Патриция Хайсмит - Игра на выживание

— Рамон, в котором часу вы приходили сюда? — уже несколько менее официальным тоном спаросил Саусас. — Вы обедали вместе?

— Да.

— А что было потом? Как долго вы тут пробыли?

Рамон не ответил.

— Рамон, это вы её убили? — спросил Саусас.

— Не я.

— Не ты? — с вызовом в голосе переспросил Карлос Идальго.

Саусас жестом велел Карлосу замолчать.

— В котором часу вы явились к обеду? — Саусас выждал момент, а затем решительно направился к Рамону с таким видом, будто собирается надавать ему пощечин и таким образом привести в чувство, но в следующий момент замер на месте, ибо Рамон, оставаясь сидеть неподвижно, ошалело уставившись перед собой, вдруг начал говорить.

— Я пришел сюда около восьми и мы пообедали. Мы ждали Тео, думали, что он приедет, и мы все вместе это отметим. Я принес бутылку рома. Потом мне стало плохо, и я ушел домой.

— В котором часу.

— Кажется… примерно в половине одиннадцатого, может, чуть позже.

— Рамон, между вам и Лелией произошла ссора?

— Нет.

— Вы точно не ссорились из-за Теодоро? Вы надеялись, что он придет?

— Да, — согласно кивнув, подтвердил Рамон.

— Я послал Лелии открытку и написал, что собираюсь вернуться сегодня, — пояснил Теодор, но, похоже, Саусас пропустил его реплику мимо ушей.

— Рамон, это вы принесли ей эти цветы?

— Нет, — покачал головой Рамон, равнодушно глядя на гвоздики.

— Букет уже лежал здесь, когда вы пришли? — задал Саусас очередной вопрос, ощупывая стебли цветов.

— Не помню, — ответил Рамон.

— Вы ели за этим столом?

— Да.

— Значит, цветы были принесены уже после вашего ухода. Убитая, случайно, не упоминала в разговоре о том, что она собирается пойти купить цветы?

И снова Рамон попытался напрячь память.

— Не помню, — униженно пробормотал он в конце концов, сокрушенно качая головой.

— Осмотрите кухню, возможно, там осталась упаковка, в которую мог быть завернут букет, — приказал Саусас одному из детективов. — И повнимательнее там!

Теодор молча глядел на цветы, не зная, что и думать. В том, что это не Рамон принес их ей, он не сомневался. Лелия сама могла выйти и купить букет после ухода Рамона, но почему в таком случае она не поставила цветы в вазу, а бросила на столе? Или, может быть, убийца пошел провожать её до квартиры? Просто уму непостижимо.

Вышедший из кухни детектив доложил, что ничего похожего на бумагу, которая могла бы послужить упаковкой для цветов, найдено не было.

Помрачнев, Саусас снова обратился к Рамону.

— Скажите, Рамон, а после обеда она вымыла тарелки?

— Да. Она мыла посуду, а я вытирал.

По приказу Саусаса один из детективов обтер лицо Рамона влажным полотенцем.

— Он принимает какие-нибудь лекарства от головной боли? — спросил Саусас у Теодора.

— Нет. Он не пьет таблеток. Просто он немножко не в себе от горя. — И лишь произнеся это вслух, Теодор понял, что если Рамон так сильно переживает, то это указывает на то, что он не совершал этого чудовижного преступления.

— Сегодня вечером на крыше раздавался какой-то шум, — продолжал Саусас, обращаясь к Рамону. — Сеньора де Сильва слышала грохот, как если бы кто-то пробежал по кровле. Вы были здесь в тот момент?

— Шаги на крыше? — повторил Рамон.

— Рамон, да проснись же ты! Мы не собираемся проторчать здесь из-за тебя всю ночь! — не выдержал Теодор.

— Отчего же, торопиться некуда, и у нас ещё целая ночь впереди: усмехнулся Саусас, закуривая очередную сигарету. Он курил сигареты «Хитанес», и теперь комнату наполнял горьковато-сладкий аромат крепкого табака. — Ну так как, вы слышали шаги на крыше? — спросил Саусас.

— Я точно не помню. Но кажется, нет.

Детектив резко встал из-за стола.

— На бутылке его отпечатки пальцев, — сказал он, показывая на непочатую бутылку рома на столе. — Такие же отпечатки имеются на остове кровати и на прикроватном столике.

— А как насчет подоконника и ножей на кухне? — уточнил Саусас.

— Мы нашли лишь один нож с отпечатками, да и те принадлежат убитой, ответил детектив.

— Угу, — неопределенно промычал Саусас. — Скажите, Рамон, вы были влюблены в Лелию?

— Да, — ответил Рамон.

— А, может, вы и жениться на ней собирались?

Рамон поджал губы, а затем вскочил со своего места и, ни слова не говоря, направился к двери. Детектив и двое полицейских бросились за ним и, ухватив за руки, отпихнули от двери. Когда они разворачивали Рамона, Теодору в какой-то момент удалось увидеть его изможденное, страдальчески искаженное лицо. Его швырнули обратно в кресло. Он же снова вскочил на ноги.

— Я не убивал! — кричал Рамон. — Это не я! Не я!

— Никто и не утверждает, что это сделали вы.

Рамон стоял посреди гостиной, и усадить его обратно в кресло было невозможно. По обеим сторонам от него застыли державшие его за руки полицейские.

— Тео, это сделал ты?

— Нет, Рамон, но я её нашел. Я пришел сюда и нашел её, — ответил Теодор.

— Я тебе не верю! Это твои цветы? Что, скажешь, это не ты их принес? в голосе Рамона послышались истерические нотки.

— Это нам ещё предстоит выяснить, Рамон, — проговорил Саусас. — Сеньор Шибельхут утверждает, что он пришел сюда и влез в квартиру через фрамугу над дверью, потому что у него не было ключа…

— Но ведь у него есть ключ! — перебил Рамон, безуспешно пытаясь вырваться из рук полицейских.

— Я оставил его дома. Так что с собой его у меня не было. Я увидел свет в окне… я звал, окликал её, но она не отзывалась.

— Обыщите его. Посмотрим, нет ли у него ключа, — велел Саусас одному из детективов.

Теодор покорно выложил на стол все содержимое своих карманов бумажник, связка ключей с двумя ключами от машины и ещё двумя от дома плюс маленький ключик от почтового ящика, сигареты, зажигалка, мелочь, пуговица, оторвавшаяся от плаща — а в довершение ко всему детектив ещё и самолично проверил каждый его карман. Кроме того, были проверены ключи со связки — не подойдет ли какой-нибудь из них к замку на входной двери.

Когда с этой процедурой было покончено, Саусас снова обратился к Рамону.

— А у вас при себе есть ключ от её двери?

Рамон кивнул и достал из кармана брюк колечко, на которое было нанизано три или четыре ключа.

— Какой из них ее? — спросил Саусас, и после того как Рамон выделил один из ключей и передал ему связку, открыл дверь и попробовал закрыть её при помощи ключа. Ключ подошел. — Рамон, уходя вы закрывали дверь на ключ?

— Ну разумеется, нет. Она же была дома.

— А вы слышали, как она закрывает дверь за вами?

— Нет. Ничего такого я не припоминаю.

— А обычно у неё была привычка держать дверь запертой?

Этот вопрос поставил Рамона в тупик, и Теодор знал, что однозначно ответить на него было попросту невозможно. Дело в том, что Лелия была женщиной настроения, которой были чужды привычки подобного рода. Она вполне могла собственноручно закрыть дверь за ушедшим гостем, а могла и не делать этого.

— Ключи сеньориты, — неожиданно встрепенулся Саусас. — Энрике, постарайся их найти, — продолжал он, обращаясь к стоявшему в дверях детективу.

Детектив снова удалился в спальню, и Саусас последовал за ним.

Теодор заглянул в стоявшую на книжной полке расписанную глиняную миску, куда Лелия часто бросала свои ключи. Миска была пуста.

Ключи так и не были найдены. Детективы искали их даже на кухне. Но ни в дамской сумочке, ни в карманах ни одного из плащей, ни в одном из ящиков комода ключей так и не оказалось. У Теодора и Рамона спросили, где убитая обычно держала свои ключи, и оба не сговариваясь указали на глиняную миску на книжной полке.

— Вообще-то, в этом смысле она была не очень аккуратной, — сказал Теодор, — но если они все ещё здесь, то рано или поздно мы их обязательно найдем. — Про себя же он размышлял о том, зачем Рамону могли понадобиться её ключи. Хотя возможно, их взял кто-то другой, и у этого кого-то теперь был доступ к этой квартире.

— Рамон, зачем вы забрали ключи? — резко спросил Саусас.

— Я их не брал.

— Что вы с ними сделали?

Рамон выдержал его пристальный взгляд, после чего с невозмутимым видом закурил одну из своих миниатюрных сигареток.

Саусас с задумчивым видом расхаживал по комнате.

— Возможно, они все ещё находят здесь… а может быть, и нет. — Он пожал плечами. — Похоже, версия о том, что преступник скрылся через окно, по водосточной трубе, летит ко всем чертям. Убийца мог преспокойненько выйти через дверь и запереть за собой дверь снаружи. Рамон, нам придется провести обыск в вашей квартире, но с этим можно подождать. А теперь… Он замолчал, чтобы прикурить очередную сигарету, и глубоко затянулся дымом, не сводя при этом пристального взгляда с Рамона. — Скажите, Рамон, вы считаете сеньора Шибельхута своим близким другом?