Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон не сдаётся

– Три шиллинга! – горестно восклицал он. – Три шиллинга только за то, чтобы посидеть на стуле!

– Нет, приятель, – поправил дяденька с билетами. – Не только за то, чтобы посидеть на стуле. У тебя этих стульев шесть штук, по шесть пенсов за каждый. Шестью шесть получается тридцать шесть.

Паддингтон окончательно пал духом. Ему так повезло отыскать удобное местечко и целую груду стульев, но не успел он расставить их в ряд, не говоря уж о том, чтобы опробовать на прочность, как из будки неподалёку явился дяденька с большим рулоном билетов и принялся скандалить.

– Три шиллинга! – повторил медвежонок, опускаясь на ближайший стул.

– Знаю я вашего брата, – громко начал дяденька, адресуя свои наставления всем близлежащим купальщикам. – Наберёте себе стульев, а когда я подхожу, притворяетесь, что спите. Или заливаете, будто ваши билеты сдуло в воду. Убытку от вас компании – сотни фунтов…[20]

Он не договорил, потому что тут у самых его ног раздался придушенный писк.

– Эй! – Он нагнулся и уставился на брыкающуюся груду полосатой материи. – Что стряслось?

– Помогите! – завопил придушенный голос.

– Ах ты, недотёпа, – проговорил дяденька, выгребая медвежонка из-под развалин стула. – Ты, наверное, спинку не выпрямил до конца.

– Как это не выпрямил? – удивился Паддингтон, на всякий случай расправляя плечи.

– Ну так оно и есть, – подтвердил дяденька. – Надо оттянуть её назад, пока не щёлкнет. Понятное дело, ты свалился.

Паддингтон поглядел на дяденьку суровым взглядом, поднялся и раскрыл чемодан. Мало того что с него требовали шесть пенсов только за то, чтобы просто посидеть на стуле, так стул этот ещё и складывался сам собой и к нему не прилагалось никаких инструкций – это уж ни в какие ворота не лезло.

– Инструкции? – повторил дяденька, беря у медвежонка деньги и вручая тому шесть билетов. – Ишь чего придумал, инструкции к складным стульям! Больно ты много хочешь, за шесть-то пенсов.

– Надеюсь, всё у вас в порядке, – проговорил подоспевший мистер Браун, всовывая дяденьке в руку что-то круглое и блестящее.

– Конечно в порядке! – Дяденька ощупал монету, и выражение его лица мигом сменилось на благожелательное. – Так, можно сказать, небольшое недоразумение. Знаешь что, приятель? – продолжал он, оборачиваясь к медвежонку и почтительно прикладывая руку к козырьку. – Я и сам понимаю, что медведю твоих лет накладно бывает ездить к морю, да ещё с такой компанией. Но если хочешь подзаработать деньжат – мой тебе совет: гляди в оба и не пропусти Дэвида Друка.

– Какого Дэвида Друка? – удивился Паддингтон.

– А вот такого, – сказал дяденька, указывая на большой плакат, пришпиленный к стене. – Он один из этих, из газетчиков, и как раз сегодня приехал в Брайтси. Так вот, тому, кто первым предстанет перед ним и скажет: «Вы – Дэвид Друк!», он обещал пять фунтов награды. Только при этом обязательно надо держать в руках его газету. А то ничего не получишь.

С этими словами дяденька снова козырнул и заторопился в сторону ещё одной новоприбывшей компании, а Брауны принялись располагаться на отвоёванном Паддингтоном местечке.

Мистер Браун обернулся, чтобы поблагодарить медвежонка за стулья, но тот уже убежал к стене, которая огораживала пляж, и с задумчивым выражением разглядывал висевший на ней плакат.

Сверху на плакате красовались огромные красные буквы: «НЕ УПУСТИ СВОЙ ШАНС». Чуть ниже помещалась фотография дяденьки в фетровой шляпе и сообщение, что Дэвид Друк, известный журналист из газеты «Дейли глоб»[21] сегодня находится в Брайтси.

А ниже совсем мелким шрифтом излагалось то, о чём уже говорил дяденька-билетёр. Паддингтон потратил довольно много времени, прежде чем добрался до конца, поскольку самые интересные места он на всякий случай перечитывал по два раза.

Но как ни прочитай, получалось одно и то же: Дэвид Друк с радостью выдаст пять фунтов любому, кто предстанет перед ним, и более того: если к концу дня у него останется хоть одна невыданная пятёрка, его отдых на море будет безнадёжно испорчен!

