Лемони Сникет - Скользкий склон

Само собой разумеется, в речёвке как таковой ничего плохого нет — это всего-навсего набор слов, которые кажутся вам важными, созданный, чтобы напоминать о том, как следует идти по жизни. Если вам, к примеру, представляется, что начитанные люди менее прочих склонны творить зло, и если мир, полный людей, сидящих себе смирно с хорошими книжками в руках, для вас притягательней, нежели мир, полный раскола, сирен и прочего шума и беспокойства, тогда всякий раз, входя в библиотеку, можно твердить про себя, что «здесь царит покой», и это будет чем-то вроде речёвки, напоминающей о том, что чтение — главная цель. Если же вам думается, будто всех начитанных людей надо сжигать, а их состояния присваивать, можно к любому приказу, который вы отдаёте своим сотоварищам, добавлять речёвку о сладости и красоте огня. Однако, какую бы речёвку вы себе ни избрали, при её составлении следует учитывать два основных соображения. Во-первых, речёвка должна иметь смысл, так что если в неё входит слово «явственный», то имеется в виду, что особое значение придаётся отчётливости и недвусмысленности, что само по себе неплохо, но слово «явственный» не может относиться к человеку. Во-вторых, речёвка непременно должна быть относительно короткой, так что, если группа негодяев заманивает вас в ловушку, состоящую из сети и дрессированных измученных орлов, у вас останется больше времени для спасения.

К несчастью, Алфавитная речёвка Снежных Скаутов не отвечала ни одному из этих требований. Когда они клялись быть «явственными», человек с бородой, но без волос щёлкнул в воздухе хлыстом, и орлы, которые сидели на плечах у негодяев, забили крыльями и, вцепившись когтями в толстые оплечья, подняли обоих злодеев высоко в воздух, а когда речёвка закончилась и все Снежные Скауты глубоко вздыхали, чтобы изобразить шум снежного вихря, женщина с волосами, но без бороды поднесла к губам свисток и издала долгий свист, который Бодлеры помнили ещё с тех пор, как их заставляли бегать кругами в Пруфрокской подготовительной школе. Трое Бодлеров и Куигли стояли и смотрели, как остальные орлы стремительно планируют к земле, хватают сеть и, напряжённо хлопая крыльями, поднимают в воздух всех, кто на ней оказался, — так можно убрать со стола тарелки, просто подняв скатерть за углы. Если вы прибегнете к столь необычному методу уборки со стола, вас скорее всего выставят из ресторана или отправят в вашу комнату, и результаты подобного поступка на Коварной Горе были не менее разрушительными. В считанные секунды все Снежные Скауты и все сотоварищи Олафа оказались плотно упакованы в поднебесном мешке, который несли орлы. Избежать участи новобранцев удалось лишь одному человеку, кроме, разумеется, Бодлеров и Куигли Квегмайра, — это была Кармелита Спатс, которая осталась стоять рядом с Графом Олафом и его подругой.

— Что происходит? — спросил Брюс, глядя из сети на Графа Олафа. — Что вы сделали?

— Я одержал победу, — ответил Граф Олаф. — Я снова одержал победу! Давным-давно я обманом выудил у вас коллекцию рептилий, которая была мне нужна для личных целей! — Тут Бодлеры потрясений переглянулись, внезапно осознав, где видели Брюса. — А теперь я выманил у вас коллекцию детей!

— И что теперь с нами будет? — испуганно спросил один из Снежных Скаутов.

— А мне наплевать, — заявил другой Снежный Скаут, которого, видимо, уже поразил стокгольмский синдром. — Мы каждый год залезаем на Коварную Гору и делаем одно и то же! Хоть бы в этом году всё изменилось!

— А меня-то почему зачислили в новобранцы? — спросил крюкастый, и Бодлеры увидели, как он одним крюком лихорадочно пытается разорвать сеть. — Я же и так уже работаю на вас!

— Не бойся, крючок, — глумливо ответила Эсме. — Всё ради главной цели!

— Н-но! — воскликнул человек с бородой, но без волос, щёлкая хлыстом в воздухе.

Орлы, вскрикивая от ужаса, потащили сеть по небу прочь от Коварной Горы.

— Олаф, вызнай у этих гнусных сирот, где находится сахарница, — велела женщина с волосами, но без бороды. — До встречи в последнем убежище!

— Теперь, когда у нас в распоряжении орлы, — хрипло прорычал зловещий мужчина, — мы можем наконец добраться до автономного летучего дома и уничтожить его вместе с волонтёрами!

Бодлеры ахнули и в ужасе уставились на Куигли. Ведь не было никаких сомнений в том, что злодей говорит о том устройстве, которое создал Гектор в Городе Почитателей Ворон и при помощи которого удалось спастись Дункану и Айседоре.

