Брижит Обер - Укус мрака

С бьющимся сердцем Марвин налил себе еще чая. Укусы. В этом-то и дело, это они. Они вернулись. И во всем этом, как и в первый раз, оказался замешан Джем. Но почему? Является ли все это частью единого плана? Должен ли Джем сыграть определенную роль в этой битве? Он осознал, что, наклонившись к нему, Аньелло продолжает говорить:

– Послушайте, мистер Хейс, я изучил дело Джексонвилля.

Хейс поднял брови. Аньелло хитро улыбнулся:

– Я отлично знаю жителей Лос-Аламоса. Вот уже тридцать лет, как я работаю здесь копом. Я изучил описание ранений, обнаруженных на трупах. Официальная версия: в результате предыдущих военных опытов, считавшихся сверхсекретными, – заметьте, как это удобно, – вокруг Джексонвилля произошло, вероятно, скопление токсического газа, и газ, из-за неблагоприятных метеоусловий, накрыл город. Некий химический Чернобыль. Короче, отсюда получается, что большинство жителей сошли с ума из-за воздействия газа, вызывающего галлюцинации, и стали убивать и пожирать друг друга!

Он стукнул кулаком по столу.

– И вам это известно, вы там были, – продолжал он. – И Джереми тоже был там. А сегодня ночью старуху наполовину съели, и Джереми Хокинз опять был там. И что я должен теперь думать? Что отравление может проявляться и через некоторое время?

– Ну, в таком случае, лейтенант, я сам тоже могу оказаться опасным, – тихо заключил Марвин.

– Угу. Можете стать похожим на ваших предков каннибалов.

– Еще одно подобное замечание, лейтенант, и я переломаю вам все пальцы правой руки, той самой, которой вы держите пушку и чешете яйца, а я предполагаю, что это два ваших излюбленных занятия.

Аньелло рассматривал Марвина через полуприкрытые веки. Негритос не шутит. У него слащавая улыбочка типчика, готового всадить вам нож под ребра.

– О'кей. В этом деле вы большой бвана[10]. Ну а я остаюсь при своих мыслях!

– Вы уверены? Я имею в виду, что у вас есть мысли? – вежливо осведомился Марвин.

– Я думаю, что вы нам солгали, – прошептал Аньелло, не обращая внимания на прозвучавшее замечание.

Марвин почувствовал, что пот течет у него по спине. Аньелло сохранял серьезность.

– Я считаю, что это был не ядовитый газ. А нечто похуже. Это были серые человечки.

Марвин озадаченно рассматривал своего собеседника.

– Городок Росвелл… – добавил тот с заговорщическим видом. – Никто еще не выяснил, какие существуют связи между человечком из Росвелла и атомными испытаниями в Лос-Аламосе. Но взгляните повнимательнее на даты. Тысяча девятьсот сорок седьмой год. В Росвелле, мистер Хейс, появился не инопланетянин, а чертов мутант. И он был не один. Их было несколько, и они размножились, спрятались в Джексонвилле, смешались с его населением. Я изучил карту. Это совершенно очевидно. Мутанты-каннибалы, Хейс, и Джереми один из них!

Хейс уставился на него с открытым ртом. «Человечек из города Росвелл». Знаменитый гуманоид, найденный в 1947 году после крушения неопознанного летающего объекта в этом пустынном районе штата Нью-Мексико. Военные власти той поры обвинялись в полном замалчивании происшествия. По всем континентам распространялась видеокассета с записью вскрытия этого так называемого инопланетянина.

– Вот почему этим делом занимаетесь вы, а меня из него вывели… – продолжал Аньелло тягучим голосом. – Государственный секрет…

Пытаясь сохранить спокойствие, Марвин сделал глоток холодного чая. А вдруг теория Аньелло не столь уж абсурдна, как кажется на первый взгляд? А что если эти создания, вылезшие из могил, на самом деле пришли из другого мира и только внешне имеют человеческий вид? Если поверить в существование гуманоидов, прибывших из других галактик, то можно перенестись в другой, абсолютно рациональный мир, в котором мертвецы не преследуют живых, чтобы сожрать их.

До него дошло наконец, что Аньелло уже встал.

– Я должен идти, работенка не ждет. Счет оплачиваете вы, мистер Хейс. Надеюсь, вы быстренько арестуете этого проклятого мутанта. Во всяком случае, раньше, чем город наполнится остовами добропорядочных граждан, обглоданных до костей.

«Этот тип тронулся», – подумал-Хейс, глядя, как удаляется по утренней прохладе Аньелло, казавшийся тщедушным в своей широкой черной кожаной куртке и в жалких голубых брюках, болтающихся вокруг его тощих ног.

Марвин расплатился и тоже вышел, решив немного пройтись перед встречей с Герби Уилкоксом и Самантой.

