Эмили Родда - Роуэн в стране Зиба

Жители Рина могли позабыть о тех, кто остался в далёких землях. Но у человеческой природы долгая память. Снова и снова, словно чёрные телята в стаде букшахов, в Рине рождались странные, чудаковатые люди. Такие, как Роуэн. Все они были похожи на своих родственников, о существовании которых даже не подозревали.

— Последний рисунок дедушка сделал семь лет назад, когда наши родители умерли от лихорадки, — сказала Шаран. — С тех пор он не прикасался к шёлку, да и рисовать было больше нечего.

— Теперь есть, — заметила Зеел.

— Да, — согласился Аллун. — Но только сейчас нам не до рисования. Здесь находиться опасно. Жемчужник беспокоится. Я уже вижу, как он бьёт хвостом от нетерпения.

Шаран громко расхохоталась, но тут же прикусила губу и опасливо взглянула на водяного человека. Но тот лишь прохладно улыбнулся.

— Конечно, я обеспокоен, — отозвался он. — И если бы у меня был хвост, он бы извивался, как у змеи. Мы должны как можно скорее выбраться отсюда. Но нам нужна помощь.

— Мы с Норрисом поможем вам, — горячо пообещала Шаран. — Среди людей, которые работают на полях, у нас есть надёжные друзья. Когда придут стражники, мы их задержим, пока вы…

— Нет, Шаран, — вмешался Роуэн. — Мы одни не уйдём. Вы пойдёте с нами.

— Да мы же не можем! — Шаран уставилась на него в изумлении. — Нас не выпустят стражники.

— Нас они тоже постараются не выпустить, — преувеличенно бодро проговорил Роуэн. — Собирай шелка. Мы возьмём их с собой.

Дрожащими руками Шаран принялась сворачивать свитки.

— Роуэн! — Лицо Жемчужника было очень серьёзным, и Роуэн понимал, о чём думает водяной человек. Только чудом они сумели оказаться так далеко. Обратный путь будет гораздо тяжелее. А тут ещё четверо новых спутников, среди которых маленький ребёнок, робкая девочка и дряхлый старик…

Но Роуэн никого не мог оставить на произвол судьбы. Под рубашкой он нащупал свёрток, который дала ему Шеба, вытащил оттуда прутик и сунул его в пламя свечи.

Зелёный отсвет озарил каменные стены, неподвижные фигуры друзей и испуганное лицо Шаран. Пылающая боль. Усмешка Шебы.

С трудом преодолев волну усталости и отчаяния, Роуэн повторил эти стихи. В ответ никто не произнёс ни слова. Да и что тут скажешь?

Но очевидно, у стихотворения был скрытый смысл.

— По-моему, в нём не говорится, что нам неизбежно грозит неволя или смерть, — неуверенно предположил Роуэн.

— Да Шеба с самого начала нам это предрекла, — горько промолвил Аллун.

Роуэн понял, что Аллун вспоминает строки, о которых они избегали говорить, но которые преследовали их с самого начала пути:

Шаран посмотрела на упавшую на пол промасленную тряпку. Рядом валялся пучок увядшей травы и один-единственный прутик.

— Ещё… ещё один остался, — запинаясь, сказала она. — Может быть, рано отчаиваться.

Роуэн быстро взглянул на девочку. Её лицо побледнело, но она изо всех сил боролась со страхом и не давала ему овладеть собой.

Значит, и он сам не может себе этого позволить.

— Ты права, — признал Роуэн, складывая ткань и пряча её под рубашку. — Наша история ещё не закончилась.

По ступеням загрохотали чьи-то шаги. Затем дверь рывком отворилась и в погреб влетел Норрис с сонной Аннад на руках.

— Сюда идут стражники! — сказал он. — Люди задержат их у ворот, но надо спешить! Если они застанут вас здесь, мы все погибнем!

Снаружи их уже ожидал крайне встревоженный Тири. Гарч беспокойно шипел у него за спиной, и старик легонько похлопывал его по шее. Тем временем остальные обсуждали, что делать дальше.

— Через Пустынные земли мы во второй раз не пройдём, — твёрдо сказал Аллун.

— В пророчестве говорится: «Конец в начале будет скрыт», — возразил Жемчужник. — Наше путешествие началось на море. Надо попробовать добраться до берега и украсть лодку.

— Какая жалость, что мне пришлось бросить змея вместе с одеждой! — раздосадованно воскликнула Зеел. Затем она повернулась к Норрису. — Ты можешь показать самый короткий путь к морю?

— Могу, — мрачно ответил Норрис. — Но это тебе не поможет. Город окружён стеной, и только со стороны Пустынных земель нет постоянной охраны. К тому же все ближние подступы к берегу огорожены колючей проволокой.

— Но наверняка… — начал Аллун.

Норрис чуть не лопался от злости.

— Если бы убежать было так легко, как ты думаешь, мы бы не сидели здесь столько лет! — закричал он, сжав кулаки. — Я не трус и не дурачок! Как по-твоему, почему я остаюсь в рабстве?!

Тири только вздохнул, глядя на эту вспышку гнева, но Роуэн отлично понимал Норриса. Любой житель Рина повёл бы себя точно так же.

— Мой друг, мы не сомневаемся ни в твоём мужестве, ни в твоём рассудке, — спокойно проговорил Жемчужник. — Но теперь рядом с тобой мы. И это меняет дело.

— Да ну? — издевательски протянул Норрис. — Чем же?

— Тем, что, если мы сумеем убежать из города, мы по крайней мере знаем, куда плыть, чтобы оказаться в безопасности, — пояснил Роуэн.

— О чём ты говоришь? — нахмурился Норрис. — Неужели ты ещё не понял! Ваша страна обречена! Зибаки убедились, что с воздуха вас легко одолеть. И они не теряют времени даром! Прямо сейчас на главной площади собирается огромная армия боевых гарчей. Уже к вечеру ваша страна будет завоёвана!

— Наша страна не будет завоёвана никогда! — отрезала Зеел. — Наши люди смогут за себя постоять.

Норрис покачал головой:

— Боевого гарча одолеть невозможно. Его кожа крепка, как броня. А когти, зубы и хвост несут смерть всему, что попадётся ему на пути.

— Но ваш гарч выглядит таким смирным, — заметил Роуэн, глядя, как огромный зверь ласково сопит под рукой Тири.

Норрис нетерпеливо пожал плечами:

— Унос — рабочий гарч. Для войны специально выращивают боевых гарчей. Их тренируют по запаху отыскивать животных, которые водятся только в вашей стране. У зибаков осталась шкура такого зверя, которую они привезли ещё с Великой Равнинной войны.

— Да ведь это было триста лет назад! — поразился Аллун.

— План вторжения с воздуха в Главном штабе обдумывали тоже не один год, — сказал Норрис. — На это ушло много сил. Простым людям эта затея не нравится, но им объясняют, что война необходима для их же собственной безопасности.

— Ложь, — спокойно заметил Жемчужник. — Мы сражаемся, только чтобы себя защитить.

— Многие об этом догадываются, — проговорил Тири, глядя на поля. — Сколько веков людей заставляют работать и умирать ради бессмысленных войн! Но скоро гнев станет сильнее страха. Уже ходят слухи о грядущем восстании.

— Но именно поэтому в Главном штабе делают ставку на эту войну, — вставил Норрис. — Предводители считают, что новые земли и новые рабы помогут обуздать недовольство.

Роуэн содрогнулся, и тут же издали донеслись громкие голоса. Стражники были уже у ворот фермы!

— Надо немедленно бежать! — выпалил Аллун. — Норрис, ты поведёшь нас к морю или нет?

Норрис молчал.

— Если Норрис не хочет, вас поведу я!

Все с изумлением посмотрели на Шаран. Они совсем про неё забыли. Но сейчас её лицо горело, а глаза смотрели очень решительно.

— Я тоже знаю дорогу, — заявила она.

— Нет, Шаран! — взмолился Тири, а Унос тихо завыл, чувствуя страх своего хозяина.

— Ты только зря погибнешь, — сказал Норрис. — К морю дороги нет.

— Норрис! У нас есть единственный шанс! — вскричала Шаран. — Надо его использовать!

Тири перевёл взгляд с одного внука на другого и неожиданно странно улыбнулся. Затем он поцеловал Шаран и положил руку на плечо Норрису.

— Дорогие мои, вы оба правы, — слабо проговорил он. — Простите меня за сомнения. Страх всегда был моим главным врагом. Вы оба научили меня мужеству. — Он вновь похлопал по шее Уноса и заторопился к стогу сена. — Но прежде нужно позаботиться о раненом стражнике. Он наверняка уже пришёл в себя, — на ходу пояснил он.

— Нет! — выкрикнул Норрис.

— Да он спятил! — взорвалась Зеел.

— Мы не можем его ждать, — вмешался Жемчужник. — Нам надо идти.

— Дедушка! — Шаран сунула Роуэну ларец со свитками и бросилась вслед за стариком. — Дедушка! У нас нет времени!

— Отойди, Шаран! Это мой долг! — Тири принялся поспешно раскидывать стог.

Унос раскрыл крылья и, чуть взлетая над землей, устремился вслед за хозяином, словно птица, которая хочет защитить своих птенцов.

Внезапно Роуэн кое-что понял. Он обернулся к Норрису.