Р. Стайн - Маска одержимости

Но чем дольше она водила по шее пальцами, тем больше с ужасом убеждалась, что ее подруга была права.

У маски не было нижнего края. Она нигде не кончалась. Между маской и лицом Карли Бет не было ни малейшего зазора!

Личина стала ее лицом.

У Карли Бет дрожали ноги, когда она пошла в переднюю к зеркалу. Она так и держала руки на шее, машинально водя пальцами по маске. Остановившись у большого прямоугольного зеркала, висевшего на стене, она приблизила к нему лицо.

— Нет края! — вскрикнула она. — Края нет!

Сабрина замерла в паре метров позади. Лицо ее было встревоженным.

— Не… не понимаю, — бормотала она, глядя на отражение Карли Бет в зеркале.

Карли Бет громко ахнула:

— Это же не мои глаза!

— Что? — спросила Сабрина, подходя сзади и продолжая смотреть на отражение подруги в зеркале.

— Это не мои глаза! — причитала Карли Бет. — Мои глаза не такие!

— Не волнуйся, — мягко увещевала ее Сабрина. — Твои глаза…

— Они не мои! Не мои! — зарыдала Карли Бет, не обращая внимания на слова подруги. — Где мои глаза? Где я? Где я, Сабрина? Там, в зеркале, это не я!

— Карли Бет, успокойся! Ради бога! — уговаривала ее Сабрина, но у самой голос от страха тоже дрожал.

— Это не я! — с ужасом глядя на свое отражение в зеркале и прижав ладони к морщинистым щекам маски, причитала Карли Бет. — Это не я!

Сабрина хотела погладить подругу по плечу, но та отшатнулась и с пронзительным воплем, исполненным боли и отчаяния, бросилась в коридор. Яростно дергая дверь и сражаясь с замком, она громко рыдала.

— Карли Бет, стой! Вернись!

Но Карли Бет уже ничего не слышала. Она выскочила в ночную тьму. Уличная дверь захлопнулась за ней.

Она бежала, а за спиной раздавались отчаянные крики Сабрины:

— Карли Бет! Твоя куртка. Вернись! Ты забыла куртку!

В тишине раздавался стук ее кроссовок. Она со всех ног бросилась под сень деревьев, словно желая спрятаться в их тени, скрыть от людей свое новое, уродливое лицо.

Она добежала до тротуара, повернула направо и, не останавливаясь, помчалась дальше.

Она бежала, куда глаза глядят. В голове стучала только одна мысль: прочь от Сабрины, прочь от зеркала, прочь, прочь!

Ей хотелось убежать от себя, от своего нового обличья, от этого страшного лика, который смотрел на нее из зеркала чужими пугающими глазами.

Чужие глаза. Чужие глаза на ее лице!

Но это лицо больше не было ее лицом, и эта страшная голова не была ее головой. Это была голова отвратительного зеленого монстра, вросшая в ее голову.

Снова в отчаянии закричав, Карли Бет пересекла улицу и побежала дальше.

Деревья, черные на фоне беззвездного ночного неба, раскачивались и устрашающе размахивали голыми ветвями. Мимо проносились дома, и яркий свет из их окон сливался для нее в сплошную оранжевую дымку.

Она бежала в темноте, тяжело дыша сквозь ноздри сплющенного носа.

Ветер был встречный, и она склонила свою гладкую зеленую голову, глядя в землю.

Но куда бы ни обращала она свой взор, всюду ей виделась маска. Она стояла перед глазами, отвратительная, со складками кожи, с горящими красновато-желтым светом глазами и кривыми зубами хищника.

Мое лицо… мое лицо…

Чей-то пронзительный вопль оторвал ее от горьких мыслей.

Карли Бет подняла голову и увидела, что столкнулась с группой собирателей конфет. Их было шесть или семь, и все они повернулись в ее сторону, крича и показывая на нее пальцами.

Она открыла рот, обнажая острые клыки, и зарычала на них, жутким звериным рыком.

От этого звука они сразу же замолчали. Они с опаской смотрели на нее, пытаясь решить — угрожает она им или просто дурачится?

— Ты кто? — спросила девочка в красно-белом клоунском балахоне.

Я та, кто хочет быть собой, но не может! — с горечью подумала Карли Бет.

Она не ответила. Пригнув голову, повернулась и бросилась прочь.

И тогда она услышала смех. Они смеялись от облегчения, и она поняла: они радуются, что она уходит.

Горько всхлипывая, она повернула за угол и побежала дальше.

Куда я бегу? Что я делаю? Неужели я так и буду вечно бежать, подобно вихрю? — пронеслось у нее в голове.

Она резко остановилась, когда впереди возник магазинчик.

Вот оно, подумала она. Ну, конечно, это здесь продают товары для вечеринок и праздников. Это здесь я приобрела маску.

