Три апельсина(Итальянские народные сказки) - Задунайская Зоя Моисеевна

Путь их был долог. Они пронеслись над морем, пролетали над высокими горами и широкими равнинами, над реками и озерами. Потом Грантэста снова увидел под собой море. Орел замедлил полет и опустил свою ношу на цветущем острове посреди океана Грантэсту встретила фея, та самая, что приходила к нему во сне. На пальце у нее блестело кольцо, которое Грантэста бросил в море. Так Грантэста попал, наконец, в страну бессмертия.

Что за чудесный это был край! Цветы пели здесь, как птицы, а нежное оперение птиц напоминало лепестки цветов. На тиграх ездили верхом, с волками и медведями играли в прятки. Фея и ее сестры жили превесело. С утра до ночи они распевали песенки и плясали, а в лунные вечера водили хороводы.

Сколько прошло так времени, Грантэста не знал, потому что в краю бессмертия незачем считать минуты, часы и дни.

Но вот, хотя все кругом было полно безмятежности и покой, в душу Грантэсты запала тревога. Может, ее принесло ветром с земли людей, которых он покинул, может, она родилась в нем самом. Грантэста вдруг вспомнил о матери, ради которой пустился в путь из великого города Рима. Он захотел увидеть ее.

Фея долго отговаривала его, но он стоял на своем. Тогда фея подвела к нему крылатого коня и сказала:

— Конь отнесет тебя, куда ты пожелаешь. Но помни, что твоя нога не должна касаться земли.

Грантэста, радостный, — вскочил на коня, и они помчались.

С трудом узнал родную деревню Грантэста, так она изменилась. Подъехав к первому дому, он спросил, где живет старая Джованна, его мать. Но крестьянин ответил:

— Что? Старая Джованна? У нас в селе такой нет. Но что-то, помнится, я о ней слышал. Спроси кого-нибудь из стариков, может, они знают.

Привели самого древнего старца.

Грантэста повторил свой вопрос.

Старик долго припоминал, потом кивнул головой.

— Я слышал о ней от своего деда. Хорошая она была, говорят, женщина, добрая и сердечная. Вырастила она сына, а тот уехал и, видно, позабыл о ней. Так она, бедная, и умерла в слезах и горе.

— А как звали ее сына? — спросил Грантэста.

— К чему помнить имя дурного человека, — ответил старик.

— Но ведь он великий ученый.

— А что он сделал доброго для людей?

— Он искал и обрел бессмертие.

— Для одного себя? Мудрено ли, что люди не помнят его имени, если он не думал о них. Он ничтожнее мухи.

— Глупый старик! — закричал ученый. — Меня, Грантэсту, ты осмелился сравнить с ничтожной мухой!

Не помня себя от гнева, он спрыгнул с коня, чтобы проучить обидчика.

Но в тот же миг крылатый конь исчез, а Грантэста рассыпался в прах, стал горсткой пыли. Налетел легкий ветерок и развеял пыль. Не осталось и следа от бессмертного Грантэсты.

Кочан капусты

самого моря стояла старая-престарая хижина, а в хижине жил старый-престарый рыбак со своей женой. Были они бедняки. Наловит старик рыбы, старуха сварит уху — тем и сыты.

Вот однажды вернулся старик вечером с рыбалки домой, принес десяток макрелей. Старуха уже и котелок на уху приготовила, да вдруг посмотрела на рыбу и разохалась:

— Каждый день рыба да рыба! Как же она мне надоела. До смерти мне капустки хочется.

— Не дури, жена! Есть рыба, и то хорошо.

Вздохнула старуха и принялась раздувать огонь в очаге.

Тут заговорил старик:

— Мне и самому капустки до смерти хочется…

— А где ее взять! — отозвалась старуха. — Был бы у нас огород. Вон у соседки какие кочаны на грядках сидят, большие да круглые, что поросята!

— Так то у соседки! А море не огород, его не вспашешь, волны — не грядки, их не засеешь. Э, да что с тобой говорить! Пойду сети на просушку развешивать.

Вышел старик из хижины, остановился за дверью и раздумался: «Жалко мне мою старуху. Хоть бы раз ее капусткой побаловать. А не забраться ли мне в соседский огород? Вечер темный, кто меня там увидит».

