Базз Лайтер. Бесконечность не предел! - Бетани Баптист

– Привет, солнышко. Иди ко мне.

Я забралась на её больничную кровать и устроилась рядышком.

– Что ты делаешь, бабушка? – спросила я, наклоняясь, чтобы посмотреть, чему она улыбается в своём планшете.

– Просто просматриваю свой старый полевой дневник, – сказала она, показывая мне набросок похожего на осьминога оранжевого инопланетянина с тремя клювами и свой отчёт о встрече с ним.

– Это аборигенный вид на планете на расстоянии многих световых лет отсюда, – объяснила бабушка. – Они живут на деревьях и строят гнёзда, как птицы. Они очень дружелюбны. Баззу они не особо понравились.

– Почему они ему не понравились, бабушка?

– Потому что один случайно упал с дерева и приземлился прямо ему на голову, – сказала она, смеясь своему воспоминанию. – Повезло ещё, что на нём был шлем, а то щупальца у них склизкие, как сопли. Правда, шлем он потом ещё долго не мог оттереть.

Она передвинула пальцем следующую страницу своего полевого журнала, и там была фотография её друга Базза в покрытом слизью шлеме. Она засмеялась ещё сильнее, и я тоже захихикала. В тот день я узнала о чешуйчатых пещерных обитателях, десятиногих собакообразных монстрах и многих других существах. У неё были фотографии красных джунглей, подземных пещер с фиолетовыми реками, зелёных гор и других невообразимых видов со всех концов Вселенной, на которых она побывала.

У бабушки было множество историй о приключениях из тех времён, когда они с её другом Баззом Лайтером были космическими рейнджерами. Вместе они убегали от потоков лавы из извергающихся вулканов и летали верхом на громадных инопланетных птицах, прямо как космические ковбои.

После этих рассказов она отложила в сторону свой планшет и устало вздохнула.

– Это всё для меня уже в прошлом, – сказала она, погрузившись в воспоминания.

– Ты скучаешь по тем временам, бабушка? – спросила я.

– Разумеется, солнышко. Я скучаю по тому времени среди звёзд. Я скучаю по всем этим приключениям, но больше всего я скучаю по моему другу Баззу, – произнесла она.

Я прижалась к ней и сказала:

– Я тоже хочу отправиться в приключения, как ты и твой друг Базз Лайтер.

Она улыбнулась мне, оперев щёку на мою голову.

– И непременно отправишься, Иззи. У тебя будет много-много приключений, как у настоящего космического рейнджера. Может быть, даже вместе с Баззом.

– Как так, бабушка? Разве он не старый?

Она рассмеялась и затрясла головой:

– Нет, солнышко. Это я постарела. Это сейчас сложно объяснить, но я думаю, вы двое будете отличными партнёрами.

Когда я навещала её за день до этого, у неё на маленьком столике возле больничной койки стояла одна-единственная фотография со всеми нами. Она попросила папу принести ей это семейное фото. Но сегодня на столике появилась ещё одна фотография.

Она взяла её и показала мне.

Я знала, что это старая фотография, потому что бабушка была в своей серой форме коммандера и выглядела намного моложе. А рядом в тренировочном комбинезоне стоял Базз. Оба улыбались камере, но бабушкина улыбка была полна гордости.

– Когда он вернётся через год-другой, он мало чем будет отличаться от того, как он выглядит на этой фотографии, – сказала бабушка, указывая на друга. – И он заберёт вас всех домой на Репке.

Бабушка говорила так, будто сама она останется на Т-Кани Один.

– А как же ты, бабушка? – спросила я, нахмурившись.

Она печально улыбнулась:

– Не переживай обо мне, солнышко. Я всегда буду с тобой, что бы ты ни делала и где бы ни была. Потому что я буду здесь и здесь. – Она легонько ткнула меня в грудь и в лоб. Затем она легонько пощекотала меня, и я заёрзала и захихикала.

Когда она зевнула, я тоже зевнула.

У меня слипались глаза, я очень устала.

– У тебя впереди так много приключений, Иззи, – шепнула мне бабушка, когда я засыпала, лёжа рядом с ней.

Во сне в моих приключениях она была со мной.

Несколько месяцев спустя...

Сегодня был тот самый день. Мы пятеро шли по коридору в новеньких скафандрах космических рейнджеров, которые заказал для нас коммандер Бёрнсайд.

Когда Базз докладывал Бёрнсайду о завершённой миссии, он узнал, что звёздное командование отследило подозрительные сигналы, идущие из близлежащего квадранта. Баззу было поручено разобраться с этим при помощи его элитного отряда.

И этим элитным отрядом были мы. Мы стали космическими рейнджерами – вместе.

– Эти новые скафандры просто потрясающие. Наручный бластер, ракетные крылья, – возбуждённо тараторила я. – Парни, как мне бы пригодились ракетные крылья тогда в космосе.

Мо разочарованно изучил свой скафандр:

– Но ручка бы не помешала.

– Ручки для новичков. Вы не новички, – напомнил ему Базз.

Дарби с дерзкой ухмылкой подняла повыше свой ручной бластер.

– Поверить не могу, что мне разрешено носить такое. – Затем она поглядела на свою вторую руку: – Эх, было бы их два.

– У тебя чистое досье, и ты свободна и вооружена. Как ты можешь жаловаться? – спросил Мо, укоризненно качая головой.

– Я тут за хорошее поведение, – напомнила ему Дарби, пожав плечами, – а не за приятный характер.

Сокс, шагавший рядом с нами в своём полускафандре, тоже вставил свои пять копеек:

– Знаете, я никогда не носил штанов, но сейчас без них чувствую себя как-то странно. Я ведь чудно выгляжу без штанов?

– Не, ты выглядишь круто, – заверил его Мо, показав коту-роботу большой палец.

– Как же мне не терпится смотаться отсюда и заняться кодом звёздного командования 28–0–6.2, – сказала я с предвкушением, взволнованная нашей первой официальной миссией.

Базз повернулся ко мне, приподняв брови:

– Ты говоришь о перекусе?

Я растерянно заморгала:

– Что?

– Потому что ты сейчас назвала код для перекуса, – сказал Базз, усмехнувшись.

– Нет, ничего подобного, – настаивала я, качая головой.

– Э, кажется, я тут услышал код потребления питательных веществ? Нам отложить запуск? – спросил кто-то по интеркому у нас над головами. А ведь я уже решила, что после стольких лет изучения бабушкиных учебников ни за что не спутаю код звёздного командования 28–0–6.2 и код звёздного командования 28-0-6.3.

Я с улыбкой покачала головой:

– Нет, всё в порядке. Извините. Спасибо.

Хотя сэндвич мясо-хлеб-мясо – это звучит соблазнительно.

– Бывает, – сказал