Коллин Хоук - В поисках тигра

Кишан насупился, мистер Кадам, похоже… был польщен, а Нилима продолжала хихикать.

– Ах, совсем ничего, мисс Келси, – ответила она. – Думаю, на вашем месте я бы тоже пришла в восторг от дедушки!

Мистер Кадам откашлялся.

– Да… так вот… простите, просто мне очень польстило это описание. Я уже не помню, когда в последний раз женщины находили меня… э-э-э… могучим.

Я фыркнула, а Нилима покатилась со смеху. Когда мы отсмеялись, мистер Кадам спросил:

– Готовы слушать дальше?

– Да! – хором ответили мы.

– Как я уже сказал, байга сплотились вокруг меня, и мы связали всех солдат. После этого мы двинулись в командный пункт. Тут выяснилось, что двери в бункер хорошо укреплены и заперты. Гораздо проще оказалось просто пробить дыру в стене, чем пытаться сломать дверь. Мы, конечно, обыскали всех солдат в поисках ключа, но так ничего и не нашли. В конце концов я прорвался внутрь, где обнаружил, что Келси и Кишан в оцепенении лежат на полу, а Локеша и след простыл. Причем, заметьте, вся комната была чуть не до потолка засыпана какими-то конфетами!

– Драже, – поправила я.

– Но как оно там очутилось?

– Мне нужно было что-то придумать, а поскольку Золотой плод остался единственным доступным мне средством, то я попросила его устроить град из твердого драже.

– Это было чрезвычайно мудрое решение! Кстати, дома мы его не предусмотрели… Исключительно эффективно!

– Да нет, надолго моего града все равно не хватило бы. Локеш мгновенно парировал все наши выпады. Единственное, что заставило его пуститься в бега, это ваше появление. Вы, мистер Кадам, и байга спасли нас и всю операцию.

– Значит, Локеш смог вас заморозить?

– Да.

– Вы запомнили, какими силами он обладает?

– Да.

– Очень хорошо! Мы обсудим это позже.

– Ладно. Я все равно собиралась записать все случившееся, по свежим следам.

– Замечательно! Итак, продолжаю свой рассказ. После того как Келси и Кишан нашли Рена, байга изъявили желание как можно скорее уйти подальше от лагеря. В считанные минуты они разобрали свои дома, погрузили на плечи все, что можно было унести, и потянулись в глубину джунглей. Какое-то время мы следовали за ними, отчасти потому, что я считал своим долгом помочь им уйти как можно дальше от Локеша, а отчасти потому, что нам все равно было по пути. Перед тем как отправиться в путь, Рен достал нож и вспорол кожу на своей руке.

Я наклонилась к мистеру Кадаму.

– Что он сделал?

– Вытащил отслеживающее устройство, которое Локеш вживил ему под кожу.

Я с жалостью посмотрела на своего белого тигра. Глаза его были закрыты, но уши едва заметно шевелились. Он внимательно слушал.

– Итак, мы проделали часть пути вместе с байга, разделили с ними еду, даже, можно сказать, приняли участие в пиршестве и распрощались с нашими верными помощниками сразу после того, как я послал тебе сигнал, – закончил мистер Кадам, улыбаясь Нилиме.

– Вы великолепно исполнили роль божества, – поддела я его.

– О, да. Мне показалось, байга остались в убеждении, что мы все четверо пришли с небес им на помощь. Впрочем, если бы я увидел столько чудес, сколько увидели они, то сам поверил бы в свою божественную природу!

– Но они действительно обладают силой, позволявшей удерживать Рена в заточении?

– Я спросил их об этом, и знахарь подтвердил, что у него есть власть над тиграми и что он использовал свою магию против Рена, – ответил мистер Кадам. – Знахари байга умеют создавать нечто вроде защитного барьера вокруг своей деревни, чтобы отпугивать тигров. Однако что интересно! Этот знахарь заверил меня, что примерно неделю тому назад наложенные им заклинания вдруг сами собой изменились и вместо того, чтобы отпугивать тигров, стали притягивать их в лагерь! Всю эту неделю солдаты Локеша терпели нападения тигров.

– Ага, так вот почему Кишан смог попасть внутрь?

– Именно.

– Но значит, Рен мог выбраться оттуда?

– Возможно, однако Локеш, похоже, обладал собственной властью над ним. Я предполагаю, что магия байга была лишь запасным средством, на тот случай, если Локеш отвлечется и не сможет сам контролировать Рена.

Я тихо прошептала:

– Он просто чудовище. Никогда бы он не отвлекся, никогда! Рен был его бесценным трофеем, главным призом! Он столько столетий охотился за ним, столько мечтал захватить его в свои руки!

– Но сейчас он утратил интерес к Рену, – перебил меня Кишан. – Теперь он охотится за другой дичью.

Мистер Кадам едва заметно покачал головой.

– За кем? – спросила я.

