Эрин Хантер - Последняя надежда

На фоне тёмного неба чётко вырисовывался виднеющийся на горизонте зубчатый горный хребет. Четыре фигуры присели на камень, возвышавшийся высоко над остальными валунами. Их шкуры мелькали пёстрыми пятнами при свете звезд. Дул ледяной ветер.

— Мы пришли, — белая кошка съёжилась от холода. — Мы пришли, как вы и просили.

Её спутник оглянулся на котов, ждавших их.

— Приветствую вас, Совиное Пёрышко, Сломанная Тень.

— Приветствую, Склон, — Сломанная Тень распушила шёрстку, стараясь не промёрзнуть на холодном, пронизывающем ветре. В её глазах отразились звёзды, когда она встретилась взглядом с белой кошкой. — Хорошо, что мы снова встретились, Половинка Луны.

Пока она говорила, ещё двое котов взобрались к ним по камням, словно тени.

— Синяя Звезда, Пестролистая, я очень рада вас видеть, — поздоровалась Половинка Луны со Звёздными воителями, присевшими рядом с четырьмя котами Древнего клана.

Синяя Звезда обвила хвостом свои лапы.

— Мы пришли, чтобы подготовиться к концу, — торжественно мяукнула она.

Совиное Пёрышко прищурила жёлтые глаза:

— И поверить в то, о чем мы говорим тебе?

Пестролистая издала тихое рычание:

— Синяя Звезда всегда верила! Это других мы должны убедить.

— Мы явились слишком поздно! — огрызнулся Склон.

Синяя Звезда сверкнула глазами.

— Племена сделают свой собственный выбор. Я не могу прыгнуть выше головы.

Склон придвинулся к ней поближе.

— Но пророчества помогают, не так ли?

— Да, — Синяя Звезда взглянула на свою целительницу. — Пестролистая увидела пылающие звёзды, которые указали мне на Огнезвёзда.

Совиное Пёрышко утвердительно кивнула.

— Да, она очень хорошо использовала свой дар. Все вместе, семья Огнезвёзда — последняя надежда племён. Судьба всего леса в лапах этих троих котов.

— А как насчёт четвёртого? — Склон накренился, и в его глазах мелькнула тревога. — Когда они найдут четвёртого кота?

— Четвёртый должен быть найден в ближайшее время, — отрезала Сломанная Тень. — Осталось очень мало времени.

Хвост Совиного Пёрышка нервно дёрнулся.

— Ты уверена, что мы сделали все возможное?

— Мы сделали всё, что смогли, — Половинка Луны бросила взгляд своих янтарных глаз в сторону фигуры, карабкающейся по камням прямо к котам. — Полночь, это ты?

— Я пришла сюда с Утёсом.

Большая барсучиха присела на камни возле собравшихся котов. Утёс взобрался вслед за ней. Его лишенное шерсти тело освещалось бледным сиянием луны.

Сломанная Тень удивлённо взглянула на новоприбывших.

— Приветствую, Полночь! Я… Я не знала, что ты знакома с Утёсом.

— С самого начала вашего времени мы знали друг друга, — Полночь покачала полосатой головой. — С первого кота, что ступил на эти земли.

Утёс присел на холодный камень. Его слепые голубые глаза округлились и отдавали белизной, словно луна.

— Мы смотрели на первый восход солнца над озером.

— Он отразился во всплеске воды, словно пламя, — напомнила Полночь. — А в огненном отражении мы видим будущее всех котов: клана Падающей Воды, пяти племён, четырёх племён, леса и озера.

— Мы видели весь ваш путь от озера до леса и обратно, — Утёс наклонил голову, как будто наблюдая за котами, сидящими перед ним. — Все пророчества приходили от первого отражённого солнечного восхода: кот с огненной шерстью, что спасёт племя, а также серебряная кошка, что спасёт клан Падающей Воды, и, наконец, четверо котов, которые будут последней надеждой не только племён, но и самого Света.

Полночь царапнула когтями камень.

— Мы боимся теперь, что видим последний закат, что история подходит к концу.

Половинка Луны шагнула вперёд.

— А как же та четвёрка? Они спасут нас, верно?

— Они пришли, как мы видели, и, когда пришли, они зажгли самое тёмное пламя, — Полночь посмотрела на котов Древнего клана своими чёрными глазами-бусинками. — Таким образом, все давно умершие коты сгорят, как звёзды, ещё раз.

— Но зло близко, — предупредил Утёс.

Полночь перебила его.

— Как мы увидели, Темнота родилась вместе со Светом, став его сестрой. Теперь нужно выстоять и бороться.

Коты вздрогнули. Утёс взволнованно обвёл их слепым взглядом.

