Джим Томпсон - Убийца во мне

— …а я пришел к вам. И вы попросили меня выяснить, как с наименьшим шумом выдворить ее из города. Я все сделал. И на этом закончим. Больше я ничего не буду делать. Я вообще не понимаю, как вы можете просить меня о чем-то еще.

— Ну, э-э, — он прокашлялся, — может, и так, малыш. Допускаю, что ты прав. Но ты позаботишься о том, чтобы она уехала из города, как только получит деньги?

— Позабочусь, — пообещал я. — Если она не уедет в течение часа, я сам выпровожу ее.

Конвей встал, нервно огляделся. Я проводил его до двери, чтобы поскорее отделаться. Я уже не мог выносить его. Сдерживало меня одно: я знал, что он сделал с Майком.

Я держал руки в карманах и притворился, будто не вижу, что он протягивает мне руку. Он открыл дверь и, заколебавшись, повернулся ко мне.

— Никуда не уходи, — сказал он. — Я пришлю Элмера, как только найду его. Хочу, чтобы ты устроил ему хорошую нахлобучку, проследи, чтобы он все понял. Заставь его уяснить, что есть что, ясно?

— Да, сэр, — ответил я. — Я польщен тем, что вы позволили мне поговорить с ним.

— Все в порядке. Никаких проблем, — сказал он, и дверь сама захлопнулась за ним.

Элмер объявился через пару часов.

Он был таким же крупным и расплывшимся, как его отец, и старался держаться так же властно, однако для этого у него была кишка тонка. Мужики несколько раз избили его, и это пошло ему на пользу. Его дряблое лицо блестело от пота, изо рта воняло, как из винной бочки.

— Ты уже с утра принял, да? — сказал я.

— Ну и что?

— Ничего, — ответил я. — Я пытаюсь сделать тебе одолжение. Если ты напортачишь, это твои проблемы.

Он что-то проворчал и положил ногу на ногу.

— Не знаю, Лу, — нахмурившись, проговорил он. — Ничего не знаю. А что, если старик никогда не утихомирится? Что нам с Джойс делать, когда десять тысяч закончатся?

— Послушай, Элмер, — сказал я, — кажется, произошло недоразумение. Как я понял, ты уверен, что со временем твой отец изменит свое мнение. Если нет, возможно, будет лучше, если я скажу мисс Лейкленд…

— Нет, Лу! Не надо!.. Черт, он остынет. Он всегда ругается на меня за то, что я делаю, а потом отходит. Но…

— А почему бы тебе не поступить следующим образом? — предложил я. — Приложи все силы, чтобы десять тысяч не закончились. Купи какой-нибудь бизнес — вы с Джойс могли бы вместе управлять им. А когда дела пойдут на лад, свяжись с отцом. Он увидит, что ты делаешь успехи, и тебе больше не придется улаживать проблемы.

Элмер просиял, но только чуть-чуть. Он никогда не считал работу хорошим решением какой-то проблемы.

— Не позволяй мне уговаривать тебя, — продолжал я. — Думаю, о мисс Лейкленд сложилось крайне неправильное мнение — она убедила меня в этом, а меня не так-то просто убедить. Я поставил себя под удар ради того, чтобы помочь тебе и ей начать новую жизнь, и если ты не хочешь…

— А зачем тебе это, Лу? Зачем ты так стараешься ради нее и меня?

— Возможно, из-за денег, — ответил я и улыбнулся. — Я зарабатываю не много. Возможно, я просчитал, что ты сделаешь что-нибудь для меня в плане денег.

Его физиономия стала на тон пунцовее.

— Ну… я мог бы выделить тебе кое-что из десяти тысяч.

— О, я бы не взял ни цента из этих денег! — «Ты чертовски прав: не взял бы». — Я предположил, что у человека, вроде тебя, всегда есть небольшой запасец. На что ты покупаешь сигареты, бензин, виски? Или все это покупает для тебя отец?

— Черта с два! — Он резко выпрямился и вытащил из кармана скатанные в трубочку купюры. — У меня куча денег.

Он отсчитал несколько купюр — кажется, это были двадцатки, — и посмотрел на меня. Я пренебрежительно усмехнулся. Я ясно давал ему понять, что ожидал от него именно такого поведения и считаю его скрягой.

— Ладно, — сказал он, скатал купюры в трубочку и бросил ее мне. — Увидимся завтра, — добавил он и встал.

— В десять, — кивнул я.

В трубочке оказалось двадцать пять двадцаток. Пятьсот долларов. Теперь, когда деньги были у меня в руках, я им радовался — лишние деньги никогда не помешают. Однако я не планировал доить Элмера. Я сделал это только для того, чтобы заткнуть его и остановить вопросы насчет моих мотивов.

У меня не было желания готовить, поэтому я пообедал в городе. Вернувшись домой, я послушал радио, прочитал воскресные газеты и пошел спать.

