Ариадна Борисова - Записки для моих потомков
Помощь проекту
Записки для моих потомков читать книгу онлайн
Мы посмотрели фильм по телевизору. Посидели на веранде, глядя на усыпанное звёздами небо. Кругом стояла тишина, только далеко в лесу, как в настенных часах, мерила чьё-то время поздняя кукушка. Я испугалась, что бабушка захочет загадать, сколько ей осталось жить, а кукушка отсчитает мало, поэтому решила её отвлечь и спросила как бы для проверки:
— Про узелок не забыла?
— Не-а, — зевнула бабушка. — Спать охота. А борщ ещё горячий. В холодильник нельзя, а оставишь — испортится. С мясом ведь, так скорее киснет.
Мы ещё немного посидели. Бабушка сказала:
— Запамятовала, где вы в городе живёте. Если приеду, поди, заблужусь. Ваш дом напротив гастронома или как?
— Вот забываша, — засмеялась я. — Это гастроном напротив нашего дома!
Прошло полчаса. Бабушка потрогала бок кастрюли:
— Что за напасть такая! Не студится никак!
Я уже совсем клевала носом, и она уговорила меня лечь:
— А я малость посижу и тоже лягу.
Я еле добрела до кровати и тут же, будто в прорубь, провалилась в сон.
Утром луч солнца ворвался в мои глаза, и сон разбился вдребезги. Я даже не успела бы завязать узелок, чтобы его запомнить. Это бабушка открыла в моей комнате шторы и зачем-то заглянула под кровать.
— Ну что, бабушка, не забыла поставить вчера борщ в холодильник?
— Как же, не забыла.
— А что ищешь?
— Да вот тапочки куда-то запропастились.
В поисках тапочек мы осмотрели каждый угол. Их не было нигде — ни дома, ни на веранде. Пришлось бабушке обуться в дяди-Сенины старые шлёпанцы, в которые могли влезть не две, а четыре её ноги. Она в этих шлёпанцах была смешная, как Маленький Мук.
— Умывайся скорее! Позавтракаем и к Моте пойдем, Бориса Иваныча покормим, курам зерна кинем.
Бабушка открыла холодильник… и вдруг закричала так, что я подпрыгнула на полметра!
— Тапочки!!!
Ну да, конечно! В холодильнике как ни в чём не бывало аккуратно лежали бабушкины холодные тапочки! А закрытая кастрюля стояла на прежнем месте, и борщ в ней, конечно, прокис.
Бабушка села прямо на пол, закудахтала, как курочка, и всё не могла остановиться. А я быстренько побежала в комнату, развязала узелок на платке, подождала и снова завязала. Я собрала все мягкие лучистые колечки и завитушки, прокатившиеся по старому дому, — чудесный кудахчущий бабушкин смех, который я люблю больше всего на свете!