— Спасибо за сохраненное пророчество и за то, что передали его вниз для забытых и исчезнувших.

Сломанная Тень вздохнула.

— Так много жизней потеряно…

— Все жизни коротки, — напомнил ей Утёс.

— Жизнь моего сына тоже была очень короткой! — она с осуждением взглянула на кота. — Почему вы не могли спасти Листопада?

— Спасать кого-то никогда не было моей обязанностью, — возразил Утёс. — В чём смысл жизни, если ты находишься в чьих-то лапах? Должен быть выбор. Должна быть свобода.

Склон прищурил глаза.

— Неужели племена будут сражаться в одиночку в этой битве?

Половинка Луны прижала уши.

— Нет, не в одиночку! — она подняла подбородок. — Я буду сражаться бок о бок с Воробьём!

Сломленная Тень обнажила когти.

— И я буду бороться вместе с моим сыном!

— Я буду сражаться рядом с Зазубренной Молнией и моими котятами, чтобы победить Тьму! — гордо произнесла Совиное Пёрышко.

Синяя Звезда хлестнула хвостом.

— Я умру в десятый раз, но спасу Грозовое племя!

— Коты никогда не останутся в одиночестве, — заявила Половинка Луны. — Мы всегда были с ними и никогда их не оставим.

— Свет против Тьмы, — прорычала Полночь. — Это — конец всего на свете, это — последний восход солнца.

Утёс слегка коснулся её лап кончиком хвоста.

— Это то, чего мы так долго ждали, мой друг.

Кровь!

Искристая застыла, на нее нахлынули воспоминания о смерти Муравья, впрочем, как всегда, когда она чувствовала запах крови. Серая воительница все еще чувствовала, как разрывалась под ее когтями его теплая плоть, как он дернулся в последний раз, прежде чем застыть навсегда. Она была вынуждена убить воина племени Ветра, чтобы убедить Звездоцапа в ее преданности. Мрачный предводитель удостоил Искристую чести обучать учеников, но кошка знала, что никогда не сможет смыть со своих лап кровь Муравья.

— Стоп! — закричала она.

Березовик замер, не успев закончить атаку.

— Что случилось?

— Я чувствую запах крови! — отрезала Искристая. — У нас только тренировка! Я не хочу, чтобы у кого-нибудь были травмы.

Березовик уставился на нее с недоумением.

Краснохвост вылез из-под кота.

— Это лишь царапинка, — мяукнул воитель племени Теней. Он показал кошке ухо, на кончике которого из царапины выступила маленькая капелька крови.

— Просто будьте осторожны, — предупредила учеников Искристая.

— Будьте осторожны? — прорычал Коршун, делая круг вокруг кошки. — Скоро будет война, и мы никогда не выиграем ее, если не будем выпускать когти! — презрительно скривил губы Коршун, посмотрев на воительницу. — Я думал, ты будешь обучать наших учеников драться, как настоящих воителей, а не как мягкотелых увальней племен.

Березовик ощетинился.

— Племенные воители не мягкотелые!

— Тогда почему ты пришел сюда? — возразил Коршун.

Краснохвост распушил хвост.

— Мы тут, чтобы стать лучшими воителями, в которых нуждаются наши племена! Ты же сам это говорил, помнишь?

Коршун медленно кивнул.

— Только здесь вы можете получить необходимые вам навыки! — он посмотрел на Березовика. — Атакуй Краснохвоста опять, — приказал он. — Но на этот раз не до первого запаха крови!

Черный кот обернулся на Искристую.

Искристая судорожно сглотнула. Неужели она выдала себя? Нет, Коршун не мог знать, что воительница шпионит за ними по просьбе Воробья, Львиносвета и Голубки. Рыча, Искристая подняла голову и грубо толкнула Березовика.

— Делай, как я! — велела она. Воительница с шипением бросилась на Краснохвоста. Увернувшись от его когтей, она схватила его за лапу, сжав челюсти. Используя свой вес, чтобы кот потерял равновесие, воительница ловко извернулась, и Краснохвост перелетел через ее голову и упал на спину с глухим стуком. Искристая знала, этот прием выглядел гораздо более страшным и болезненным, чем это было на самом деле. Вряд ли ее зубы успели достать до его кожи, она быстро повалила его на землю, не причинив вреда лапе.

Искристая оглянулась на Коршуна и с облегчением увидела удовлетворение в его глазах. Он видел только, как ее когти прошлись по телу Краснохвоста, и слышал стук тела о землю.

— Коршун!

Березовик и Краснохвост, распахнув глаза, смотрели, как Яблочница появляется из тумана. Ее глаза ярко сияли, мышцы перекатывались под пестрой шкурой, казалось, она вся горела желанием сражаться.