— Счастливо оставаться! — издевательски воскликнула женщина с волосами, но без бороды, и орлы унесли её прочь.

Граф Олаф пробормотал что-то себе под нос, а потом повернулся и грозно двинулся на Бодлеров.

— Мне нужен один из вас, чтобы выяснить, где же сахарница, и завладеть вашим состоянием, — проговорил он, ярко сверкая глазами. — Только вот кто?

— Это трудный вопрос, — подхватила Эсме. — Держать служанку-младенца было восхитительно. Но ведь если разбить очки Клауса и глядеть, как он на всё натыкается, будет тоже очень забавно!

— Зато у Вайолет волосы самые длинные! — встряла Кармелита, и Бодлеры отступили к расколотому водопаду. Куигли тоже — он оказался у них за спиной. — Её можно за них всё время дёргать, а если станет скучно, то привязывать к волосам всякую всячину!

— И то и другое будет просто замечательно! — похвалил Кармелиту Граф Олаф. — Я и забыл, какая ты прелестная девчушка. Хочешь к нам примкнуть?

— Примкнуть к вам? — переспросила Кармелита.

— Взгляни, какое стильное у меня платье, — сказала Кармелите Эсме. — Если ты к нам примкнёшь, я накуплю тебе всяких модных нарядов!

Кармелита явно задумалась и посмотрела сначала на детей, а потом на двух негодяев, которые стояли рядом с ней и гнусно улыбались. Трое Бодлеров обменялись с Куигли взглядами, полными ужаса и отчаяния. Брат и сестра помнили, как чудовищно вела себя Кармелита в школе, но им и в голову не приходило, что она может захотеть примкнуть к ещё более чудовищной компании.

— Не верь им, Кармелита! — сказал Куигли и вытащил из кармана лиловую записную книжку. — Они сожгут дом твоих родителей! У меня здесь всё записано!

— Чему ты поверишь, Кармелита, — дурацкой записной книжке или словам взрослого человека? — спросил Граф Олаф.

— Погляди на нас, прелестная девчушка, — сказала Эсме, потрескивая подолом красно-оранжево-жёлтого платья. — Разве мы похожи на людей, которым нравится жечь дома?

— Кармелита! — закричала Вайолет. — Не слушай их!

— Кармелита! — закричал Клаус. — Не помогай им!

— Кармелита! — закричала Солнышко, что означало нечто вроде «Ты собираешься сделать чудовищный шаг!»

— Кармелита, — тошнотворно приторным голосом сказал Граф Олаф. — Давай-ка ты сама выберешь, кто из сирот останется в живых, столкнёшь остальных с утёса, и мы все вместе отправимся в симпатичную гостиницу.

— У нас нет дочки, так что ты нам её заменишь, — проворковала Эсме, поглаживая диадему Кармелиты.

— Или что-то в этом роде, — добавил Олаф с таким видом, что сразу становилось ясно — он предпочтёт заполучить приспешницу, а не дочь.

Кармелита бросила ещё один взгляд в сторону Бодлеров, а потом улыбнулась негодяям снизу вверх.

— А вы правда думаете, что я прелестная? — спросила она.

— Я думаю, что ты абсолютно прелестная, бесподобная, восхитительная, грандиозная, дивная, естественная, живенькая, запредельно прелестная, изумительная, красивая, ласковая, милая, неотразимая, обворожительная, прелестная, решительно прелестная, сладенькая, таинственная, упоительная, фантастическая, художественная, целесообразная, чудесная, шикарная, щедрая, экстраординарная, ювелирная и явно прелестная! — продекламировала Эсме. — Каждое утро, каждый полдень, каждый вечер и весь день напролёт!

— Не слушай её! — взмолился Куигли. — Человек не может быть целесообразным!

— А мне всё равно! — ответила Кармелита. — Вот сейчас спихну с водопада этих кексолизов и начну дивную новую модную жизнь!

Бодлеры вместе с Куигли снова шагнули назад, обменявшись паническими взглядами. Над головами у них слышались орлиные крики — птицы уносили новобранцев всё дальше и дальше. За спиной у сирот все ветры Главного Перекрёстка выли в долине, где люди, погубившие родителей Бодлеров и Квегмайров, сожгли штаб Г. П. В. Вайолет сунула руку в карман за лентой, пытаясь представить себе, какое изобретение помогло бы им оказаться подальше от таких злобных людей и отправиться на встречу с друзьями-волонтёрами в последнее убежище. Пальцы Вайолет снова наткнулись на хлебный нож, но она не знала, стоит ли доставать оружие и грозить негодяям насилием, или же от этого она станет такой же негодяйкой, как те люди, которые на неё сейчас смотрели.

— Бедняжечки Бодлеры, — глумливо протянул Граф Олаф. — Лучше сдавайтесь, нас гораздо больше.