Владислав Крапивин - Мальчик девочку искал

Удивилась и Звенит:

– Значит, у вас тут империя?

– Что значит "у вас"? – Авка слегка обиделся. – Ты сама-то откуда. Из Диких областей, что ли?

– Тогда почему ты не черная? – придирчиво спросил Гуська. – И даже ничуточки не коричневая.

– У нас в Никалукии нету никого черных и коричневых. Разве что сильно загорят. Но это лишь к концу лета… И никакой империи тоже нету. У нас давно уже самая республиканская республика с выбранным президентом.

– В какой это еще Никалукии? – возмутился Гуська. Авка остановил его взглядом (все-таки с гостьей говоришь) и с достоинством возразил:

– Во всем мире, который расположен под небесной твердью, страны под названием Никалукия нет. Вы, видимо, шутите.

– Ничего себе шуточки! Тогда откуда же я, по-вашему? – Протяжные интонации у нее совсем исчезли.

– Не знаю. Только не из этой… не из Никалукии. Я, к вашему сведению, только сегодня сдал экзамен по географии, причем весьма неплохо. И карту мира помню назубок… вот, – Авка большим пальцем ноги уверенно изобразил на песке неровный круг. Расчертил его несколькими линиями. – Вот наша Тыквогония, она занимает главное место. Вот хребет Большой Ящер, а за ним Дикие области, которые раньше вели с нами войны, но теперь заключен мир. Вот здесь Северный Тыквореп, это в самом деле республика, с президентом, но она вовсе не Никалукия. А тут вот было еще герцогство Караутана, но в прошлом веке оно соединилось с империей, хотя герцог там есть до сих пор…

Звенит слушала Авку без улыбки. Потом уперлась ладонями в перемазанные чем-то черным колени и склонилась над песочной картой.

– Ну и что? Ты ведь нарисовал только свой материк…

– Чего-чего? – опять не очень дружелюбно встрял Гуська.

– Ну, здесь только ваша часть земной поверхности. А наша Никалукия совсем на другом материке. К западу от вас. Называется Большая Элефанта. Потому что есть еще Малая Элефанта, там действительно живут темнокожие племена, но не черные и не коричневые, а лиловые…

– Сказки для детей дошкольного возраста, – задумчиво сказал Гуська. И глянул на Авку в поисках поддержки. И Авка понял, что стройная система мироздания требует его решительной защиты.

– Чушь! – отрубил он. – Извините меня, Звенит, но вы вешаете нам на уши тыквенную ботву. Давно доказано, что никаких… этих, материков, кроме нашего, в мировом океане совсем нет.

Она, не разгибаясь, повернула к Авке лицо:

– В каком, в каком океане?

– В… мировом. В бесконечном… – Авка вдруг ощутил странную неуверенность.

Звенит выпрямилась, сняла очки-полумаску, почесала ею мочку правого уха (там сидела круглая родинка). Глаза у девочки были серые с зелеными прожилками. И не было в них насмешки. Скорее – сочувствие.

– Мальчики, вы не обижайтесь, только… ох и отстали вы тут с вашей географией. Бесконечный океан… Вы небось до сих пор думаете, что Земля – плоская, как сковородка?

– Ничего подобного! – опять вознегодовал Гуська. И Авка поддержал его:

– Ничего подобного! Земля вот такая! – Он ладонями изобразил нечто выпуклое. – Высшая точка взгорбленности: восемь тысяч девятьсот шестьдесят девять локтей над плоскостью океана!

– Да ведь никакой плоскости нет! Неужели здесь до сих пор никто не открыл, что Земля – круглая, как мяч?

Авка даже разочаровался.

– У-у! Это же старые легенды! У нас некоторые мудрецы про такое еще в средние века рассказывали! Это называлось "круглотыквенная ересь" и считалось вредным учением. Мудрецов заставляли от нее отрекаться.

– И все до одного отреклись?

– Ха, попробуй не отречься, когда тебя сажают в медный таз с водой и снизу нагревают до кипения! То есть даже не до кипения, а пока не заорешь: "Ой-ёй-ёй, отпустите, она не круглая!"

– У нас тоже заставляли отрекаться, тоже в средние века, – насупленно сообщила Звенит. – И многие тоже… Но несколько ученых стояли на своем до конца, хотя их сожгли на костре. И поэтому "круглое" учение победило.

И опять вмешался Гуська.

– На костре, конечно, жутко, но там зато героизм. А какой героизм, если ты сидишь в горячем тазу без штанов…

Это была, без сомнения, здравая мысль, но Авка вдруг очень смутился. Почему-то он представил в таком нелепом положении (то есть в тазу) себя. И он разозлился на Гуську. Но злость не показал, потому что вдруг Звенит (или Звенка?) догадается о ее причине! И чтобы не догадалась, он быстро сообщил с ученым видом:

– То, что Земля не может быть шаром, давно доказано. Это называется "опыт профессора Живобрагуса". Профессор взял круглую тыквочку за хвостик, обмакнул ее в воду и сказал: "Смотрите! Если бы Земля была такой формы, океан давно стек бы с нее, как с этого плода стекает вода!" Ну? Что ты тут возразишь?