Он промолчал.

– За мной, да? – тихо проронила я.

Кишан перегнулся через стол.

– Да. И тебе лучше узнать об этом, чтобы быть готовой.

– Но почему? То есть почему он охотится за мной?

– Потому что он знает, как много ты значишь для нас. И потому, что ты его побила, – усмехнулся Кишан.

– Но это была не я! Это ты.

– Да. Но он-то об этом не знает.

Я тихо застонала, вполуха слушая, как Кишан расписывает нашу схватку с Локешем. Мне даже удалось вставить несколько замечаний, когда Кишан что-нибудь забывал.

Теперь Рен внимательно смотрел на нас, ловя каждое наше слово. Я поставила свою нетронутую тарелку на пол, надеясь заинтересовать его омлетом. Он с любопытством покосился на меня, встал и с опаской приблизился на несколько шагов. Омлет он съел до последней крошки, зато гренки только повозил по тарелке. Тогда я подцепила толстый ломоть вилкой. Рен снова посмотрел на меня, потом очень аккуратно снял гренок пастью с вилки и проглотил. Точно так же мы поступили со вторым. Дочиста вылизав тарелку, Рен повернулся ко мне спиной, снова растянулся на полу возле Кишана и принялся слизывать липкий сироп со своих лап.

В это время Кишан замолчал, и когда я подняла на него глаза, то заметила, что он разглядывает меня. Мне показалось, будто в уголках его глаз залегли едва заметные морщинки печали. Я отвернулась. Он нахмурился и продолжил свой рассказ. Когда он дошел до того места, когда Локеш угрожал убить меня, остановив мое сердце, я перебила его и поправила:

– Локеш говорил не обо мне, Кишан.

– Нет, о тебе! Наверное, он догадался, кто ты такая. Он сказал – убью его и остановлю его сердце.

– Совершенно верно, только с какой стати тебе, представшему перед ним в облике Келси, заботиться обо мне, в моем образе слуги байга? Локеш сказал – убью его, а не ее.

– Но я только потому и не отрезал ему голову, что он грозил убить тебя!

– И что? – огрызнулась я. – Мы обсуждаем твои мотивы или угрозу Локеша? Повторяю – он грозил убить не меня.

– А кого же тогда?

Я посмотрела на белого тигра и почувствовала, что краснею.

– А, вот оно что, – тупо пробормотал Кишан. – Он грозил убить его. Жаль, что я сразу не догадался.

– Да, он пригрозил убить Рена. Он знал, что я ни за что не стану рисковать его жизнью.

– Да, конечно. Ты, разумеется, не станешь.

– Что это значит, Кишан? – с вызовом спросила я, в упор глядя на него. – И что ты имел в виду, когда сказал, что сожалеешь о своей недогадливости? Хочешь сказать, что если бы ты правильно понял угрозу Локеша, то не остановился бы?

– Да! Нет. Возможно. Я не знаю, как бы я поступил, Келси! Как я могу сейчас сказать, что бы сделал тогда?

Предмет нашего спора заставил белого тигра насторожить уши и повернуть голову в мою сторону.

– Что ж, в таком случае я рада, что ты ничего не понял! В противном случае Рена сейчас бы не было с нами.

Кишан вздохнул.

– Келси.

– Хватит! Спасибо, мне очень приятно знать, что ты был готов пожертвовать им!

Мистер Кадам поерзал на стуле.

– Это было бы очень трудное решение для Кишана, мисс Келси. Я лично учил мальчиков тому, что, несмотря на огромную ценность любой человеческой жизни, иногда приходится приносить жертвы ради блага всех. Если бы у Кишана появилась возможность избавить мир от Локеша, то его первым душевным порывом было бы сделать это, отняв жизнь у отвратительного тирана. Но то, что он удержал свою руку, говорит о силе чувств, которые он в тот момент испытывал. Прошу вас, не будьте столь строги к нему.

Но я в упор смотрела на Кишана. Он перегнулся через стол, сцепил кончики пальцев и уставился в пол.

– Я знаю, что он значит для тебя, Келс. Я уверен, что поступил бы точно так же, если бы догадался, что Локеш говорит не о тебе, а о Рене.

– Ты в этом уверен?

Кишан вскинул глаза на меня, и какое-то время мы молча смотрели друг на друга, ведя безмолвный разговор. Он знал, о чем я спросила. Подлинный смысл моего вопроса был понятен лишь нам двоим, ускользая от мистера Кадама и Нилимы. Я спрашивала Кишана, готов ли он сознательно обречь на смерть своего брата ради возможности получить все то, о чем мечтает. Мы оба понимали, что если бы Рен исчез со сцены, Кишану было бы гораздо проще занять его место. И я спрашивала его, способен ли он на такой шаг.

Кишан долго задумчиво смотрел мне в глаза, прежде чем ответить с подкупающей искренностью: