Иоанна Хмелевская - На всякий случай

— Тогда он у него сразу же затупится, если опираться.

Бартек принялся приводить в порядок станок, складывать инструмент и попутно разъяснял:

— Ничего подобного. Отец ему специальную насадку смастерил, легко можно снимать и одевать, как футляр. А кроме того, вся эта штука отвинчивалась и старик мог вместо своего вертела прикрутить прежний обычный наконечник от зонтика, такой металлический шарик. Мой отец знаешь какой! Все умеет. Такую резьбу сделал, что можно было и шарик прикрутить, и этот... кинжал присобачить.

Только теперь Павлик заметил, что второй конец так понравившегося ему острого предмета был снабжен искусной нарезкой.

Бартек кончил наводить порядок и, нагнувшись к приятелю, вполголоса произнес:

— А вообще, скажу я тебе, тут дело нечисто. Когда этот заказчик получил от отца свой зонт и вышел от нас, я за ним потащился. Сам не знаю зачем, меня ведь тоже заинтересовал такой необычный заказ. Вроде бы все в порядке, у нас и в самом деле бандитов развелось — пропасть, на улицу выйти страшно, но не такой уж старенький и дохлый был этот заказчик.

— Ну? — подгонял приятеля чрезвычайно заинтригованный Павлик.

— Ну, значит, чапает он себе по улице и вовсе не подпирается зонтом, а размахивает им, вроде как тросточкой. И знаешь, вот тебе крест, когда проходил мимо припаркованных машин, примеривался к ним своим шилом, вроде бы проткнуть хотел! На полном серьезе! Незаметно для других, но я-то за ним во все глаза глядел! И если бы не насадка, как пить дать пару покрышек проткнул бы! И ведь какой хитрый! Вроде пожилой почтенный человек, идет себе по самому краю тротуара, прогуливается, палочкой подпирается и, если никого нет поблизости, палочку эту так и всаживает в колесо! Не сойти мне с этого места!

Павлик даже рот раскрыл.

— И что? — выдохнул он.

— А ничего! Если бы подпирался голым шилом, владельцы нескольких тачек уже поменяли бы покрышки.

У Павлика разгорелись глаза. Как-то все одно к одному: кража машины на глазах Яночки, и «тир», похитивший у них на глазах «гольфа», и рассказ Рафала, и все эти жуткие слухи о мафии, и неясные Яночкины намеки. И вот теперь этот, со странным зонтом...

— А не знаешь, кто он такой? — спросил Павлик приятеля.

— Какой-то пенсионер, совсем еще не старый. Вроде как из органов, там рано на пенсию отпускают. Или военный, не знаю точно, — ответил приятель. — Точно знает отец, этот пенсионер у нас часто разные вещи заказывает.

Павлик вдруг почувствовал настоятельную потребность пообщаться с сестрой. Немедленно, сейчас же! Быстро спрятал замок с тремя ключами в сумку и только тут сообразил, что ведь это еще не конец, еще этот замок надо как-то вставить в ворота. Правда, мама предложила начать с ворот и сразу вставить замок, но мальчики сообразили, что это очень затруднит изготовление ключей, для каждой примерки пришлось бы бегать к воротам. Вот и решили сначала ключи сделать, а потом замок вставлять. Лучше уж замок под рукой держать. Мама согласилась пока пользоваться отмычкой, а не старым, чрезвычайно красивым, но и кошмарно тяжелым ключом, который Павлик наконец отыскал.

— Замок когда будем вставлять? — спросил он приятеля, взмахнув сумкой с упомянутым замком.

Бартек, как видно, пошел в папу, известного во всем районе чрезвычайно добросовестного и умелого мастера — золотые руки. Мальчику и в голову не приходило, что его помощь приятелю может закончиться на изготовлении ключей. Подумав, Бартек ответил:

— Надо бы в дневное время. Завтра как раз нерабочая суббота, в школу не пойдем. Давай завтра!

Павлик даже не обрадовался, его мысли уже были заняты другим. Взяв в руки массивный заостренный предмет, он спросил:

— Можешь мне его дать? Или продать? Или обменять на что? Нет, сделаем по-другому. Надо будет к нему кое-что приделать... потом скажу, но мне без него зарез!

— А зачем? — поинтересовался приятель. Павлик уже все продумал.

— Завтра тебе все скажу. А пока можно взять до завтра? Надо показать... одному человеку. И если все будет по-моему, завтра все тебе выложу. Идет?

— Бери. Так во сколько завтра встречаемся?

— Как можно раньше. Например, в десять утра. Устраивает? На всякий случай...

