Роберт Хайнлайн - Звездный зверь

Гринберг наклонился к Кику и прошептал:

— Нужно ли хлопать в ладоши, шеф? Вообще-то положено, но вряд ли они этой поймут.

— Заткнись, — беззлобно сказал мистер Кику. — Доктор Фтаемл, желает ли командор выступить с официальной речью?

— Думаю, что нет. — Фтаемл переговорил с главной хрошией, затем сказал: — Он желает высказать серьезные замечания по поводу двух произнесенных речей, а не произносить третью. Он утверждает, что хрошии вовсе не нуждаются в том, чтобы менее развитые расы общались с ними, и поэтому нельзя ли перейти, наконец, к делу без… дальнейших трюизмов.

— Если и в самом деле у них нет никакой нужды общаться с другими народами, то пожалуйста задайте ему вопрос: почему они прилетели к нам и почему предложили нам подарки?

— Потому что вы настаивали на этом, мой друг, — удивленно ответил Фтаемл.

— Благодарю вас, доктор, но мне не нужны ваши комментарии. Потребуйте ответа от него, и ни в коем случае не пытайтесь подсказывать ему.

— Хорошо, я постараюсь.

Фтаемл обменялся с командором хроший несколькими фразами, состоящими из пронзительного визга, затем повернулся к Кику.

— Прошу меня простить, он говорит, что был вынужден снизойти до вашего ребячества, поскольку это казалось простейшим способом достижения цели. Сейчас он желает обсудить условия передачи Джона Томаса Стюарта.

— Пожалуйста, скажите ему, что этот вопрос пока обсуждаться не может. Повестка дня прежде всего требует, чтобы мы достигли определенности в вопросе установления дипломатических отношений.

— Извините меня, сэр. Понятие „дипломатические отношения“ очень трудно перевести. Я обдумывал это в течение нескольких дней.

— Скажите, что происходящее сейчас может служить примером дипломатических отношений. Свободные народы, ведущие переговоры с позиций равенства, с мирными намерениями, с целью достижения обоюдной пользы.

Раргилианин воспроизвел подобие вздоха:

— Каждое из этих понятий понятий ужасно трудно перевести, но я попытаюсь.

Вскоре он ответил:

— Наследственный маршал говорит, что если то, что мы сейчас делаем, называется дипломатическими отношениями, то вы их уже имеете. Где же, наконец, мальчик Стюарт?

— Не так быстро. Порядок установления отношений должен быть выполнен пункт за пунктом. Они должны принять посольство и миссию, состоящую из представителей культуры, науки и торговли. Они должны оставить у нас аналогичные посольство и миссию. Должны быть запланированы регулярные сообщения между двумя независимыми суверенными мирами. И до тех пор пока мы не достигли соглашения по всем этим пунктам, бессмысленно даже упоминать о Джоне Томасе!

— Я еще раз попробую, — теперь Фтаемл говорил с „боссом“ хроший довольно долго. Ответ же был очень краток. — Он просит передать вам, что все эти пункты их не интересуют и не стоят даже упоминания. Где же мальчик Стюарт?

— В таком случае, — спокойно ответил мистер Кику, — передайте им, что мы не будем вести переговоры с варварами. Передайте им, чтобы они забрали тот мусор — именно такое сильное выражение и подберите, — которым они захламили это помещение, и пускай убираются на свой корабль. Им предлагается отбыть немедленно. Они должны забрать свою бесценную хрошию на борт корабля, применив, если потребуется, силу — если действительно хотят забрать ее, — и им запрещается когда-либо впредь высаживаться на нашей территории.

Выражение лица доктора Фтаемла было таким, что казалось, он готов разрыдаться, — на что он физиологически был неспособен.

— Пожалуйста, я очень прошу, не надо восстанавливать их против себя. Я готов рассказывать сказки, я могу сделать даже то, чего не требует от меня мой профессиональный долг. Но дело в том, что они могут разрушить этот город, даже не обращаясь за помощью на свой корабль.

— Передайте им наш ответ. Конференция окончена.

Мистер Кику встал, показал взглядом остальным, чтобы они следовали за ним, и направился в заднюю комнату.

Двойник пошел вперед. Макклюр схватил Кику за руку и пошел рядом с ним.

— Генри… я согласен, вы руководите всем этим. Но не следует ли нам еще раз поговорить с ними. Они ведь дикие бестии. Это может…

— Мистер Макклюр, — мягко начал Кику, — как сказал когда-то один из наших выдающихся предшественников, имея дело с людьми некоторого сорта, необходимо встать им на мозоль и стоять до тех пор, пока они не извинятся.

Он подтолкнул министра к двери.

— Но предположим, что они не извинятся?

