеллер-плаза, скрытый толпой пешеходов. Шарлотта быстро отвернулась, на тот случай, если Редман за ней наблюдает. В пятнадцать минут четвертого она пришла к заключению, что тот либо струсил, либо ему помешали покинуть территорию «ГТ». Она взглянула на свои обкусанные ногти и вновь задалась вопросом, не сошла ли она с ума.

— Шарлотта!

Она резко обернулась и увидела похожего на кузнечика, долговязого и худого человека примерно ее возраста. Она одарила его натянутой вежливой улыбкой и жестом пригласила сесть. Тот сложился пополам, приняв неудобную позу и скрестив длинные ноги, словно искал удобное положение, чтобы быть готовым в случае чего отразить атаку.

— Спасибо, что пришли! — начала Шарлотта. — Извините, что грубо разговаривала с вами, но мои предыдущие контакты с сотрудниками «ГТ» особого удовольствия мне не доставили. — Она опять улыбнулась и, взглянув на его худое лицо, убедилась, что Редман боится не меньше, чем она сама. — Как вам удалось уйти? — спросила она, чтобы поддержать разговор.

— Я сказал им, что еду в Филадельфию посмотреть кое-что в тамошней библиотеке. Я раньше довольно часто так делал, поэтому все выглядело правдоподобно, — сказал он, хотя, похоже, сомневался, что его объяснениям поверили.

— Ладно, думаю, мы можем перейти к делу, — произнесла Шарлотта, вновь натянуто улыбнувшись.

Редман неохотно кивнул.

— Я работаю над «Дермитроном» уже год. Сначала в нашей группе было семь человек. С одним произошел несчастный случай, другой покончил с собой, а Брюс, как вы знаете, попал в больницу. — Он внезапно умолк и взглянул на Шарлотту: — А вы не записываете?

Она открыла сумочку и позволила ему заглянуть внутрь. Затем откинулась назад и начала расстегивать пуговицы блузки на животе. Она продемонстрировала ему полоску загорелой кожи шириной в пару дюймов, и он отвернулся, очевидно, убедившись наконец, что его не записывают.

— Я обязан был проверить, — пробормотал он извиняющимся тоном.

— Итак, что такого особенного в этом «Дермитроне»? — приведя себя в порядок, спросила Шарлотта. — Почему столько народу сходит из-за него с ума? Я не могу этого понять! Во многих странах производится химическое оружие.

— «Дермитрон» — не просто химическое оружие. Сперва он считался удобрением. — Редман глубоко вздохнул. — Причина, по которой «ГТ» так оберегает «Дермитрон», связана с недавней инициативой президента.

Шарлотта жестом остановила его.

— Подождите! Я ничего не понимаю!

— Президент объявил новую войну наркотикам, — начал он. — Правительство собирается финансировать уничтожение плантаций наркотических растений в Центральной и Южной Америке. Вместо кокаиновых кустарников они планируют посадить продовольственные культуры. Фермерам делать ничего не надо: правительство даже готово предоставить семенной материал. Итак, целая армия безработных получает работу, занимаясь уничтожением плантаций наркотических растений, а фермеры получают возможность обеспечить себе существование за счет выращивания других культур. Смысл в том, чтобы остановить рост наркомании в Штатах. Вы — англичанка, поэтому, возможно, не знаете, какой проблемой для нас стала наркомания.

Шарлотта терпеливо улыбалась, пытаясь понять, что за ахинею несет этот болван. Неужели он тоже сумасшедший, вроде того чудака-химика?

— И что дальше? — учтиво поинтересовалась она.

— «Дермитрон» — специфическое удобрение. Если распылять его с воздуха на плантации коки, то можно не только добавлять фосфаты в почву; благодаря «Дермитрону» растения прут вверх, как дьяволы! Но если вы дотронетесь до него или просто окажетесь вблизи, «Дермитрон» подействует на вас как нервно-паралитический газ: он поражает глаза, дыхательные пути, кожный покров и, конечно, нервную систему. Даже два дня спустя после опрыскивания глаза слезятся так сильно, что человек не в состоянии нормально видеть. Требуется примерно неделя, чтобы исчезли последствия воздействия «Дермитрона». — Редман сделал паузу, заметив, как побледнела Шарлотта.