– И тыква сразу сделалась совершенно сухой?

– Ну… не сразу, конечно…

– Вот видишь! На ней осталась тоненькая пленка воды! А на земном шаре такая пленка и есть океан!

– Пфы! Океан не может быть пленкой! – заявил Гуська.

– Но это же в планетарных масштабах!

– В каких масштабах? – не понял Авка.

– В пла-не-тар-ных. Шаровая Земля называется планета. Некоторые ученые считают, что планет много и они летают вокруг Солнца.

– Ученые? – с невинным видом сказал Гуська.

– Планеты, – терпеливо разъяснила Звенит. – И там тоже есть материки и население.

– Вы все рехнулись там, в своей Никалукии, – заявил Гуська (и не заметил, как тем самым признал существование этой страны).

Звенит, кажется, обиделась. Чуть-чуть. Авка быстро уловил это "чуть-чуть".

– Гуська! Девочка у нас в гостях, а ты… Извинись немедленно!

И Гуська немедленно извинился (попробовал бы отказаться!):

– Простите меня, пожалуйста. – Поник головой и затеребил свои необъятные брюки. Но было ли его раскаяние искренним?

Авка встретился с девочкой глазами, застеснялся очередной раз и решил, что пора наконец спросить о главном. О том, что с самого начала жгло его любопытство.

– Скажите, Звенит… то есть скажи… на чем это ты прилетела? У вас уже изобрели тыкволеты?

– Ой, нет, это по-другому называется! Гра-ви-то-план…

– Как-как? – разом сказал Авка и Гуська.

– Ну… такой аппарат, в котором есть механизм против земного притяжения… Все дело в магнитах. Они ведь одними полюсами притягиваются друг к другу, а другими отталкиваются… Или у вас такое открытие тоже еще не сделали?

– Как это не сделали! – возмутился Гуська. – У нас даже игрушки такие есть, попрыгунчики с толкательными магнитами!

– Вот и хорошо! Значит, вы поймете… У нас изобрели большой земной антимагнит. Который к земле не притягивается, а наоборот… В общем-то это не новая идея, про нее еще в одной старинной книжке написано, о путешествиях Гулливера. У вас тут такой нет?

Авка и Гуська замотали головами.

– Ну, ничего… В общем, такой "антипритягатель". Большущее колесо из особого сплава, в нем-то главный секрет… Ну и построили гравитоплан. Это первый, опытный образец…

– А как тебя-то в него пустили? – недоверчиво сказал Гуська.

– Ох… – девочка Звенит помотала головой, села на корточки, подперла щеки и снизу вверх по очереди глянула на Гуську и на Авку. Глаза ее сделались несчастными. – Никто меня не пускал… Эта штука стояла на площадке недалеко от нашего дома. Конечно, там были охранники, но они не знали, что в заборе дырка. А я знала… А в кабине лежала инструкция: как запускать двигатель. Горелки не были включены, но оказалось, что в котле еще сохранилось давление, от недавнего испытания. А я-то не знала. Ну и нажала кнопку… Мой дедушка говорит про такое: "Бес под локоть боднул"…

– Бес – это нечистый дух с рогами? – уточнил Гуська.

– Ну да! Он боднул, а я пришла в себя уже на высоте. Поглядела – облака рядышком, а город еле виден в заднем иллюминаторе…

– В чем? – удивился Гуська.

– В окошке, балда, – сказал Авка. И Звенит посмотрела на него с уважением. И Авку – будто маслом по сердцу. (Хотя, казалось, с чего бы?)

А Зенит со вздохами продолжала:

– Ну, что тут делать-то? Пришлось читать инструкцию до конца, да поскорее. Чтобы не брякнуться. Хорошо, что она короткая… Первым делом разожгла горелки, нужно было держать давление. Потом попробовала управлять – туда, сюда. Ничего, слушается… Ну, и надо бы возвращаться.

– А как приземляться, в инструкции тоже написано? – с пониманием спросил Авка.

– Ох, написано… Только не написано, ч т о будет дальше. Взгреют ведь так, что небо с овчинку покажется…

"Небо с овчинку" – это надо запомнить, – подумал Авка. Но мельком. А главная мысль была с опаской и сочувствием: "Неужели там даже девчонок посылают к какой-то ихней баронессе?"

– А дальше-то что? – подал голос Гуська (тоже, кажется, с сочувствием).

– Дальше я подумала: семь бед – один ответ… – (Авка мельком запомнил и это выражение, неведомое в Тыквогонии). – И решила: сперва полетаю как следует, а потом уж стану реветь и обещать, что "я больше не буду"… – (Авка отметил, что такая фраза в империи широко известна: видимо, у нее всемирное распространение). – Ну и помчалась в сторону моря. Думаю: хоть на корабли сверху погляжу…