Эдуард Шим - Звездочка

— Трудись, трудись, — говорит, — теперь уж недолго осталось.

Пишет Серёжа, трудится. Написал ещё пять палочек.

— Ну-ка, бабушка, погляди. Уж не эта ли?

В третий раз посмотрела бабушка — и глаза у неё стали весёлые. Видит — палочки одна к другой, ровные-преровные, точно меряные.

— Так и есть, — говорит, — вот она, та самая, волшебная. От неё твои палочки одна другой краше, как родные сёстры… Видишь?

Выскочил Серёжа из-за стола и захлопал в ладоши.

М. Нарышкина

Утром первого сентября Алёша Сорокин и другие школьники отправились в школу.

Дед Непосед — сторож колхозного сада — выглянул из калитки и позвал Алёшу:

— Ну-ка, помощник, ступай сюда! Бери подарок! — и протянул Алёше корзину большущих яблок.

Алёша сказал деду «спасибо», а яблоками оделил всех ребят.

Только хотел Алёша откусить кусочек, как вдруг видит, — на красном яблочном боку стоит цифра «5».

Да тут и ребята закричали:

— У меня на яблоке пятёрка!

— И у меня!

— У меня тоже!

У всех яблоки оказались помеченными. Не нарисована цифра, не накрашена. Просто кожура у яблока двухцветная. Всё оно красное, а пятёрка — белая.

Алёша догадался:

— Это дед нам наказ даёт, чтоб на пятёрки учились!

Всю дорогу до школы наперебой говорили про ученье и про дедову выдумку.

Пока яблоки еще висели на ветках, дед на каждое яблоко прилепил бумажную цифру. Под солнечными лучами краснел яблочный бок, а под бумагой кожура оставалась светлой. Так и вышло, что солнышко поставило отметки на всех яблоках…

Через несколько дней к деду пришли ребята, очень серьёзные и довольные. Положили на стол тетради. Дед посмотрел — в дневниках тоже отметки. Но не такие, как на яблоках.

Бумага-то белая, а пятёрки — красные.

Э. Шим

В колхозном саду выросла густая трава, деду Непоседу по пояс.

Позвал он колхозников, траву скосили и на солнце высушили.

Получилось сено хрустящее, душистое.

Принялись колхозники его на возы метать и в сарай отвозить. Алёша Сорокин с ребятами им помогает.

Поехали возы к сараю, один за другим.

В полдень притомились колхозники, сели отдохнуть.

Только дед Непосед отдыхать не стал, взял косу и к изгороди отправился.

Захотелось ему свежей травы накосить и лошадь накормить.

Накосил дед охапку травы на опушке сада, хотел обратно итти, да вдруг увидел что-то на земле. Подхватил он охапку, побежал, лошади кинул да как закричит колхозникам:

— Подымайтесь все скорей! Заканчивайте уборку! А то дождь польёт, сено замочит!

Алёша Сорокин услышал это и удивился. Шутит дед, что ли?

Небо ясное, чистое, одно облачко над далёким лесом плывёт. Какой же тут дождь?

А дед своё:

— Кладите сено на возы! Отвозите, торопитесь!

Алёша не вытерпел, подбежал к деду и говорит:

— Дедушка, откуда вы взяли, что дождь будет? Может, вы шутите?

— Какие тут шутки! — отвечает дед Непосед. — Принимайся за дело! Некогда мне сейчас объяснять. Подожди часок.

Колхозники — те сразу деда поняли. Взялись за грабли и вилы, сено сгребают, на телеги кладут.

Вот опять поехали возы к сараю, один за другим.

Едут.

А то облачко, что было над лесом, всё растёт и растёт. Потемнело, синевой налилось, захватило полнеба и солнце закрыло.

Только последний воз сена увезли, — зашумел по листьям косой ливень. Но был он уже не страшен: сено под надёжной крышей, его не замочит.

Ребята на сене сидят, нахохлились, пережидают непогоду.

Только Алёша прямо под дождём побежал к деду в сад. Уж очень ему узнать хотелось, как дед Непосед догадался про дождь.

Дед на мокрого Алёшу поглядел и засмеялся.

— Ну, теперь, — говорит, — поверил, что дождь настоящий? Откуда я про него узнал? Меня клевер предупредил. Увидел я, что листики у клевера в щепотку сжались, словно три зелёных пальчика. А это сигнал: быть вскоре дождю.

Алёша подумал и спросил:

— А зачем клевер сжал листики?

— Чтобы дождь по ним не колотил. Листики широкие, ливень их к земле прибьёт, как ногой наступит. Вот и поставил клевер листья ребром, чтобы от дождя уберечься! Понял?

— Понял, — сказал Алёша.

Вытер он лицо и опять под дождём к сараю побежал.

Не терпится ему. Пусть все ребята узнают, как клевер дождь предсказывает!

Э. Шим

Н. Князева

Н. Князева

Живёт у меня зверёк. Маленький, на белочку похож. Мордочка зубастая, хвостик пушистый, шёрстка жёлтая, только на спине чёрные полоски.

Живёт он у меня с неделю, а ведёт себя, как хозяин: таскает крупу из пакетов, мешок с овсом прогрыз, связку сухих грибов перетаскал с полки под кровать.

Начнёт носиться по комнате, шумит, как большой. Швырк — промчится по стене. Прыг на полку, с полки на стол, на пол, с пола на кровать, к окну.

У соседей все окна настежь. А у меня и двери на запоре: боюсь, — убежит.

А может быть, я его зря стерегу? Пускай бежит себе в лес? Сердит я на него! Маленький зверушка, а меня — вот какого большого! — напугал в лесу. За это я его и поймал.

А поймал его очень интересно.

Иду в лесу по дороге. Всё тихо, слышно только, как на сухой ковёр колючей хвои мягко упадёт шишка, или сучок под ногой хрустнет, да увидишь, как бабочкой спорхнёт с сосны золотистая чешуйка.

Иду и посвистываю тихонько. Слышу, справа кто-то мне подсвистывает.

Обернулся я направо, а свистит уж слева. Я налево, а свистит справа. Верчусь, смотрю на деревья, между деревьями, вверх, вниз — никого. Что такое? Видно, кто-то со мной шутит.

Отошёл я немного, опять посвистел, — откликается совсем близко. Должно быть, мальчишки где-нибудь прячутся да передразнивают меня.

Каждое дерево осмотрел, приседаю, гляжу туда, сюда. А с другой стороны: «Фий-ю, фий-ю, фий-ю».

Рассердился я, швырнул сучком в деревья и пошёл дальше.

Иду тихо, оглядываюсь по сторонам, — листок не шелохнется. Нет и нет свистуна. А мне вот как его накрыть хочется!

Остановился я, посвистал. И тут вдруг рядом, совсем близко: «фий-ю, фий-ю, фий-ю».

Смотрю, — на сосне сучок пошевелился. Да нет, не сучок это, а маленький зверёк. Я ему — «фий-ю» и он мне — «фий-ю» — поздоровались, значит. Всмотрелся я и понял: ведь это бурундук.

«Ну, — думаю, — сейчас я тебя проучу».

Старые охотники мне рассказывали, что бурундуков и без ружья добывают.

А ну-ка и я попробую.

Сел под сосну, ноги вытянул, руки на них положил и посвистывать начал.

Не откликается. Я — ещё. Слышу, откликнулся, только далеко.

Смотрю то на руки, то по сторонам. Вдруг цап меня за плечо кто-то. Вскочил я, — шапка с головы слетела. Кто это? Никого.

Бурундук, наверное, на меня прыгнул и ускакал.