Странный человек в черном плаще… Он мне поможет. Он наверняка знает, что делать.

Человек в плаще должен знать, как снять с меня маску.

Чувствуя прилив надежды, Карли Бет бросилась к магазинчику.

Но когда она приблизилась к двери, надежда сменилась отчаянием, темным, как витрина магазина. В магазине не горел свет. Он был закрыт.

При виде темного магазина, волна мрачного отчаяния захлестнула Карли Бет.

Упершись руками в витрину, она прижалась лицом к стеклу. Оно приятно холодило ее разгоряченный лоб. Разгоряченный лоб маски.

Она закрыла глаза.

Что теперь делать? Что мне делать?

— Это только дурной сон, — бормотала она. — Дурной сон. Сейчас открою глаза и проснусь.

Она открыла глаза. И снова увидела их — ужасные, горящие красновато-желтым огнем глаза, отраженные стеклом витрины.

И это гротескное лицо, которое смотрело на нее из темноты.

— Не-е-е-ет! — Содрогнувшись всем телом, Карли Бет с размаху обрушила кулаки на стекло.

Зачем я не послушалась маму и не надела утиный костюм? — кляла она себя. Почему мне захотелось стать самым жутким существом, пугалом на Хэллоуин? Почему непременно нужно было напугать Чака и Стива?

Она тихо застонала. Вот теперь и оставайся пугалом до скончания века.

Она все еще предавалась этим горьким мыслям, как вдруг почувствовала какое-то движение за стеклом. На пол упала тень. Послышались шаги. Дверь грохнула и чуть приоткрылась.

Оттуда выглянул хозяин магазинчика. Прищурившись, он рассматривал Карли Бет.

— Я знал, что вы вернетесь, и потому задержался, — проговорил он. — Я ждал.

Его спокойствие поразило Карли Бет.

— Я… я не могу ее снять! — запинаясь, промолвила она. И в доказательство потянула себя за макушку.

— Знаю, — сказал хозяин, не изменившись в лице. — Заходите. — Он открыл дверь шире, отступив на шаг.

Карли Бет поколебалась, но тут же решительно вошла в магазинчик. Внутри было жарко и душно.

Хозяин включил единственную лампу над прилавком. Карли Бет заметила, что он без плаща. На нем были черные костюмные брюки и белая выходная рубашка.

— Так вы знали, что я приду? — чуть не взвизгнула Карли Бет. В ее новом голосе отчетливо прозвучали гнев и смятение. — Откуда вам было знать?

— Я вас отговаривал, я не хотел продавать ее вам, — ответил он, разглядывая маску. Он нахмурился и покачал головой. — Вы же помните, не правда ли? Вы же помните, что я не хотел вам ее продавать?

— Я помню, — поспешно согласилась Карли Бет. — Вы только помогите мне снять ее, ладно? Помогите мне!

Он пристально посмотрел на нее и ничего не ответил.

— Помогите мне ее снять, пожалуйста! — Карли Бет сорвалась на крик. — Немедленно снимайте! Слышите!

Хозяин магазинчика вздохнул.

— Не могу, — печально промолвил он. — Я не могу ее снять. Мне действительно очень жаль.

— Эт-то как т-так? — заикаясь, проговорила Карли Бет.

Хозяин магазинчика не ответил. Он повернулся и пошел в подсобное помещение, жестом велев ей следовать за ним.

— Но ответьте мне! — кричала Карли Бет. — Не уходите! Ответьте! Как это маску нельзя снять?

Она шла за ним в подсобное помещение магазинчика, и сердце у нее гулко колотилось в груди. Хозяин включил свет.

От яркого света Карли Бет заморгала. Лампа осветила две длинные полки с масками. Место, где раньше лежала ее маска, теперь пустовало.

Маски, одна гротескнее другой, все словно уставились на нее. Карли Бет с трудом отвела от них взгляд.

— Сейчас же снимите эту маску! Сейчас же! — закричала она, не давая хозяину пройти.

— Я не могу ее снять, — спокойно и даже грустно ответил он.

— Но почему? — спросила Карли Бет.

— Потому что это не маска, — почти шепотом проговорил он.

Карли Бет смотрела на него во все глаза.

Она хотела что-то сказать, но не смогла издать ни звука.

— Это не маска, — повторил он. — Это лицо, настоящее лицо.

У Карли Бет вдруг закружилась голова. Пол накренился. Ряды безобразных личин смотрели на нее. Распухшие, окровавленные, желтые и зеленые, все они внимательно следили за ней и так и пожирали ее глазами. Она прижалась спиной к стене, отчаянно пытаясь устоять на ногах.

Хозяин магазинчика подошел к выставочной полке и показал пальцем на отвратительные, безобразные головы.