Александра Ус - За лесом — Березовая Роща

— Как же мне без вас тоскливо, Василиночка, — проговорила Тоня, боязливо оглядываясь. Там, в другой половине, Свирид ремонтировал рамы. Ну, мы с тобой чуток поговорим, а потом сбегай на вечеринку: тут близко, в соседней хате. И я минутку постою на пороге, на тебя порадуюсь, на людей погляжу. Сходим, Василиночка, а то одной неудобно, съест меня Свирид, горячо шептала Тоня.

Василинка пошла на вечеринку безо всякого желания. Музыкант старательно растягивал меха гармони, несколько пар танцевали в темной хате залихватскую полечку. Парни пристукивали в такт каблуками. У одного из них на козырьке фуражки болтался розовый бумажный цветок, широкое лицо блестело, как блин, смазанный маслом. Его девушка махала белым платочком, который она держала за самый кончик. Василинка так загляделась на эту пару, что едва услышала, как кто-то тихо назвал ее имя. Обернулась и глазам своим не поверила. Перед ней стоял Аркадий.

— Откуда ты взялся? — испуганно спросила Василинка, машинально положив ему на плечо руку: гармонист опять заиграл полечку. — В такую даль забрел. Семь верст!

— Ради тебя я и сто верст прошел бы!

Василинка не чуяла под собой ног. Не видела, как Тоня, постояв с Алесиком у порога, пошла домой.

Устав, музыкант перестал играть, и девчата завели песню. К их звонким голосам присоединились и голоса парней.

— Давай выйдем из дома, — предложил Аркадий. — Тут слишком жарко.

Тьма окутала их, позади осталась полоска слабого света, падавшего из маленького окошка. На горизонте горела одинокая белая звезда.

— Как ее зовут, ты знаешь? — беззаботно спросила Василинка.

— Кого? — не понял Аркадий. — А-а, ты вот о чем! А кто ее знает. Ты лучше спроси, зачем я пришел сюда?

— Зачем же ты пришел? — словно эхо, повторила Василинка.

— Чтобы сказать тебе… Ну, что я не могу больше без тебя жить. Сегодня зашел к вам и как услышал, что тебя нету, — помчался сюда, точно сумасшедший. Не веришь? Ей-богу! Мы должны быть вместе! На всю жизнь. Ведь ты лучше всех на свете.

Долго стояли они у Тониной хаты.

— Любишь ли ты меня? — спрашивал Аркадий. — Почему ты молчишь, Василинка? Почему не отвечаешь?

Василинка не знала, что ответить. Неужели это правда? Неужели и он ее любит?! Ах, какая она счастливая! Как прекрасно жить на свете!

Белая яркая звезда медленно плыла по темному небосводу…

Тоня ни о чем не расспрашивала, но Василинка не вытерпела, утром все рассказала, а сама пристально всматривалась в лицо сестры. Растерянная и взволнованная, втайне ждала совета.

— А любишь ли ты его? — вдруг спросила Тоня.

— Конечно, люблю, — вся вспыхнула Василинка.

— Подумай еще, может, кажется тебе. Надоело по чужим людям жить? А свекрови угодить — как по ниточке ходить, это ты мне можешь поверить. Иногда бывает так тошно, бросила бы все и пошла куда глаза глядят.

— А Аркадий разве не защитит? — спросила Василинка.

— Кабы оно так было, — вздохнула Тоня. — Да так ли он тебя любит, как тебе кажется? Ой, Василиночка, мало вы друг дружку знаете. Чтобы связать с человеком свою судьбу на всю жизнь, надо хорошенько подумать, как следует приглядеться. А что, если родители найдут ему невесту получше тебя? Сумеет ли Аркадий поставить на своем?

Последние слова смутили Василинку. Что-то сдавило в груди. Она заплакала.

— Вот видишь, уже и слезу пустила. Не спеши, сестричка. Учиться тебе нужно. Это мне тут век вековать, куда я денусь от ребенка?

Василинка долго не могла успокоиться. Вскоре она простилась с Тоней.

Медленно брела по укатанной санной дороге и перебирала в памяти каждое слово Аркадия. Вокруг стояла тишина, словно лес замер, прислушиваясь к ее тревожным думам. Вдруг поблизости хрустнула ветка, с молодой елки посыпался снег.

— Здравствуй, Василинка! Ах, какие у тебя холодные руки! Давай согрею! Вот, надень мои рукавицы!

Взявшись за руки, они быстро шагают по дороге. С хмурого низкого неба падают редкие снежинки-звездочки и сверкают в золотистых волосах Василинки, выбившихся из-под платка…

— Я сказал своим, слышишь? — шепнул Аркадий. — В эту субботу придем с отцом к тебе в сваты! Жди!

В субботу Василинка встала рано и стала наводить порядок в доме. Выскребла березовым голиком с песочком лавки так, что они заблестели. Постлала на столе льняную скатерть, чисто подмела двор. Но тоска сжимала сердце. «Почему не радостно, а грустно на душе? Неужто на беду?»

Под вечер неожиданно прибежал Аркадий.

— Анисья Петровна и Василий Павлович! — сказал он, не подымая глаз. Папа и мама просят вас зайти к нам… А сейчас простите, мне сказали сейчас же вернуться…

Василинку не позвали…

Долго отчим с матерью гадали, что означает такое приглашение. Наконец согласились на том, что Амиля женщина не здешняя и живет по своим обычаям. Может, там, откуда она родом, порядки не такие, как у нас.

— Надо идти, — вздохнула мама.

Она долго приглаживала гребешком волосы, поглядывая в зеркальце, висевшее на стене, потом одела праздничное ситцевое платье и в сумерках вместе с отчимом вышла из дому.

Поздно вечером мать с отчимом вернулись домой. И тут же все выложили по порядку — и чем угощали, и о чем говорили.

Вот что сказала мать Аркадия: «Василинка хорошая девушка, я против нее ничего не имею, только сыну моему рано еще жениться. Ему надо отслужить в армии. Кроме того, у меня скверный характер, я не хочу, чтобы невестка жила со мной».

— А что он, что Аркадий? — не вытерпела Василинка.

— А что Аркадий… Только рот раскрыл, да Амиля как рявкнет на него, он и сел. А она долдонит одно и то же: «О женитьбе, сынок, и думать нечего, выбрось это из головы». Отец хотел что-то сказать наперекор, она глянула, цыкнула, вынужден был смолчать. По всему видно, что она командует в доме.

Ах, Аркадий, Аркадий! Василинка вспомнила одну прочитанную книжку: смелого мужественного юношу в его сильной любви не останавливали никакие препятствия, он вырывался из каменного острога, дрался на шпагах, рисковал жизнью ради своей любимой.

Наверное, так бывает только в книжках.

Откуда-то издалека доносились слова матери:

— Что мне было ей ответить? Пойти, ровно мыла наелась? Спасибо, говорю, за угощение. Моей дочке женихов и без вашего сына хватит… А сейчас ложись, доченька, спать. Утро вечера мудренее…

Но и утро не принесло облегчения. Сердце разрывалось на части от обиды и стыда. Прощай, Аркадий, навсегда! Любила ли я тебя? Да, любила. А ты? Говорил, пойдешь со мной на край света, а сам побоялся отойти от маминого порога.

Прощай!

Я постараюсь забыть тебя и никогда-никогда не вспоминать, хотя, может, спустя годы и заноет сердце по тебе.

Назавтра она поднялась чуть свет с припухшими веками, словно повзрослев сразу на несколько лет. Сейчас уже никто и ничто не заставит ее отказаться от принятого решения…

— …Василинке необходимо учиться, — говорил, уезжая, инженер-таксатор. — Весьма смышленая девушка. Грех, Анисья Петровна, оставлять ее без образования.

Мама тогда соглашалась. Но где деньги взять?

— Что-нибудь придумаем, — утешал жену Василий. — А как сама Василинка, хочет ли она учиться?

Василинка тогда не знала, что ответить. Расставаться на несколько лет со своими, покинуть Березовую Рощу, ставшую все равно что родной?

Несколько раз садилась за стол, чтобы написать заявление на рабфак, и все никак не осмеливалась. А может, она уже неспособная к учебе? Сколько времени книжки не держала в руках.

Сейчас она уже ничего не боялась.

Мама стремилась отвлечь внимание дочери от грустных мыслей.

— Сбегай, доченька, к Тоне, погости у нее…

— Не хочу, мамочка.

— Ну, может, в местечко с тобой сходим, на рынок?

— Ты иди, а я побуду дома…

— Ну тогда сходи к тете Агафье, — наконец решила мама. — Повидайся с двоюродными сестрами, разгони грусть-печаль!

К удивлению матери, Василинка сразу же согласилась. Отчим открыл сундук, достал оттуда несколько рублей и предложил их на дорогу.

— Может, себе чего-нибудь купишь.

— Мама, скажи девчатам, пускай без меня пошлют наш подарок той девушке в тюрьму. — Она развернула вышитую кофточку, полюбовалась ею, аккуратно сложила и протянула матери.

Василий видел, как Василинка достала заявление на рабфак, которое недавно при нем написала, сложила вместе с рекомендацией комсомольской ячейки и втиснула в свою котомку. Но отчим ничего не сказал, ни о чем не спросил. Может, и хорошо, что так повернулось дело.

Мама разрешила погостить у тети сколько захочет.

Василинка завязала красный цветастый платок, взяла в руки котомку, простилась с мамой и отчимом, обцеловала маленького Михаську и отправилась в путь.

Чем ближе она подходила к дому Аркадия, тем тяжелее становилось на душе, не хватало воздуха в груди. Ей хотелось, чтобы Аркадий вышел навстречу.