Наталья Щерба - Часограмма

— Неизвестно…

— Да это же Елена Мортинова, советница из Астрограда! — пронзительно вскричал знакомый голос. — Подлая фейра… Великие силы, как я хотела бы оторвать ей крылья, мерзавке!

Да это же госпожа Дэлш!

Василиса стала решительно пробираться к советнице, но это оказалось нелегко — толпа все прибывала, заполонив собою не только берег, но и озеро — многие приплыли на лодках и ладьях.

— Белая Королева запретила вмешиваться, — горестно рассказывал какой-то высокий светловолосый фир другому. — Провела личную охранительную линию…

— Ничего нельзя сделать, — сокрушался тот. — Нельзя подлететь — ни на крыльях, ни на ладьях…

— Говорят, сегодня на утреннем совете она попрощалась со всеми, — произнес еще кто-то в толпе.

— Давно известно, что наша повелительница видит будущее, — подхватил еще один.

— Неужели она знала…

— Смотрите, вокруг нашей королевы рассыпаются черные камни!

— Линия исчезла!

— Никому не двигаться, — прокричала госпожа Дэлш, взмывая в воздух вместе с отрядом стражников, вооруженных длинными часовыми стрелами.

— Госпожа Дэлш! — пронзительно закричала Василиса. Но ее голос вдруг потонул в громовом раскате. — Это Нортон сказал мне твое числовое имя, Лисса! Он знал, как я тебя ненавижу… Знал, что я смогу сделать то, на что сам он так и не решился… Зачасовать тебя!

Толпа на берегу замерла в едином вздохе — все, включая Василису, увидели пылающий огненный крест посреди неба, прочерченный перед белоснежной крылатой фигурой Лиссы.

Во все стороны брызнули алые, зеленые, синие и черные драгоценные камни, — в лучах жаркого солнца воздух засверкал разноцветными огнями, словно в небе начался праздничный фейерверк.

— Смотрите все! — еще громче вскричала Елена. — Ваша королева — ненастоящая фея! Ее дар, взятый взаймы у Астрагора, пропадает! Обманщица!

И она разразилась безумным, раскатистым смехом. Впрочем, стражники во главе с госпожой Дэлш уже взяли Елену в кольцо, постепенно сжимая круг. Но Елена расхохоталась еще громче, вдруг крутанулась на месте и — пропала, очевидно вновь скрывшись во временном переходе, ведущем в Расколотый Замок.

Поднялся неимоверный переполох: все феи разом взлетели, словно рой разозленных пчел. Они шумели, кричали, визжали, плакали, стремясь пробиться к месту, где скрылась убийца. В такой суматохе почти никто не заметил бледную, полупрозрачную фигурку с едва мерцающими крыльями, мягко опустившуюся на землю.

— Мама!

Василиса метнулась к призрачной фигуре, безвольно лежащей на песчаном берегу. Огненно-рыжие волосы Лиссы теперь едва мерцали — из них уходила жизнь, ее время в этом мире завершалось.

— Прости меня, Василиса, — слабо улыбнулась королева. — Я была не очень хорошей матерью.

Она попыталась сжать дочери руку, но ее пальцы — тонкие, призрачные, невесомые — прошли насквозь.

— Я верну тебя, — горячо произнесла Василиса, обливаясь слезами. — Я знаю, как лететь на поле старочасов, и…

— У нас мало времени, Василиса… — прервал ее слабый голос. — Я знала, что уйду… Но тебе важно услышать другое: мой дар камней настроения — настоящий. Природный… Астрагор обманул меня когда-то, поссорил с Нортоном… Твой часовой флер — тоже настоящий, свидетельство того, что ты и сама настоящая фея. Возможно, именно тебе удастся то, что не удалось нам всем… Прощай, Василиса.

На землю падал жемчужный дождь. Это камни настроения, продолжавшие слетать с неба, превращались в крупные, белоснежные жемчужины — последний дар эфларской земле от зачасованной королевы фей.

Вскоре весь берег озера словно бы прикрылся расшитым жемчугом пуховым платком. Феи и фиры со всей Хрустальной долины слетались посмотреть на это чудо, с удивлением присматриваясь к маленькой фигурке девочки, рыдавшей во весь голос.

Марк стоял в небрежной позе, подпирая спиной каменную стену. Маришка нетерпеливо топталась рядом, то и дело поглядывая на зеркало, в глубине которого застыл СреброКлюч, вставленный в узорчатую замочную скважину.

— Как ты думаешь, Марк, он разгадает секрет Серебряной Комнаты? — нетерпеливо произнесла девочка. — Или завалится?

Марк едва растянул губы в усмешке, не отрываясь от созерцания каменных плиток на полу.

— Скорее всего завалится, — очень серьезно произнес он. — Но переживать не стоит, дорогая хрустальная ключница: Фэш Драгоций точно выйдет из этой комнаты.