— Это, конечно, рискованный поступок. Но давайте не будем спорить в их присутствии.

Они вошли в комнату, и дверь за ними закрылась.

Гринберг повернулся к Кику.

— Неплохо придумано, шеф. Но что нам делать дальше?

— Будем ждать.

— Хорошо. — Гринберг, нервничая, подошел к устройству связи, укрепленному на стене, и надстроил его на изображение зала. Хрошии не покинули зал. Он видел, что они окружили Фтаемла, которого значительно превосходили по размерам.

Двойник Генерального секретаря обратился к Кику:

— Я больше не нужен вам, сэр?

— Нет, не нужен, Артур. Спасибо, ты сделал все хорошо.

— Благодарю. У меня как раз хватит времени, чтобы снять грим, и я успею на второй тайм.

— Хорошо. Может быть, тебе изменить свою внешность прямо здесь?

— Ерудна, фотографы предупреждены. Они нам подыграют.

Он, насвистывая, вышел, Макклюр сел, закурил сигару, выпустил клуб дыма и отложил ее.

— Генри, нам следует сообщить о происходящем начальнику штаба.

— Он знает. Мы все в ожидании.

Они продолжали ждать. Гринберг внезапно сказал:

— Фтаемл идет к нам.

Он подошел к двери и встретил раргилианина.

Доктор Фтаемл казался очень напряженным.

— Мой дорогой мистер Кику, командор хроший сообщает, что они согласны выполнить ваши странные пожелания ради скорейшего завершения дела. Он настаивает на том, чтобы вы доставили ему мальчика Стюарта.

— Пожалуйста, скажите ему, что он совершенно не понял характера дружеских отношений между цивилизованными людьми. Мы вовсе не торгуем свободой одного из наших граждан для получения каких-то маловажных привилегий, так же как они не стали бы торговать свободой своей хрошии Ламокс. А затем скажите ему, что я приказываю им всем немедленно удалиться.

Фтаемл искренне сказал:

— Я делаю это с очень большим сожалением.

Он вернулся очень скоро.

— Они согласны на ваши условия.

— Превосходно. Пошли, Сергей. Господин Макклюр, вам необязательно появляться там, если вы этого не желаете.

Он вышел в зал, за ним следовали Гринберг и Фтаемл.

Кику показалось, что „босс“ хроший выглядит еще более разгневанным, чем раньше. Но переговоры о деталях пошли очень быстро, а именно: равное количество хроший и человеческих существ, составлявших миссию, затем размещение на корабле хроший людей. Один из присутствующих хроший был назначен послом в Федерацию. Фтаемл заверил их, что этот хроший имел ранг, уступающий только командиру экспедиции.

— И наконец, — сказал командор хроший, — настало время передать нам Джона Томаса Стюарта.

А Фтаемл с беспокойством добавил:

— Я полагаю, вы сделали необходимые приготовления, мой друг? Мне не нравится их тон. Как-то слишком легко они согласились на все.

Ощущая общее удовлетворение, благотворно влияющее на состояние его желудка, Кику ответил:

— Я не вижу здесь никаких трудностей. Мальчик Стюарт сам желает поехать, тем более теперь, когда нас уверили в дружественных отношениях. Пожалуйста, сделайте все, чтобы они поняли, что он летит с ними как свободный человек, а не как раб и не как домашнее животное. Хрошии должны гарантировать его статус и его возвращение на одном из наших кораблей, как только он этого пожелает.

Фтаемл перевел. Вскоре он сообщил ответ:

— Все это принято как вполне допустимое, за исключением одного, что я перевел бы как „незначительная деталь“. Мальчик Стюарт будет состоять в свите хрошии Ламокс. Далее я стараюсь перевести по возможности дословно: естественно, вопрос о возвращении мальчика Стюарта, если он когда-либо возникнет, является личной прерогативой хрошии Ламокс. Если окажется, что он ей надоел или она пожелает отпустить его, корабль ему будет немедленно предоставлен.

— Нет.

— Что вы имеете в виду, сэр, говоря „нет“?

— Просто „нет“. Разговор о мальчике Стюарте закончен.

Фтаемл переговорил со своими клиентами.

— Они говорят, — дал он ответ, — что в таком случае не будет никаких соглашений.

— Я это знаю. Соглашения не заключаются с… у них есть слово, соответствующее понятию „слуга“?

— У них есть слуги разного положения, одни более высокого, другие более низкого…

— Используйте то слово, которым называют слуг самого низкого положения. Скажите им, что не может быть никакого разумного соглашения, потому что слуги совсем не имеют прав на него. Скажите им всем, чтобы они удалились, и сделали это как можно быстрее.