Екатерина Вильмонт - В поисках сокровищ

– А у тебя есть с собой какие-нибудь до­кументы?

– Какие документы? – растерялся Стас.

– Откуда я знаю, что ты действительно Смирнин?

– Но у меня еще нет паспорта…

– Ой, что вы, Марья Семеновна, он и вправ­ду Смирнин! – заверещала Даша. – Вы не думайте, мы знаем, что к вам какие-то афе­ристы уже приходили… Понимаете, дело в том, что… Стас, надо рассказать Марии Се­меновне всю правду!

– Какую правду? – испуганно спросила старая учительница.

– Стас, рассказывай все с самого нача­ла! – потребовала Даша.

Он на мгновение задумался, а потом нако­нец решился.

– Да, лучше сказать все как есть! Пони­маете, Марья Семеновна, мы с Дашей обнару­жили в полке книжного шкафа…

– Что? – взволнованно воскликнула ста­рая женщина. – Что вы обнаружили?

Немного помявшись, Стас вытащил из кармана конверт.

– Вот это! – и он протянул конверт учи­тельнице.

Та дрожащими руками повертела кон­верт, потом открыла его и вытащила оттуда бумажку со словами: «Братушево. Школа. За красной печью».

– Боже мой! Боже мой! Это почерк Ильи Аркадьевича!

– Вы уверены? – осторожно спросил Стас.

– Разумеется! Я отлично знаю его почерк!

– Но откуда? – вырвалось у Даши. – Он ведь давным-давно умер!

– Когда его дом превратили в колонию, оттуда выбросили все бумаги, а моя мама, она тоже учительницей была, многое подо­брала и сохранила. И среди бумаг был даже дневник, юношеский дневник Ильи Аркадье­вича! Боже мой! Дай-ка я погляжу на тебя! Ты и в самом деле похож на своего прапраде­да… Или мне это уже мерещится, – вдруг спохватилась она.

– Скажите, Мария Семеновна, а где крас­ная печка? – в нетерпении спросила Даша.

– О, ее давно уже нет! В пятидесятых го­дах в школе провели паровое отопление… С этой печью вообще странная история вышла…

– Какая? – хором выкрикнули ребята.

– Видите ли, я тогда… Но тут в палату заглянули соседки Марии Семеновны.

– Ну как, поговорили? – спросила та, которую называли Светкой.

– Заходите, заходите! – ответила учи­тельница. – Вот что, ребятки, подождите пока в коридоре, а я сейчас выйду, и мы най­дем местечко, чтобы поговорить по душам.

Даша и Стас немедленно вышли в коридор.

– Ну как? – осведомился Стас, глаза его блестели.

– Да ну, ерунда все это… Никакого клада , уже давно нет, это ясно и понятно! – разочарованно протянула Даша.

– Ничего ты не понимаешь! Сейчас толь­ко самое интересное начинается!

– А по-моему, гораздо интереснее было бы выследить этого слепого притворяку!

– Тогда ищи себе другую компанию! Меня это не интересует! – отрезал Стас.

Даша хотела обидеться, но вовремя сооб­разила, что домой они попадут еще не скоро и ей будет скучно. Поэтому она улыбнулась и сказала:

– Стас, ниже нос!

– Что? – не понял Стас.

– Обычно говорят – выше нос! А я гово­рю – ниже нос! Не задавайся, значит!

– Извини, сестренка! Не буду!

В конце коридора появилась старушка-уборщица с ведром и шваброй и принялась мыть пол. Вскоре из палаты вышла Мария Семеновна.

– Ну что же, детки, идемте!

Она провела их по коридору, свернула на­право, где коридор заканчивался тупичком, в котором стояли неработающий телевизор, не­сколько колченогих кресел и громадный раз­весистый фикус.

– Вот тут мы сможем поговорить! Так на чем мы остановились? – спросила учительница.

– На странной истории с красной печкой, – напомнила Даша. – А разве красные печки бывают?

– Конечно, – улыбнулась Мария Семе­новна. – Это была голландская печь, выло­женная красными изразцами, ну, может, не красными, скорее терракотовыми, но все называли ее красной. Она была такая красивая, уютная…

– Зачем же ее снесли? – спросил Стас.

– То-то и оно! Но я лучше расскажу все по порядку… Так вот, это было году в пятьдесят первом, кажется… Я была тогда молодень­кой учительницей и первый раз в жизни по­ехала в отпуск, на юг! Мне неожиданно дали путевку в дом отдыха! Я никогда прежде не видела моря, да и мечтать о такой поездке даже не могла… И вдруг мне в месткоме гово­рят – вы премируетесь путевкой в Сочи… Радости моей не было предела – Сочи! Чер­ное море! Пальмы! Вы, нынешние дети, даже вообразить себе не можете, что значило в те годы поехать в Сочи! Я, конечно, заметалась, у меня и надеть-то было нечего! Мне тетка моя свое шелковое платье отдала, синенькое, старое, но красивое, а чтобы его чем-то ожи­вить, украсить… стыдно сказать, от старых шелковых трусов, немецких, трофейных, кружавчики розовые отрезала и мне вставоч­ку из них сделала. Я себя в этом платье коро­левой чувствовала…

«Ну вот, приехали! – подумал Стас. – Старушка уже растеклась в воспоминаниях. Как бы это ее повежливее от трусов с кружавчиками к печке вернуть?»

