Радий Полонский - Тайна страны Земляники

Дети и одноусый дядя молча смотрели друг на друга. Лариска подошла к Антошке, схватила его за руку и прошептала:

— Я боюсь… Говори считалочку, возвращаемся скорей домой!

Дениска по привычке теребил ухо. Антошка мужественно ждал, что будет дальше.

— Вы хвастуны? — спросил дядя.

— Почему это мы хвастуны? — обиделся Антошка. — Обычные дети. Пионеры.

— Я ещё не пионерка, — шепнула Лариска.

— Скоро будешь.

Дядя снял кончик уса с плеча, что-то намотал на него и осмотрелся вокруг. Детям даже показалось, что он хочет уйти. Как вдруг взгляд его упал на гуцульскую шкатулку. Дядя вздрогнул и шагнул вперёд.

Антошка поднял шкатулку и прижал к груди. Лариска крепче сжала его руку.

— Так вы, наверное, нездешние? — спросил дядя каким-то странным тихим голосом.

— Нет. Мы из пионерского лагеря.

— А что такое «пионерский лагерь»?

Дети переглянулись и пожали плечами. Но дядя и не ждал ответа. Он сделал ещё один шаг, снова забросил рыжий ус за плечо и спросил:

— А как же вы вернётесь домой?

— У нас есть считалочка-возвращалочка! — вырвалось у Лариски.

Дядя был не такой уже и страшный, лишь бы только привыкнуть к его длинному усу и зелёным бровям.

— А что вы здесь делаете?

— Собираем землянику.

— Для кого?

— Для детей.

Дядя не отводил глаз от шкатулки. Он спросил:

— А что у вас… там? Земляника?

Дениска бросил предостерегающий взгляд на Антошку и Лариску и нахмурился. Но те вместе сказали:

— Солнечный зайчик!

— Не может быть! — взволнованно вскрикнул дядя.

— Так мы, по-вашему, вруны? — опять обиделся Антошка. Дядя удивился:

— Разве вы никогда не врёте?

— Никогда, — твёрдо ответил Дениска. И уши его вновь загорелись фонариками.

— Почти никогда, — вымолвила Лариска и опустила глаза.

Антошка улыбнулся прямо в лицо незнакомцу:

— А с чего это мы бы вам врали? Мы вас не боимся.

— Меня и не нужно бояться, — довольно сказал дядя. — Я добрый. А зайчика в вашей шкатулке нет.

— Нет? — Антошка нацелил на дядю свой подбородок и чубчик. — Может, показать?

— Антошка!.. — дети с обеих сторон схватили товарища. — Нельзя! Зайчик выпрыгнет — мы не сможем вернуться!

— Ну, я верю, верю, — сказал одноусый. — Зайчик, так зайчик. — И он пронзительно свистнул. Где-то в чаще захлопали крылья, и вот над поляной закружила большая птица. Она, как планер, плыла по воздуху и смотрела вниз. А потом села одноусому на плечо.

Это была белая ворона.

Дети ещё никогда не видели белых ворон, только слышали о них в пословицах. Они изумились. Антошка спросил:

— А разве белые вороны бывают?

— Сядем… — предложил дядя и первым сел под деревом. — В Стране Земляники бывает всё.

Дети уселись вокруг него. Ворона на дядином плече переступала с ноги на ногу и пристально смотрела на детей красными глазами. Антошке даже показалось, что она сейчас заговорит.

— Вы кто? — осторожно спросил Дениска.

— Лесник. Хозяин этого леса. Здесь все звери и все растения меня слушаются и делают всё, что я прикажу.

— Не может быть! — сказал Антошка.

— Так что я, по-вашему, врун? — поднял зелёные брови дядя.

Дети смутились. Одноусый кивнул:

— Ничего, я не обижаюсь. Я очень люблю детей. У меня своих нет, и поэтому я ужасно люблю чужих детей. И вас я люблю ужасно. Не верите?

Лариска верила, Дениска не верил, а Антошка колебался — верить или не верить. И поэтому все трое промолчали.

— У нас здесь очень много земляники, — продолжал дядя. — И её совсем не надо собирать. Она сама собирается.

— Да ну? — у Лариски вспыхнули глаза.

— Скажете, — недоверчиво бросил Антошка. — Мы не такие маленькие, как вам кажется. Я уже перешёл в четвёртый класс.

Дениска серьёзно заметил:

— Я думаю, нам пора домой.

Ворона снова переступила с ноги на ногу и клюнула дядю в ухо. Тот схватил свой ус и начал его раскачивать.

— Как это — домой? — удивился он. — Разве я могу отпустить вас без земляники!

— Ничего, мы уже немножко нарвали.