Только Марк закончил фразу, как вновь раздался тихий, мелодичный перелив — в глубине зеркала показалось хмурое, напряженное лицо Фэша.

Мальчик аккуратно переступил через толстый обод серебряной рамы на львиных лапах, оглянулся, заметил Марка и, замешкавшись на секунду, склонился в поклоне.

— Я справился, учитель, — почтительно сказал он.

— Учитель? — Маришка недоуменно фыркнула. — Ты что там, рехнулся?

Марк не обратил внимания на ее слова. Он подошел, взял Фэша за подбородок и пристально заглянул в глаза.

— Эррантия или настоящий? — задумчиво произнес он как бы для себя. — Говорят, различить невозможно… Впрочем, если хоть на мгновение уступить своему двойнику — он сделает все, чтобы завладеть твоим жизненным коридором. Непросто сражаться с собой, да, племянник?

Фэш помолчал, стараясь не отводить взгляда от лица своего бывшего врага. В первый раз его сердце пронзила острая жалость к Марку — вот куда завели самовлюбленного златоключника его амбиции…

— Это был хороший жизненный урок, учитель.

— Как ты смог победить? — продолжал расспросы Марк.

Маришка недоуменно переводила взгляд с одного на другого.

— Вы про что вообще?! — Она нетерпеливо притопнула ногой. — Почему ты назвал его…

Тихий щелчок пальцами — и девочка застыла с искаженным злостью, сердитым лицом. Астрагор остановил ей время.

— Итак, — мягко продолжил он, — как ты смог победить, племянник?

— Он не догадался представить правильное будущее, — смиренно ответил Фэш. — От отчаяния он разбил последнее прорицательное зеркало Серебряной Комнаты. И я смог войти в его жизненный коридор.

— Да, это похоже на правду… — задумчиво прокомментировал Марк. — Но ты, настоящий, знал, что эррантии не видят будущего в прорицательных зеркалах. У них же нет своей судьбы… Только отказавшись от своего будущего, ты попадаешь под власть эррантий — добровольно отрекаешься от своей судьбы. Ты хитер, племянник, и мог заранее продумать ложный ответ.

Фэш вновь поклонился, скромно пряча взгляд, как и положено верному ученику.

— А скажи-ка мне, умник… Что я сообщил тебе перед тем, как запустить в Серебряную Комнату, на бой с твоим вечным врагом — настоящим Фэшем Драгоцием?

Фэш неожиданно дернулся и, растерявшись, отступил. Отвел глаза.

Прошла долгая, мучительная минута.

Марк выжидал.

— Я не помню, — наконец пробормотал Фэш, бледнея от ужаса.

Некоторое время Марк пристально смотрел на него.

— А ничего я не сказал, — медленно продолжил он, растягивая губы в улыбке. — Если бы ты поменьше сбегал от меня, племянник, то знал бы, что эррантию не надо учить и наставлять, он сам прекрасно справится со своей задачей. Ведь эррантия — твоя ложная судьба, чуждое ответвление, развивающееся само по себе. Главное, поймать наиболее сильную… и запустить в закрытое пространство с настоящим. Твоя самая сильная эррантия — тот, кто не сбежал к добряку Астариусу, а остался у меня и стал моим лучшим учеником, затмив даже Рока. Поэтому я и выбрал его тебе на замену.

Фэш резко переменился: его лицо покрылось яркими красными пятнами, а в глазах полыхнула злость.

— И что с того? — процедил он. — Я все равно победил эту проклятую эррантию!

Вновь воцарилась пауза — напряженная, звенящая, как струна.

Марк выглядел очень довольным. Он выпрямился, заложив руки за спину.

— Фэш Драгоций, — с улыбкой произнес он. — Мой любимый ученик. Значит, ты все-таки справился с заданием… Ну что ж, похвально, похвально… Если бы кто-то и дальше ходил на мои уроки, то не допустил бы такого непростительного промаха. Любую из эррантий нельзя отличить от настоящего человека, ведь все они лепестки одного цветка жизни… За одним исключением: эррантия точно знает, что сражается с настоящим человеком. Потому что хочет встать на его место. Эррантия никогда не скажет, что ПОБЕДИЛА ЭРРАНТИЮ.

Фэш раздраженно цокнул языком, теряя последнее самообладание, — притворяться дальше не было смысла. Но он же все продумал! Как он мог так ошибиться?!

— Впрочем, мне интересно, как и когда ты узнал меня? — вдруг спросил Астрагор. В его бездонных черных глазах промелькнуло нечто, похожее на любопытство.

— Не сразу, — нехотя отозвался Фэш. — Сначала я заметил, что Марк ведет себя иначе. Я же хорошо его знаю… — Он запнулся. — Знал его… Поэтому я заподозрил, что с ним не все в порядке. Что он… — Против воли его голос вдруг задрожал. — А чтобы узнать вас, мне хватило взгляда, — закончил он довольно зло.