Но она словно прочитала его мысли.

– Но вам это скорее всего неинтересно!

– Почему? Как раз очень интересно! – воскликнула Даша. Разговор о шмотках, пусть даже с кружевами от трусиков, ее жи­вейшим образом заинтересовал.

Но Мария Семеновна вернулась к теме:

– Так вот, поехала я на море. Целых двадцать четыре дня гуляла и купалась, а когда вернулась… в школе вовсю шел ре­монт, хотя раньше никто ее ремонтировать не собирался. И вот приезжаю, смотрю, нет моей печки, сломали, даже кирпичика не оста­лось, а в школе паровое отопление провели, но не центральное, а с котельной! Ох, и намучалась я с этим котлом, а печка-то какая была… Одно удовольствие! И дров немного требовала, а котел углем топить надо было, а пойди еще добудь уголь этот! Словом, зазря только деньги извели… Ну да деньги-то ка­зенные, кому их жалко… Но знаете, я только недавно, после визита этих людей, вдруг со­поставила все…

– Вас специально услали на курорт! – воскликнул Стас.

– Ну конечно! Но мне, молодой дуре, это и в голову не пришло.

– Но кто это мог быть? У вас нет никаких подозрений? – осведомилась Даша.

– Это должен был быть человек, как-то связанный со школой, – заметил Стас.

– Не столько со школой, сколько с гороно, – сказала Мария Семеновна. – Или даже с горсоветом. Надо ведь было выделить средст­ва на ремонт школы, да еще достать путевку для меня…

– А в вашей школе был директор? – спро­сила Даша.

– Директор? Был. Но моя-то школа была как бы филиалом городской. И директор был один. А учительствовала я одна, вела началь­ные классы.

– И жили при школе! Значит, достаточно было вас удалить…

– Но был еще один истопник, дядя Коля. Я когда вернулась, говорю ему: что ж ты, дядя Коля, печку нашу не отстоял? А он мне: «Где ж мне супротив начальства идти?» Вот и весь сказ!

– Интересно, нашли они что-нибудь? – воскликнула Даша.

Тут вдруг раздался шум и плеск.

– Ох, батюшки! – закричала уборщица.

Митя выскочил в коридор и увидел, что старушка опрокинула ведро и вода растек­лась по полу.

«Странно, – подумал он, – неужели я так увлекся разговором, что совсем не слышал приближения уборщицы? Впрочем, это не удивительно!»

– Ох, простите, ради Бога, помешала я вам! – сокрушалась старушка, собирая тряп­кой разлитую воду. – Да вы не обращайте на меня внимания…

Даша не могла спокойно смотреть, как такая старенькая женщина гнет спину, и ки­нулась на помощь.

– Да нет, голубочка, я уж сама управ­люсь, мне сподручнее, – говорила старушка, не поднимая головы. Седые космы из-под платочка падали ей на лицо.

Собрав быстро воду, старушка ушла. Что-то странное в ней есть, подумала Даша. Что-то необычное… Но что? Ах да! Перчатки!

Желтые резиновые перчатки, точно такие, как у них на кухне! Она хотела сказать Стасу о своих подозрениях, но решила пока не пу­гать Марию Семеновну. Но чтобы такая зачуханная старушка берегла руки? Очень странно! Разговор между тем продолжался.

– Мария Семеновна, а вы можете пока­зать то место, где была печка? И еще: в то время не было никаких сообщений или хотя бы слухов о найденном кладе? Помните, как в «Бриллиантовой руке» Шеф для отвода глаз нашел на субботнике коробку с золоты­ми монетами?

– Не помню, милый. Но если бы что-то такое было, я, вероятно, не связала бы это с моей печкой… Дура была, молодая, роман­тичная дура.

– А в библиотеке есть подшивки местных газет за тот год? – спросил Стас.

– В нашей – точно нет. А вот в городской есть наверняка!

Даша вдруг вскочила со стула.

– Я сейчас!

И бегом бросилась в другой конец коридо­ра, где раньше приметила туалет. Оттуда как раз вышла женщина среднего роста, моло­дая, холеная, в меховой жакетке и с пласти­ковым пакетом в руках. Даша ворвалась в ту­алет и огляделась. Старушки с ведром не было! Даша бросилась на поиски, но старуш­ка словно растворилась в воздухе.

– Извините, пожалуйста, – обратилась девочка к проходившей мимо женщине в больничном халате, – вы случайно уборщицу не видели?

– Уборщицу? Тетю Дусю?