— Нарвали! — дядя всплеснул ладонями, а белая ворона внезапно засмеялась скрипучим, как старые ворота, голосом.

У детей мороз пробежал по коже. Антошка крепче прижал к себе шкатулку и уже раскрыл губы, чтобы сказать считалочку-возвращалочку. «Раз, два, три, четыре, пять — будем заново считать…»

Дядя погладил ворону по голове.

— Не бойтесь. Здесь ещё и не такое диво бывает. А наша белая ворона — очень хорошая. Она умеет петь и танцевать.

Антошке очень захотелось узнать, какие ещё чудеса бывают в Стране Земляники.

— Почему у вас только один ус? — спросил он.

Дядя погладил эту рыжую верёвку, и в глазах его засветилась печаль. Он пояснил:

— Второй ус мне откусила ведьма.

— Здесь и ведьмы бывают? — вскрикнула Лариска.

— Была одна. Но мы её уже давно перевоспитали. Она теперь стала доброй и каждый день делает для детей сладкий земляничный мусс.

Ворона раскрыла клюв и произнесла приятным женским голосом:

— Детишки, если хотите вернуться домой с земляникой, пропойте песенку, которой я вас научу. Пока вы поёте, земляника будет собираться.

Дети переглянулись. Белая ворона, заметив их нерешительность, слетела с дядиного плеча и села посредине поляны. А потом глянула на детей красными глазами — и начала танцевать.

Это был очень забавный танец. Ворона прыгала на одной ноге, потом на другой, кружилась, взмахивала крыльями, кувыркалась через голову, а раз даже встала на клюв и смешно задрыгала вверху ногами.

Дети аж покатились со смеху.

Ободрённая ворона ещё и запела:

Дети заинтересованно окружили ворону. Вдруг она остановилась:

— Ну как? Хотите научиться моей песенке?

— А земляника сама полезет в футболку? — переспросил Антошка.

— Попрыгает!

Дядя стоял под деревом и улыбался. И всё смотрел на резную шкатулку.

— Я согласен! — крикнул Антошка. — Давайте, тётя, свою песенку!

— Вы приготовьте, куда прыгать землянике, — посоветовала ворона, — и приступим. Высыпьте то, что насобирали, всю эту мелочь. К вам попрыгает самая вкусная земляника! Самая лучшая!

Дети так и сделали.

— Я запою, а вы подпевайте: «И я! И я!» Внимание! — и белая ворона снова начала танцевать и распевать:

Дети подпевали «И я!», а сами оглядывались. Вокруг происходили чудеса: самые крупные ягоды земляники срывались с места и целыми роями, как пчёлы, сыпались в чашку и миску и в Антошкину футболку.

Стало так весело, что друзья и сами начали пританцовывать. Даже Антошка забыл, что уже перешёл в четвёртый класс, и, словно первоклашка, скакал на одной ножке и звонко-звонко кричал: «И я!» Даже рассудительный Дениска перепрыгивал с ноги на ногу и, смеясь, подпевал: «И я! И я!» А уж про Лариску нечего и говорить!

Антошка подпрыгнул к дяде и протянул ему шкатулку:

— Подержите, пожалуйста!

И вернулся к товарищам.

Только тут Антошка опомнился и даже закрыл рот ладонью. Но было уже слишком поздно. Ворона взлетела и захохотала скрипучим, как сто старых ворот, голосом: «Пр-р-рощайте, детишки!»

Друзья осмотрелись. Дяди не было. Только из чащи слышалась его быстрая поступь.

— Шкатулка!.. — вскрикнул Антошка. — За мной!

Они бежали лесной чащей, и им казалось, что ветви сами уступают им дорогу, ведь ни одна не зацепила лицо.

Бежали так долго, что наконец совсем обессилели. Больше всех Лариска. Тяжело дыша, она упала на траву и разбросала руки.

В лесу было тихо. Ничто нигде не шелохнётся.

— Лесник! — позвал Антошка. — Лесник, где ты?! Отдай нам шкатулку! Там наш зайчик!

Тишина.

— Лесник!.. Ты же говорил, что любишь детей!..

Тишина.

— Дяденька! Одноусый! — надрывался Антошка. — Мы же без шкатулки не вернёмся домой!.. Ты меня слышишь?

Тишина.

Дениска произнёс:

— Он не отзовётся. Я думаю, что он всё это с вороной устроил, чтобы украсть шкатулку.

Лариска поднялась, и друзья побрели обратно, на земляничную поляну.

А там сиротливо лежала Антошкина красная футболка, наполненная самой лучшей, очень вкусной, очень красной земляникой. И так же сиротливо стояли полная белая чашка и полная мисочка.

Дети устало расселись.

— Кто помнит считалку-возвращалку? Ну-ка, Дениска…