Юлий Буркин - Год принцессы Букашки

- Ясно? – мельком глянул ворон на кота.

- Неказист? - впервые вмешался кот.

- Ну, это поэтическое преувеличение. Вот же он, - махнул ворон на Букашкин дом. - На самом деле очень даже ничего себе так домик… Про «неказист» - это гипербола. Однако давайте критику оставим на финал…

- А он скоро? - осторожно спросил котик.

- Не беспокойтесь. Буквально сейчас, нетерпеливый вы мой слушатель, - скорбно отозвался ворон. - Осталось одно-единственное четверостишие. Вот оно:

Не дожидаясь новых критических нападок, ворон поспешно уточнил:

- «По крышу» - это опять художественное преувеличение, а вопрос «как быть?» - риторический. Потому что ведь понятно, как: бороться!

- С кем? - с непритворным интересом осведомился кот. Его худшие подозрения подтверждались, и он был рад, что не одинок в своей тревоге.

- С врагом, с кем же еще!

- А кто он?

- Ах, знал бы я!.. Знал бы!..

- Ясно, - покивал кот. Ему и впрямь стало ясно, что ничего полезного из этой птицы больше не выудить. - А как вы думаете, - вдруг осенило его, - этот таинственный враг может ездить на большой-пребольшой машине? – он недобро глянул в конец аллеи, где исчез наглый джип.

- Нет! – отрезал ворон. – Мелковато! Наш вр-раг иного, вселенского, не побоюсь этого слова, масштаба!

- И кто нам может помочь найти его?

- Не в курсе, - честно признался ворон. – Кто-то умный и смелый. Или хотя бы одно из двух. Может быть, люди? Они могущественны… Хоть и не очень мудр-ры. Но с ними не поговоришь…

- «Умный и смелый», - повторил котик. - Смелый… Стоп! – встрепенулся он. – Есть идея!

В ожидании своего подарочного триумфа цветные зайцы пребывали в вялом философском полумраке комода, пока снаружи не раздался чей-то встревоженный шепот.

… - Эй, - шепнул КТО-ТО. – Эй, вы, не знаю кто! Я – кот, вы меня помните?

Зайцы встрепенулись и приникли к щели.

- А мы думали ты – конь, – удивился Салатный, разглядев зверя.

- Не, я – кот, - честно признался рыжий.

- А крот говорил, ты - конь.

- Он ошибался.

- Ну ладно, - сказал Салатный, стараясь, унять дрожь в голосе. – Допустим. И что тебе надо?

- Сначала ответьте, кто вы сами.

- Мы – зайцы, - сообщил Салатный с достоинством. – И не простые, а игрушечные.

- Ага, - сказал кот. - Что ж… Я пришел к вам с миром, игрушечные зайцы. Потому что в опасности мы все. Наш двор завален снегом. Он все идет и идет. Все падает и падает! Через сугробы скоро будет уже не пробраться…

- Ужас! – воскликнул Салатный.

- Вот-вот! – подтвердил кот и вспомнил ворона. – Трагедия мрака! А кому она понадобилась? И главное, зачем, как вы думаете?

- Лично мне это ясно как день, – вступил в разговор Сиреневый. – Кто на свете самый главный, тому и насолить хотят!

- А кто на свете самый главный? – спросил кот так осторожно, словно боялся, что ответ, как рыбка, соскочит с крючка.

- Ну, ясно же, кто! – вскричал Сиреневый: - Букашка!

- Точно-точно, - поддакнул Салатный, - она же принцесса.

- Мур-мур-мур… - сказал котик, - То есть, так-так-так … - он задумчиво постучал коготками по полу. - Что-то в этом есть…

- Да всё в этом есть, всё! – закричал Сиреневый. – Я чего-то такого уже давно ждал! Помнишь, – возбужденно обернулся он к Салатному, - помнишь, как я сказал тебе, «Новый год - не придет»?!

Тот кивнул.

- Это было прозрение! Всплеск подсознания! В глубине души я давно уже чувствовал, что кто-то хочет испортить Букашке праздник. Снега насыплется до неба, и Дед Мороз не пробьётся!

- Что это еще за дед такой? – нахмурился котик. – Он, случайно, не ездит на большой-пребольшой машине?

- Нет-нет! - заверил Сиреневый. – В том-то и дело. Он ездит на оленях, а это, знаете ли, тот еще транспорт… Но главное, все-таки, - не Дед Мороз, а кто и зачем хочет испортить Букашке праздник.

- Я что-то уже запутался, - признался котик. - Давайте разберемся. Я, например, не могу понять, что уж для этой вашей принцессы такого плохого, если не будет Нового года? Ну, не будет и не будет, ей-то что?

- Да?! – вскричал Сиреневый. – А знаешь, сколько ей всего подарить должны! А если Нового года не будет, ей же совсем ничего тогда не подарят!

- А главное, нас, нас ей тогда не подарят, – вторил ему Салатный. - И лежать нам в этом комоде еще неизвестно сколько…

- Стоп! - воскликнул Сиреневый и торжественно поднял лапку. – Догадался!.. Кажется, я знаю, кто это все подстроил.

- Ну, и кто? – спросил Салатный недоверчиво.

- Кто? – эхом отозвался кот, навострив ушки.

- Грызлявки! – торжественно объявил Сиреневый.

- Точно! – всплеснул лапками Салатный. - Не зря же ЭТОТ про них говорил! Однозначно грызлявки! Значит, они все-таки есть?!

- А кто это?! – возопил кот с легким отчаянием.

- Ну… Мы пока и сами не знаем, - признался Сиреневый.

- О! - закатил глаза кот. - А почему эти ваши грызлявки сами не боятся, что их засыплет снегом?

- Потому что они будут легко прогрызать в нем норы! – заявил Сиреневый уверенно. – А Дед Мороз так не умеет. И никто не умеет, даже Букашка!

- Та-ак… - в раздумье кот вновь постучал когтями по полу. – А где, кстати, она сейчас?

- Да тут она, – сказал Салатный. – Покушала и спит.

- Вот прямо тут? – метнулся кот к кроватке. Встав на задние лапы, он уцепился передними за матрац и просунул голову между прутьев.

- Эй, эй! - закричал Салатный, сразу решив, что все предыдущее хитрый пришелец наплел для отвода глаз. – А ну, отойди от Букашки, КОНЬ! Отойди, я тебе сказал! Отойди, а то я сейчас ка-ак вылезу!!!

Но тут кот и сам, словно ошпаренный, отпрыгнул в сторону. Его напугало нечто длинное и синее, внезапно выбежавшее из-под кроватки, с лопотанием:

- Ой-ой-ой, я не могу! Я так больше не могу! Я вас слушала-слушала, тельпела-тельпела, но не вытельпела! Что делать?! Как быть?! Это же ужас что тволится!!!

Вопя все это, синее и мохнатое существо кругами бегало по комнате, а кыс, выгнув спину, стоял в центре и шипел на него.

- Кто это?! – наконец выдохнул он.

- Так вот ты какая, грызлявка! - сказал Сиреневый разоблачительно.

- Я не глизлявка! Не глизлявка! Сам ты - глизлявка! – закричал новый персонаж, наворачивая круги. – Я - наоболот! Я холосая! Я – гусеница! Меня Букаска любит! И я ее люблю! Если сто, я с вами!

- Ого, как нас много! – воскликнул Салатный обрадовано. – Целая армия!

- Слушай, хватит уже бегать! – прикрикнул на гусеницу кот. – Если кто-то бегает, мне так и хочется его поймать.

- Не надо меня ловить, - сказала та. – Плосто мне очень тлудно не бегать, когда у меня столько ног, и я волнуюсь… Плидумала. Я тогда полежу, ладно?

Она прямо на бегу упала на спину, розовым брюшком вверх, и остановилась, наконец, продолжая перебирать в воздухе десятью разноцветными лапками.

- Так что будем делать? – спросил Сиреневый. – Лично я, раз нас так много, предлагаю прямо сейчас объявить грызлявкам войну!

Тут дверь комнаты скрипнула и открылась. Кот метнулся под диван.

… А в соседней комнате, в зале, за столом с разными вкусностями сидела, оказывается, куча народу. Просто все очень тихо сидели, чтобы не разбудить Букашку раньше времени.

- Сашка-а! – сказала мама. – Пора вставать! А то весь Новый год проспишь… Посмотри-ка, что у нас есть, - она подняла дочку на руки, и та во все глаза уставилась на что-то большое и очень красивое: - Это ёлочка, - сказала мама. - Нам ее из леса Дед Мороз принес.

Зайцы переглянулись: «Добрался все-таки…» Мама шагнула из спальни, и все гости – бабушки, дедушки, тети и дяди - стали наперебой просить: «Дайте Сашку МНЕ!.. Дайте, Я ее подержу!..» И ее стали передавать из рук в руки, а она смотрела на всех и радовалась, что их так много, тем более что все ей что-то дарили, а кто-то зажег бенгальский огонь, и он осыпал комнату волшебными искрами…

* * *

… И вот уже подаренные зайцы, молчаливый крот, пестрая гусеница и надувной ослик стоят под ёлкой, а Сашка, рот до ушей, скачет вверх-вниз на прыгунках, сверкая двумя новенькими зубами. А мама напевает ей:

«Вы слышите?! – мысленно возопил Сиреневый. – Я все понял! Грызлявки ни при чем! Это всё ПРЫГОЕДЫ и ДРЫГОЕДЫ!» «Да успокойся ты, - отозвался Салатный, - видишь же: всё в порядке. Новый год наступил». «А, да… Извините, - согласился тот. – Но, вот, все-таки про снег-то кот говорил…» Как раз в это время бабушка сказала: