Ренат Янышев - Каникулы юной ведьмы

Так что папа и крестный одни пошли что-то чинить на дворе. Я же осталась в избе. Мы снова уселись за стол друг напротив друга. И я впервые рассмотрела как следует нашу хозяйку. И совсем она нестрашная оказалась. Только сильно морщинистая. Зато глаза ярко-синего цвета очень добрые и веселые. И я поняла, что ведьма просто притворялась передо мной злой и сердитой.

Я хочу, Никочка, раскрыть тебе некоторые тайны. Но перед этим спрошу тебя: хотела бы ты стать настоящей ведьмой?

А я разве ненастоящая? — удивилась я.

Нет, ты — настоящая. Просто у тебя уже есть способности, но еще нет знаний и умения применить их. Так вот, хотела бы ты научиться быть настоящей ведьмой?

Тут я вспомнила, как папа шутил про ведьминскую школу, и подумала: вдруг мне предлагают поступить в такую спецшколу, где учатся только маленькие чертенята и ведьмы. Вот здорово, хоть бы одним глазком туда заглянуть! И я, конечно, согласно кивнула. Еще бы! Чем эту математику и русский учить, лучше учиться всяким разным чертовским штучкам.

Но Анна Карповна тут же разочаровала меня:

Не бойся, долгой учебы не будет. Просто я обучу тебя тайному языку. На этом языке писали в древности волхвы. А потом я отдам тебе свою книгу. Вот и все обучение.

И хозяйка, отойдя от стола, достала из большого сундука, стоявшего под окном, маленький сундучок, сделанный из серебра, и бережно его поставила на стол. Внезапно крышка открылась сама по себе, и Карповна достала оттуда сверток из шелка, под которым угадывались очертания большой книги. Откуда-то из памяти всплыло название для подобных старинных книг — «фолиант». Оно гораздо больше подходило тому, что я увидела, — толстый кожаный, на костях переплет, серебряная застежка, и никакого названия. Анна Карповна положила руку на переплет и торжественно произнесла:

Этой книге уже больше двух тысяч лет. Ее переписали с еще более древних. Скоро она станет твоей.

А что там? Заклинания? — шепотом спросила я. Древность этой книги просто ошарашила меня.

Нет! Обычные люди за долгую историю своего существования понапридумывали множество небылиц про ведьм и колдунов, в том числе и про необходимость заклинаний для волшебства. На самом деле заклинания — это так, для пущего эффекта. Пробормочешь какую-нибудь чушь, руками помашешь, когда лечишь больного или раненого, и все — он доволен. А если ничего этого он не увидел и не услышал, то что получается? Он начинает думать, что сам исцелился. Или, что гораздо хуже, что ведьме помогает дьявол. Которого, кстати, придумали сами же люди.

Ой, ну а черти-то есть? Настоящие? Вон ведь лешие– то есть!

Никочка! Неужели ты еще ничего не поняла? Изначально на Земле жили только люди, которые от собственного бессилия придумывали всякие сказки про нечистую силу и прочие чудеса. А потом появились те, первые, со скрытыми способностями. Такие же, как ты и я. Только им никто ничего не объяснял. Вот ты захотела, чтобы твой чертенок ожил, дунула на него, и все! Теперь он живой, настоящий. Так и те — первые, что стали для обычных людей колдунами и магами, насоздавали всяких существ, сами того не ведая. С тех пор так и повелось. Так появились и гномы, которые обзавелись уже своими тайнами, своей историей. Ясно?

Вот это да! Так это что, мне теперь совсем мечтать нельзя? Только я представлю себе что-нибудь — и это тут же появится на самом деле?

Увы! — подтвердила хозяйка. — Теперь тебе надо быть гораздо осторожней и осмотрительней не только в поступках, но и в мыслях, и в желаниях. Это неизбежная плата за обретенное могущество. Так вот, в этой книге описаны пределы наших способностей создавать, изменять и разрушать. Когда ты ее прочтешь полностью, тогда только поймешь про себя все: в чем заключается именно твое предназначение. Тогда только овладеешь своими способностями и станешь настоящей ведьмой. Или ведьмочкой. Но! Ты мне должна дать слово, что не откроешь эту книгу прежде, чем тебе исполнится двадцать пять лет, и не будешь пытаться самостоятельно пробовать свои силы и способности, кроме тех, которыми ты уже овладела. Я имею в виду твои перемещения. Можешь это делать, и молодец. А больше ничего не пытайся!

Ух, как я расстроилась! Я уже почти не слушала Карповну, представляя, что бы могла сделать в первую очередь. Помогать всем людям, избавить мир от болезней. И тут оказывается, что мне нельзя этого сделать сразу, а надо ждать еще много-много лет.

А если я дам слово, а сама прочту раньше? Что будет?

Ничего не будет. Ровным счетом ничего. Ты не мне даешь слово и не книге. Ты даешь слово себе! — хитро усмехнулась хозяйка.

Я тяжело вздохнула и, усевшись поудобней на лавке, произнесла:

Я не буду открывать и читать эту книгу до тех пор, пока мне не исполнится двадцать пять лет. Я не буду пытаться применять свои способности, кроме одной — способности к перемещению, до достижения этого же возраста.

Ну и молодец! Ишь как складно-то получилось у тебя, — обрадовалась Анна Карповна. — Так, а теперь иди ложись на кровать, чтобы удобнее было.

Я сделала, как мне было велено, и вытянула руки вдоль тела. Хозяйка достала с полки какую-то глиняную баночку и вскоре уже мазала мне виски очень пахучей мазью. Затем я проглотила невкусный настой, и Анна Карповна, подсев рядом, прижала правую ладонь к моему лбу, а левой стала водить кругами над моим лицом, и я почти сразу стала проваливаться в сон…

…Когда открылись глаза, день за окном уже клонился к вечеру. Никаких изменений в себе я не чувствовала. Хозяйка все так же сидела рядом со мной на кровати и лишь теперь отняла руку ото лба.

Я честно призналась, что ничего не чувствую.

Пошли, — ведьма потянула меня за руку к столу, — открой любую страницу!

Я осторожно раскрыла книгу на первом попавшемся месте. Страницы пожелтели от времени, но все еще были глянцевыми и прочными. На них столбцами были нанесены непонятные закорючки. И вдруг я поняла, что эти закорючки мне знакомы, а столбцы уже складывались в слова: «…За пределы тела нет выхода чаще двух раз в лунный месяц. Если же трижды, то демоны…»

Но тут Анна Карповна закрыла книгу :

Ну вот. Пока вы здесь, она полежит у меня, а после ты ее заберешь с собой. Давай собирай свое войско на ужин. — И с этими словами книга была опять надежно укрыта в сундучке.

Крестный закончил выкладывать камнями родничок, бивший во дворе. Получилась небольшая запруда, от которой отходил теперь каменный желобок к лесу. И уже вовсю по новому руслу весело струилась вода. Рядом с родничком угнездилась новая скамья с деревянной подставкой под ведро, а сбоку висел черпачок. Папа стоял рядом весь измазанный в глине, но довольный! Будто уже снова большим стал.

Я им крикнула, чтобы мыли руки, а сама отправилась прихватить Кузнечика с боевого поста. Впрочем, папа и крестный еще не успели и шага сделать в сторону рукомойника, а я уже вернулась. Кузнечик соскочил с моих рук и побежал, продираясь сквозь траву, к папе:

Командир, незадача! Бородачи и не думают собираться. Они вызвали вертолет. Так он прилетел и привез им какие-то ящики и мешки. И там еще двое новеньких осталось. Что делать будем?

Папа аж на траву сел:

Ну паразиты! Они хотят войны? Так будет им война!

И Кузнечик тут же приложил ладонь к рожкам:

Так точно! Пленных брать будем?

Папа непонимающе взглянул на чертенка, потом до него что-то дошло, и он махнул рукой:

Будем, будем. Только потом!

Но тут подал голос Кузьмич:

Слышь, Тимофеич, может, я ничо, конечно, в стратегии не смыслю. Но пришла мне одна мысля. А какого рожна мы все это тут затеваем, ежели ты давно уже мог спокойно триста раз окунуться в это Мертвое озеро? И не надо было бы у ученых ружья тырить! А? Я не прав? Ника тебя туда оттащит и вмиг обратно. Дорога-то дочке твоей теперь известна!

Да? — папа явно поразился услышанному.

Я тоже остолбенела, переваривая эту гениальную мысль крестного.

Кузнечик сразу понял, что войны не будет. Он махнул рукой в сторону деда Кузи и с горечью произнес:

Эх! И кто тебя, Петрович, за язык-то тянул!

Папа с Кузнечиком так смотрели на крестного, что я бы на его месте со стыда провалилась под землю. Но поскольку я была на другом месте, то всего-навсего решила высказать свою мысль:

И тем не менее ученых надо убрать подальше от Мертвого озера. Так что операцию «Цунами» никто не отменял.

Лучше всех в нашей компании явно соображал Кузнечик. Он опять понял все первым и заплясал вокруг меня:

Ур-ра! Ур-ра! У меня самая мудрая в мире мамочка!

Я потянула за собой папу, и мы пошли ужинать. Чуть

позже я, улучив минутку, спросила совета у хозяйки:

Анна Карповна! А можно я сама этих ученых заставлю уйти отсюда и забыть все? Ну один только раз, как сумею. Я и книгу-то еще не получила от вас. Ну так хочется попробовать настоящее колдовство.

Нет, моя девочка, — мягко сказала хозяйка, покачав головой. Потом надолго задумалась чему-то своему и опять повторила: — Нет, моя девочка. Я сама завтра прогоню незнакомцев из пещеры и леса. А ты вообще выбрось всякие такие мысли из головки.