Решил так старик и пошел по тропинке.

А старуха тем временем тоже раздумалась: «Жалко мне моего старика. Хоть бы раз его капусткой побаловать. У соседки капуста хороша уродилась. Одним кочаном меньше, она и не заметит».

Подумала так старуха и побрела к соседскому огороду.

Немного прошло времени — вернулся старик домой, хмурый, как осеннее море. А следом за ним и старуха пришла, дрожит вся, что пожелтевший лист на ветру.

Старик на старуху набросился:

— Я из-за тебя чуть со стыда не умер! Капусты ей, видишь, захотелось! А я, старый дурак, и отправился в чужой огород за капустой. Нагнулся кочан сорвать, гляжу — женщина над грядкой наклонилась, не иначе, как хозяйка. Пустился я назад, едва меня ноги домой принесли. И все ты виновата!

— Я же у него и виновата! Да я сама от страха опомниться не могу. Зашла я в соседский огород для тебя кочан срезать, гляжу — мужчина на грядке копошится, не иначе, как хозяин. Я бежать. До сих пор ноги подгибаются.

Тут отворилась дверь, и в хижину вошла соседка, та самая, у которой в огороде капуста на диво уродилась.

Рыбак и его жена так и обмерли. А соседка сказала:

— Каждый день у нас капуста да капуста. До смерти нам с мужем рыбы захотелось. Не дадите ли нам на уху?

Старик обрадовался.

— Бери, бери, сегодня хорошая макрель уловилась!

Взяла соседка рыбу и сказала:

— Не обидьте и вы нас. Принесла я вам капустки, самый лучший кочан выбрала.

Рыбак и его жена переглянулись.

Сварила старуха на ужин душистую капустную похлебку. Начал рыбак есть и вдруг опустил ложку.

— Постой, постой, жена! Ты с какой стороны зашла на огород?

— С левой.

— Ну, значит, нам обоим стыд старые глаза застлал. Я-то на чужой огород справа заходил. Вот и не узнали мы друг друга. Только страху натерпелись. А чего бы проще — пойти попросить капустки. Соседка-то умнее нас оказалась!

Храбрый Мазино и ведьма

лучилось все это в Покапалье — маленьком горном селении. Его домишки толпятся на самой макушке высокого холма. Склоны холма до того круты, что, когда курам приходит время нести яйца, жители Покапальи каждой несушке подвязывают полотняный мешочек. А не подвяжи — яйца так и покатятся вниз по склону, прямо к подножию холма, поросшему густым лесом. По одному этому видно, что жители Покапальи вовсе не такие лежебоки, какими они слывут.

О беднягах вообще много чего рассказывают. Сложили даже поговорку: «В Покапалье все наоборот — осел погоняет, хозяин ревет». Но поговорку эту придумали крестьяне из долины. Ведь жители долин только и ищут случая посмеяться над жителями гор. А над покапальцами смеялись особенно охотно. «За что же?» — спросите вы. Да только за то, что те были людьми покладистыми и никому ни в чем не перечили.

— Э-э, — отвечали они насмешникам, — дайте срок, вернется наш Мазино, посмотрим тогда, кто заревет громче — мы или вы!

Но покапальцы знают, кто такой Мазино, а вы не знаете. Ну так вот. Мазино — это любимец всего селения. Не подумайте, что он какой-нибудь богатырь. Вовсе нет.

Мазино родился сущим заморышем, маленьким и хилым. Мать испугалась, что он совсем раздумает жить на свете, и решила выкупать его в теплом вине. Отец Мазино докрасна раскалил на огне подкову и сунул ее в лохань с вином, чтобы оно нагрелось. После такого купанья Мазино и стал хитрым, как вино, и крепким, как железо. А в люльку маленького Мазино положили скорлупки незрелого каштана. Ведь всякому известно, что горькие зеленые каштаны делают человека умным. И верно, Мазино ума занимать не надо было — своего хватало.

Вот каков Мазино! Откуда же он должен был приехать? Из Африки. Он там служил в солдатах.

А между тем в Покапалье начало твориться что-то непонятное. Каждый вечер ведьма Мичиллина похищала из стада покапальцев то корову, то быка.