Наморщив брови, очень внимательно рассматривала Яночка длинный, узкий, невероятно острый предмет из нержавеющей стали. Затем, ни слова не говоря, встала и направилась в комнату Павлика. Павлик тоже молча пошел следом за ней. В комнате брата Яночка, оглядевшись, нашла старый теннисный мяч. Держа мяч в левой руке, она правой воткнула в него эту... пику. Пика легко проткнула мяч и так же легко была извлечена из мяча. Яночка одобрительно кивнула головой. Осмелев, приободренный Павлик начал, немного заикаясь, излагать свою идею:

— Вот я и подумал... Будь у нас тогда, в Повсине, такое оружие... представляешь? Они стараются, пыхтят, загоняют внутрь «тира» «фольксваген», бегом в кабину, с места срываются, жмут на газ — и дудки! Колесо село! Нет, лучше два колеса село, в таких большегрузных машинах везде по два колеса. Нет, еще лучше, четыре село! Знаешь, я уже давно над этим думаю, хорошо бы им колеса протыкать, так ведь абы чем не проткнешь, тут инструмент нужен.

— Два! — коротко и решительно произнесла сестра.

— Почему два? Лучше четыре колеса...

— Два инструмента! Еще такой протыкалки не найдется? А может, Бартек сумеет сам сделать?

Павлик почувствовал, что счастье переполняет его сердце. Значит, идея его принята! Сестра не только одобрила ее, но и принялась развивать и совершенствовать. Теперь дело пойдет! Не ясно, правда, пока, какое дело и как именно пойдет, но это уже детали. Давая выход бушевавшим в нем чувствам, мальчик схватил с тахты подушку и подбросил ее вверх. Подушка угодила в полочку, и Павлику сразу стало легче, когда на плечо ему свалился с этой полочки тяжелый ящик с инструментами и пребольно долбанул по плечу. Оставив подушку в покое, мальчик сел верхом на стул и стал развивать идею:

— Точно не уверен, но думаю — найдется. Бартек из чего-нибудь смастерит. Он давно точит зубы на нашу старую шарманку, ту, что мы два года назад на чердаке отыскали. Наверное, отреставрировать собирается. Отдадим ему, правда? Нам не жалко. А он знаешь какой парень? Ключи к нашему замку подобрал, завтра будем вставлять в ворота новый замок, он сам предложил. И знаешь, о чем я еще думаю?

Смахнув с кресла на пол клубок медной проволоки, Яночка наконец села и приготовилась слушать. Павлик отобрал у сестры колющее оружие и, вертя его в руках, принялся излагать свои соображения:

— Протыкать покрышки такой штукой — это я тебе скажу, намучаешься! Ведь тот старик как поступал? Идет как ни в чем не бывало, палочкой размахивает или там зонтом и, проходя мимо машины, небрежно так вонзает шило в покрышку. Не наклоняется, не садится на корточки, только изо всей силы на ручку нажимает... А ручка массивная, вот я и подумал — нам тоже что-то в таком роде нужно. Что-то вот к этой штуковине приделать, ручку поудобнее и покрепче, а саму эту штуку подлиннее сделать. Может, тоже на какую палку железную посадить, нарезку сделать. И чтобы выглядело как-то обычно, не привлекало внимания. Яночка выслушала брата и внесла свое предложение:

— Я, например, могу с зонтиком ходить. Я девчонка. А ты с зонтиком будешь выглядеть глупо, сразу внимание обратят.

— А что, ты тоже хочешь... лично? — не поверил брат.

Яночка поудобнее устроилась в кресле, уперлась локтями в поднятые колени и положила на руки подбородок. Приняв излюбленную позу, девочка задумчиво произнесла:

— Я сама давно об этом думаю. Зла не хватает на этих подлецов-воров! И все им сходит с рук. А я еще тогда, когда уводили машину у пана Зайжала, подумала, что сто раз успела бы им баллон проткнуть! И они бы не смылись! И хозяин их на месте бы застукал!

— Э, они бы тебя заметили! Ты что! Ведь такие и пришить могут!

— Где им заметить! Темно уже было, свет от фонаря только некоторые места освещал, например, я бы могла запросто незаметно подобраться к задним колесам. А даже если бы и заметили меня, им бы и в голову не пришло, что я что-то сделала. Садятся в машину, трогаются с места и только тут замечают, что колесо полетело. А я уже за тридевять земель! А пан Зайжал тут как тут!

Павлик возбужденно вскочил со стула и забегал по комнате.

— Знаешь, надо эксперимент провести, по науке действовать. Ведь баллон резиновый, а шило острое. Когда пробивает маленькую дырку, делает это бесшумно, без всякого такого «пуфф!». Воздух выходит из баллона постепенно, только проехав несколько метров, они сообразят, что к чему, когда колесо сядет. А мы сто раз успеем смыться! Яночка выпрямилась в своем кресле.

— Но сначала проведем эксперимент. Ты прав.

— А как ты думаешь проводить? — поинтересовался Павлик, уже забыв, что это была его идея. Привык, что такие вещи сестра обычно решает за них двоих. — Ты же ведь уже испытала... вот этот мячик! — ткнул он в продырявленный теннисный мяч.