Да, возможно, я слишком спокойно воспринимаю ситуацию, но я так часто проигрывал в уме эту аферу, что уже давно свыкся с нею.

«Джойс и Элмер умрут. Джойс сама просила об этом. И Конвеи просили об этом. Я не более хладнокровен, чем та дамочка, которая была готова отправить меня в ад, лишь бы все шло так, как ей нужно. Яне более хладнокровен, чем тот парень, который столкнул Майка с высоты восьмиэтажного дома».

Естественно, его столкнул не Элмер, вероятно, тот вообще ничего не знает об этом. Но через него я должен добраться до старшего Конвея. Это единственный путь, причем такой, какой и должен быть. Я сделаю с ним то, что он сделал с моим отцом.

…Когда я проснулся, еще не было восьми — восьми вечера. Я ждал именно такой безлунной ночи. Я быстро выпил чашку кофе, вывел машину на улицу и поехал к Деррик-Род.

Здесь, в стране нефти, очень часто встречаются такие места, как ферма Бранч. Это одновременно и ранчо, и усадьба. Когда-то здесь пробурили скважины — некоторые практически у самого порога, — и вскоре луга превратились в уродливое месиво из выброшенного на поверхность грунта, нефти и зеленовато-желтой воды. Трава умерла. Ручьи и речушки исчезли. А потом исчезла и нефть. И сейчас подсохшая земля заросла джонсоновой травой, а надворные постройки, заброшенные и почерневшие, одинокие и покинутые, оглядывались на изъеденные вредителями подсолнухи и шалфей.

Ферма находилась в нескольких сотнях футов от Деррик-Род в конце проселочной дороги. Дорога так заросла сорняками, что я едва не проскочил мимо. Съехав на дорогу, я вскоре заглушил мотор и вылез из машины.

Сначала я ничего не мог разглядеть — было слишком темно. Но постепенно мои глаза привыкли, и я увидел все, что нужно. Я открыл багажник и взял монтировку. Достав из кармана ржавое шило, я проколол правое заднее колесо. Вот оно, доказательство! Раздался свист воздуха, пружины застонали, и машина быстро осела.

Я установил домкрат под заднюю ось и выкрутил его примерно на фут. Потом я уперся в кузов и столкнул машину с домкрата. Оставив все в таком виде, я пошел по дороге.

Мне понадобилось, наверное, пять минут, чтобы добраться до дома и отодрать доску от террасы. Я прислонил ее к столбу калитки, чтобы в нужный момент она была под рукой, и направился к домику Джойс.

— Лу! — Удивленная, она отступила от двери. — А я думаю — кто это? Где твоя машина? Что-то случилось?

— Ничего серьезнее проколотого колеса, — улыбнулся я. — Пришлось оставить машину на дороге.

Я неторопливо прошел в гостиную. Джойс обогнала меня, повернулась ко мне и, обняв за шею, уткнулась лицом мне в грудь. Полы ее халатика распахнулись — все это казалось случайностью, но сделано, подозреваю, было намеренно. Она прижалась ко мне всем телом.

— Лу, дорогой…

— Да? — сказал я.

— Сейчас только девять, и тупица приедет не раньше чем через час, а я не видела тебя целых две недели. И… ну ты понимаешь.

Я понимал. И знал, как это будет выглядеть при вскрытии.

— Ну не знаю, малышка, — сказал я. — Я так вымотался, а ты уже прихорошилась…

— Да ничего подобного! — Она сжала мои руки. — Я всегда прихорашиваюсь, когда ты говоришь комплименты. Поспешим, чтобы я успела принять ванну.

Ванна. Тогда все в порядке.

— Ты вывернешь мне руку, малышка, — сказал я, подхватил ее на руки и отнес в спальню. Нет, это меня абсолютно не беспокоило.

В середине нашего соития, во время сладких нашептывании и страстных вздохов, Джойс вдруг замерла, обхватила мое лицо ладонями и заглянула в глаза.

— Лу, ты обязательно присоединишься ко мне через две недели? Как только продашь дом и покончишь с делами?

— Мы именно так и договорились, — напомнил я.

— Не заставляй меня ждать. Мне искренне хочется быть ласковой с тобой, но если ты помешаешь мне, я пойду другим путем. Я вернусь сюда и устрою конец света. Я буду ходить за тобой по городу и всем рассказывать, как ты…

— …украл у тебя красоту и бросил? — подсказал я.

— Сумасшедший! — хихикнула она. — И все же, Лу…

— Я знаю. Я не заставлю тебя ждать, малышка.

Я лежал в кровати, пока она принимала душ. Вытираясь на ходу, она вышла из ванной, достала из чемодана трусики и бюстгальтер. Трусики она надела сама, а бюстгальтер подала мне. Я помог ей застегнуть его, шлепнул ее по попке, и она отскочила, весело смеясь.

«Я буду скучать по тебе, малышка, — подумал я. — Тебе придется уйти, но я точно буду скучать по тебе».