Подавшись вперед, она всматривалась в его лицо, точно глухонемая, читающая по губам.

— В любом случае, «Дермитрон» разрушает мозг, — продолжал он. — Через три дня с человека полностью слезает кожа. Достаточно произвести распыление с воздуха, когда станет известно, что бригады рабочих находятся на плантации, и после этого они успеют вырвать не больше одного-двух растений. В тех странах не применяют специальные механизмы — все делается вручную.

Слушая, Шарлотта нервно щелкала застежкой клипсы.

— Значит, это никак не связано с военной индустрией? — с трудом выговорила она.

— Особенность «Дермитрона» в том, что его можно использовать по прямому назначению, как нервно-паралитический газ, который не причиняет вреда растениям. Вспомните, что натворили во Вьетнаме «орандж» и прочие ядохимикаты! «Дермитрон» также может применяться в случае возникновения социальных беспорядков. Действует он очень быстро, и, в зависимости от степени концентрации яда, можно регулировать степень причиняемого ущерба: от мгновенной смерти до постепенного сжигания кожных покровов и разрушения мозга, — пояснил Редман. — Он не наносит вреда почве — только людям и животным.

— А что будет с наркотическими растениями? — наморщив лоб, спросила Шарлотта, все еще не веря тому, что услышала.

— Ничего. Мы потратили столько времени на разработку именно потому, что он хорошо удобряет кустарники коки. У него очень сложный состав. Потому-то «ГТ» так держится за «Дермитрон»: можно заламывать колоссальные цены за небольшое количество яда. Смысл заключается еще и в том, чтобы дожди смывали вещество с кустарников до уборки урожая. С фермерами ничего не случится, если они будут работать в защитных костюмах.

— А после переработки сырья?

— Немного вещества остается на листьях, однако риск небольшой: погибнуть может один процент потребителей.

— О! Только один процент! — саркастически фыркнула Шарлотта. — Ну, ладно, все ясно. Между прочим, когда вы говорите о «фермерах», то, наверно, имеете в виду наркобаронов? Ведь это по их приказу будут производить распыление?

Она все еще не могла поверить в то, что услышала. Жизнь в очередной раз поворачивалась к ней какой-то невероятной, сюрреалистической стороной.

Редман кивнул.

— Они и есть покупатели «Дермитрона», — сказал он, нервно дергая себя за мочку уха. — Им вряд ли удастся использовать слишком много яда, поскольку очень быстро разнесутся слухи, что работать на американцев, уничтожая плантации коки, — пустая затея. Если говорить о простых крестьянах, то можете быть уверены, что загнать местных жителей на эти плантации нельзя ни за какие деньги.

Шарлотта недоверчиво посмотрела на Редмана.

— Помните, что было, когда убили Пабло Эскобара? — продолжал он. — Простые колумбийцы оплакивали его, потому что он вкладывал огромные деньги, финансируя проекты городского строительства. В этих странах наркобаронов не считают злыми демонами: они обеспечивают людей работой. Вот почему никто не захочет расстреливать крестьян, которые занимаются сбором коки. Слишком грубый прием. В этом веществе увидят возмездие Господне.

— Но это равнозначно объявлению войны Соединенным Штатам! — воскликнула Шарлотта, недоуменно пожимая плечами. — Они не могут победить!

Редман настаивал на своем:

— «ГТ» вбухал в «Дермитрон» чертову прорву денег. А в Штатах и в странах, производящих наркотики, полно людей, которым выгодно, чтобы поток наркотиков не прекращался. Это политики, военные и, конечно, ЦРУ. Притом все сводится к тому, что фермеры будут просто использовать новое удобрение. Чудовищный бизнес!

— Постойте, но это же безумие! — возразила Шарлотта с отчаянием. — Разве в Пентагоне не знают, чем занимается «ГТ»? И почему в этом замешано ЦРУ?

— А зачем Пентагону интересоваться удобрениями? — нервно усмехнулся Редман. — «ГТ» прекратил заниматься производством химического оружия пять или шесть лет назад. Что касается ЦРУ, то в 1990 году их сотрудников задержали с тонной кокаина, который они пытались ввезти в Штаты из Венесуэлы. — Он цокнул языком и вздохнул. — Это единственный случай, когда их поймали. Представьте, что творится на самом деле!