Ридли Пиерсон - Двойная ложь

— Он не знал, что я здесь, — сказала Джиллиан.

— Джилли! — крикнул Альварес в отчаянии, не зная, как теперь спасти ее. — Ты же должна была…

— С ним, — она указала на Гоина, — был другой человек. Я все слышала. — Ее знобило от страха. — Берт, я слышала все. Тот, другой, убил твоего адвоката. Андерсена. Ничего делать не надо. Я выступлю свидетелем!

Гоин посмотрел на нее. Альварес не мог разобрать, смеется он или плачет.

Два выстрела прозвучали как два хлопка в ладоши, громкие и отчетливые. Альварес инстинктивно схватил бутылку из-под шампанского, разбил ее о стойку и поднял руку с оружием.

Тайлер не рискнул спуститься под вагон. Может, Альваресу и удалось провернуть смертельный трюк; наверное, именно так он, установив взрывное устройство, смог незамеченным пробраться в другой конец поезда. Тайлер не знал. И пробовать не хотел. Просто не мог.

Он поднялся по лесенке туда, где смыкались половинки раздвижной двери, боясь в любую секунду сорваться, изнемогая от головокружения и бешено вертящихся мыслей.

Почти прямо под ним находилась невидимая серая коробочка, закрепленная на муфте. В видеозаписи говорилось о семи минутах. Он посмотрел на часы: бо́льшая часть времени уже истекла. Оставалась всего одна минута.

— Отойдите от двери! — крикнул Тайлер, подождал немного и еще раз крикнул, требуя освободить пространство.

Тайлер достал пистолет и выстрелил в замок. Горячая боль пронзила руку, и он подумал, что в довершение всего еще и растянул мышцу. Дверь не поддавалась. Он опять крикнул и вновь выстрелил в замок. Половинки двери рассоединились.

Тайлер потянулся к двери, чтобы расширить щель, сменил руку, но левая рука отказалась повиноваться. Он ранил себя — правда, кость цела, срикошетившая пуля задела только мышечную ткань. Не удержавшись, он покачнулся и начал падать по дуге, но в последний момент успел схватиться за ступеньку здоровой рукой. Правда, при этом выронил пистолет. Тот звякнул, падая, и исчез.

Превозмогая боль, Тайлер раздвинул половинки двери на достаточную ширину, чтобы пробраться внутрь. В голове звенело, тошнота по-прежнему не проходила.

Тайлер глянул направо, через окно в двери, и в вагоне-ресторане увидел Альвареса, держащего разбитую бутылку у горла Гоина. Еще в вагоне, в нескольких футах от мужчин, была женщина.

Тридцать секунд, мелькнуло в голове. Двадцать пять…

Альварес поймал взгляд Тайлера и бутылкой указал на дверь, требуя, чтобы он не приближался.

Оглянувшись на пассажирский вагон, Тайлер увидел О’Мейли с двумя охранниками. О’Мейли заметил Тайлера, узнал его и направился к нему.

Пятнадцать секунд…

Подняв окровавленную руку, Тайлер подал О’Мейли знак остановиться, сам тем временем пятился в сторону вагона-ресторана. Затем, подняв обе руки, показал О’Мейли, чтобы тот подошел ближе. Он подсознанием чувствовал, как секундная стрелка приближается к верху циферблата.

О’Мейли, подбодренный отступлением Тайлера, шагнул вперед и открыл автоматическую дверь. В ту же секунду Тайлер вошел в пределы видимости инфракрасного луча, и автоматическая дверь за его спиной открылась.

— Назад! — крикнул он О’Мейли, продолжая пятиться.

Разозленный О’Мейли вышел на платформу.

— Ты… — прохрипел он.

Пять… четыре…

Дверь вагона-ресторана с шипением закрылась. Обернувшись, Тайлер увидел, как Альварес рухнул на пол, увлекая за собой женщину.

Тайлер инстинктивно прикрыл голову руками.

Раздался взрыв. Прямо под тем местом, где стоял О’Мейли.

В воздухе просвистели осколки закаленного стекла. Тайлер упал на пол, и над ним прожужжал кусок искореженного металла. По вагону пробежала дрожь. В этот миг, понимая, что любой осколок может нести с собой смерть, Тайлер подумал, что в жизни своей был не столько жертвой разладившейся и плохо функционирующей системы, сколько простым неудачником. Честер Вашингтон напугал его, вызвал в нем такой страх, что он, принявшись избивать чернокожего, уже не мог остановиться. Тайлер поклялся, что, если выживет, подобной ошибки больше не совершит.

Дрожь перекинулась на шасси. Тайлер медленно поднялся на ноги, чувствуя холод ветра, влетающего в вагон-ресторан через разбитое окно вспучившейся двери, и тепло стекающей с шеи на спину струйки крови. Его зацепило осколками, но раны были не слишком серьезны. Сзади них, на рельсах, от уходящего вперед состава удалялись четыре отцепившихся вагона, и Тайлер увидел похожий на фейерверк сноп искр, метнувшихся от колес, когда кто-то дернул ручку стоп-крана.

Альварес тоже поднялся на ноги; его рука тоже была в крови — бутылка, которую он сжимал в кулаке, разбилась при падении. Гоин лежал на полу, не шевелясь, женщина рядом.

Оба мужчины вновь упали, когда вагон резко качнуло.

Визг тормозов запел по стали.

Альварес бросился к трубке переговорного устройства на стене у двери, схватил ее и заорал:

— Идиот, не вздумай больше тормозить! И не сбрасывай обороты двигателя. Если скорость упадет, стабилизаторы перевернут вагон.

Под общими взглядами он повесил трубку.

— А мне казалось, что план хороший, — произнес он, обращаясь к присутствующим.

По вагону снова пробежала дрожь. Альварес выхватил из кармана куртки миниатюрный блок навигации GPS и посмотрел на экран.

— Это первый поворот. Впереди еще три. Третий мы не пройдем.

Тайлер почувствовал, что у него подкашиваются ноги.

Альварес схватил женщину за руку и, волоча ее за собой, бегом устремился к передней двери вагона.

Тайлер решил, что если Альварес направляется к голове поезда, значит, разумнее всего следовать за ним. Передние окна вагона выбило взрывной волной, и он увидел, как накренился второй вагон-ресторан; Альварес, впрочем, находился уже в середине вагона. Секундой позже и второй вагон-ресторан тряхнуло так, что на горизонтальных поверхностях не осталось ни единого предмета, — все полетело на пол.

Стены коридора между двумя вагонами-ресторанами разворотило, остатки раздвижной двери унесло ураганным ветром. Снова завизжали тормоза локомотива, и Тайлер встал на четвереньки, но когда неустойчивые вагоны начали вставать на дыбы, машинист, по-видимому, отпустил тормоза. Тайлер сообразил, что тормоза, работающие только у локомотива, но не у остальных вагонов состава, скорее, опасны, чем полезны.

Отрезвленный страхом Гоин следовал за Тайлером. Теперь, когда соединявшая вагоны гармошка исчезла, Тайлер, выйдя из заднего вагона-ресторана, оказался перед голой сцепной муфтой. Он поставил левую ногу на муфту и понял, что ухватиться-то и не за что. Оставалось только прыгать и полагаться на судьбу, больше рассчитывать не на что — встать на муфту, что есть сил оттолкнуться от заднего вагона и попытаться поймать перила на стенке переднего вагона. Перед решающим шагом Тайлер оглянулся. За его спиной в дверном проеме стоял Гоин.

— Я туда не пойду! — крикнул он.

— Как хотите! — закричал Тайлер в ответ. Время для подвигов не самое удачное. Он прыгнул и здоровой рукой ухватился за перекладину. Все. Он на другой стороне. Тайлер двинулся к задней двери вагона-ресторана.

Он почувствовал, как рельсы под поездом искривились в длинном плавном повороте. Второй поворот. И снова Тайлер ощутил болезненную тошнотворную невесомость, когда вагон накренился, и в этот раз правые колеса на несколько секунд приподнялись над сварными рельсами.

Гоин совершил неловкий прыжок над муфтой, схватился за перила, но не удержал равновесия. Тайлер протянул раненую руку и, скрипя зубами от боли, схватил Гоина за запястье, не давая ему упасть. На мгновение их взгляды встретились, и в его глазах Тайлер увидел пустоту. Уильям Гоин казался мертвым изнутри.

Тайлер бросился бежать по вагону-ресторану, ощущая, как пол под ним снова кренится и заваливается вправо. Невероятное, нереальное ощущение неуправляемой, вздымающейся тридцатитонной стальной массы. Вагон было опустился, но тут же снова завалился набок; правые колеса оторвались от рельса. Тайлер бежал все быстрее и быстрее, слыша позади топот Гоина, — вперед, из ресторана в вагон для прессы.

По полу растекались лужи разлитых напитков, валялись стаканы и бумажные салфетки с логотипом «F-A-S-Т Трэк». Тайлер бежал по проходу, а за окном, сливаясь в сплошную серую массу, мелькал зимний лес. Чуть поодаль виднелось болото, еще дальше — река.

Еще не догнав Альвареса, Тайлер догадался, каковы его намерения. Альварес испортил систему регулировки центра тяжести пассажирских вагонов. (Без сомнения, если бы кто-то не сорвал стоп-кран в отцепившихся четырех вагонах, они тоже слетели бы с колеи.) Локомотив же — столь тщательно охраняемый и беспрестанно проверяемый — попросту никогда не входил в его планы. Поэтому, если Альваресу удастся пробраться в локомотив и отсоединить следующие за ним четыре вагона, они-то как раз и перевернутся, а локомотив останется невредимым.