Инопланетяне-каннибалы. Собравшиеся по указке Леонардо, деда Джема. Просто ради смеха принявшие вид разлагающихся трупов. Или трупов, не подчиняющихся непреложным законам смерти. Тела, подобные нашим, но бессмертные.

– Этот псих внушил мне свои завиральные идеи, – пробормотал он, застегивая пиджак.

Лори внезапно проснулся. Огромный грузовик только что остановился перед дизельной заправкой.

– Мы в Медаленсе, – зевая, объявил дальнобойщик. – Я пойду перекушу. Если хочешь…

Лори покачал головой и открыл дверцу. Его сразу охватил холодный воздух. Он чувствовал себя усталым, полусонным. Лори два раза сменил автобусы, в Пуэбло и в Тринидаде, а потом почти два часа голосовал на заправочной станции, прежде чем этот водитель согласился его подвезти. В грузовике он проспал несколько часов, свернувшись калачиком возле дверцы и зажав в кулаке свои денежки. Он посмотрел на измятую карту: Медаленс. Уже близко. Наверное, утром он будет в Альбукерке.

Джем медленно прошел перед автобусным вокзалом, прикрыв лицо капюшоном свитера. Два могучих здоровяка стояли по обе стороны от окошечка кассы, делая вид, что зачарованы расписанием. Шпики. Полчаса тому назад он попытал счастья на центральном вокзале, но должен был уйти и оттуда. Они оцепили город. «Теперь уже речь идет не о том, чтобы разыскать удравшего пацана, а о том, чтобы арестовать главного подозреваемого в убийстве», – подумал он с горечью. А в это же время двое маленьких мерзавцев забились, должно быть, в какую-нибудь крысиную дыру и с нетерпением ждут следующей ночи.

Он продолжал шагать, безнадежно выискивая способ проскользнуть через раскинутую сеть. Ему казалось, что кисть руки вдвое увеличилась в объеме, а всю руку пронизывала резкая стреляющая боль, которая заставляла его потеть. А если началось заражение? Лучше сосредоточиться на основной проблеме. Добраться до Лас-Вегаса и оказаться рядом с душевной, внушающей доверие Рут Миралес. Он ощупал задний карман, чтобы убедиться, что распятие, которое он украл в церкви Сан-Фелипе Нери, все так же на месте, и ему стало хорошо от этого прикосновения. Рут сразила им не одного зомби, от этого распятия у них, как от пули дум-дум, взрывалась голова. Притормозила какая-то машина, и Джему показалось, что у него останавливается сердце, когда он услышал слова:

– Эй, сынок!

Джем медленно повернул голову и увидел мужика неопределенного возраста, разложившего карту на коленях и высунувшего голову из дверцы машины.

– Я ищу Баллун-фиеста-парк.

Погруженный в свои мысли, Джем вздохнул. Баллун-фиеста-парк? Ах да, там ежегодно проходит Международная фиеста воздушных шаров, запуск шаров-монгольфьеров.

– Это не здесь, надо развернуться… Это довольно трудно объяснить…

Мужик казался раздосадованным.

– Я уже опаздываю, показ назначен на девять тридцать, но у меня по дороге спустило колесо…

Джем машинально его разглядывал. Похож на Эррола Флинна в его последних фильмах; и от него разит виски. Безупречно белая рубашка надета на майку, он явно смочил волосы, перед тем как их причесать. Машина, старый «форд-корвет», имеет номера Нового Орлеана. И вдруг Джем решился:

– Если хотите, я могу вас проводить.

– Правда? Найдешь минуту? Тебе не надо идти в школу?

– У меня нет сегодня утром уроков. Наш преп заболел. И я смогу посмотреть шары.

– О'кей, садись!

Когда Джем открывал дверцу, раздался настойчивый свисток, и он едва не разбил голову о крышу машины.

– Проезжайте, вы мешаете движению! – орал огромный полисмен, размахивая дубинкой.

– Сию минуту!

Под разгневанным взглядом фараона Эррол Флинн резко тронулся с места.

– Меня зовут Ричи Коул. Друзья зовут меня Бадди. Я аллигатор.

Джем закрыл глаза. Еще один больной.

– Это значит – белый музыкант, если тебе так больше нравится. У меня в жизни две страсти: новоорлеанский джаз и монгольфьеры.

– И вы зарабатываете себе этим на жизнь?

– Совершенно верно. Я играю в оркестре. И летаю на шарах «Аэростатик клаб Нового Орлеана»… который сейчас, наверное, корчится от отчаяния, глядя на часы.

– Поворачивайте налево, я знаю короткий путь, – сказал Джем. – А на каком инструменте вы играете?

– На трубе.

Стивен Бойлз тоже играл на трубе. И классно. Это был единственный известный Джему труп, создавший оркестр. Но, заметьте, Стивен не знал, что умер. В этом-то и было все дело: мертвецы Джексонвилля думали, что они живы, а вот когда они поняли, что это не так, вот тут-то все и началось.