– Ого! – не поверил своим глазам мистер Браун. – Паддингтон сегодня так и сорит деньгами! Посмотрите, купил себе газету…

– Не дай бог, ему попадётся кто-нибудь, похожий на этого Друка, – мрачно заметила миссис Бёрд. – Я уже предвижу, что добром дело не кончится…

Мистер Браун натянул купальный костюм.

– Эй, Паддингтон! – окликнул он. – Пошли купаться!

Паддингтон бросил последний взгляд на портрет Дэвида Друка и медленно вернулся к своим. Он с самого утра предвкушал, как поплещется в водичке, но теперь ему что-то совсем расхотелось. Он, конечно, любил купаться в море, но не настолько, чтобы ради этого упустить Дэвида Друка и свои пять фунтов!

– А может, он тоже купается? – предположила миссис Бёрд.

Паддингтона эта мысль окрылила. Он вытащил свой бинокль и принялся разглядывать головы, торчавшие из воды. Среди них не оказалось ни одной в фетровой шляпе, и тем не менее Паддингтон натянул плавательный круг и побежал к морю, в одной лапе крепко сжимая чемодан, а в другой – газету.

Миссис Бёрд вздохнула. Паддингтон, правда, был слишком далеко, чтобы в подробностях разглядеть выражение его мордочки, но то немногое, что она успела заметить, ей совсем не понравилось. Даже со своего места она видела, какие суровые взгляды бросает медвежонок на окружающих.

– И почему мы не можем отдохнуть спокойно, как любая нормальная семья? – пожаловалась она.

– По крайней мере, пока он занят, он ничего не натворит, – отозвалась миссис Браун. – И он всё время на виду, что уже немало.

– Ну, это ненадолго, – мрачно предрекла миссис Бёрд, глядя, как медвежонок шлёпает по мелководью в сторону пирса. – До конца дня ещё ух как далеко. Вот попомните мои слова…

А Паддингтон, и не подозревавший, как за него тревожатся, уходил всё дальше и дальше, время от времени останавливаясь, чтобы сравнить фотографию в газете с лицом кого-либо из окружающих.

На пляже становилось всё многолюднее. Медвежонку попадались толстые дяденьки в шортах, худые дяденьки в купальных костюмах, дяденьки всех видов и размеров. Они были в панамках, в кепках, в цветных бумажных колпаках, один даже нацепил цилиндр, но на всём пляже не нашлось ни одного, который хоть отдалённо напоминал бы Дэвида Друка.

Во время третьего прохода Паддингтон остановился возле пирса, утёр лоб и ещё раз посмотрел на плакат. Удивительное дело, но с каждым разом выражение лица Дэвида Друка становилось всё менее располагающим. Поначалу это была обычная приветливая физиономия, а теперь на ней явственно проступила довольно ехидная ухмылка, которая медвежонку совсем не понравилась.

Вздохнув, он выбрал уголочек поукромней, сел, прислонившись спиной к горке складных стульев, и решил хорошенько обдумать своё положение. Надо сказать, что в общем и целом оно его совсем не радовало. Если бы ему удалось найти продавца, у которого он купил газету, он, скорее всего, потребовал бы свои деньги назад. Но с каждой минутой народу на пляже всё прибывало и шансов отыскать провинившегося газетчика, не говоря уж о Дэвиде Друке, становилось всё меньше и меньше…

Паддингтон задумался, и глаза его сами собой закрылись. Несколько раз он пытался открыть их лапой, но вскоре обильный завтрак, несколько порций мороженого и прогулки по горячему песку под горячим солнышком, не говоря уж о мерном шорохе волн, набегавших на берег, сделали своё дело, и к оживлённому пляжному гулу прибавилось негромкое посапывание.

Миссис Браун облегчённо вздохнула.

– Слава богу! – проговорила она, заметив мохнатую фигурку, которая спешила к ним по набережной. – А я уж испугалась, не случилось ли с ним чего!

Мистер Браун снял сумки с последнего свободного стула за их столиком.

– Давно пора, – проворчал он. – Я сейчас умру с голоду!

Чтобы избежать толкотни, Брауны договорились встретиться к обеду на террасе большой приморской гостиницы, и в назначенный час все оказались в сборе – за исключением Паддингтона. А хотя Паддингтон и имел привычку исчезать в самые неподходящие моменты, это очень редко касалось завтраков, обедов и ужинов; однако минуты шли, за соседними столиками уже почти не оставалось свободных мест, и Брауны беспокоились всё сильнее и сильнее.

– Где, скажи на милость, ты был? – спросила миссис Браун, когда медвежонок подошёл ближе.

Паддингтон с отрешённым видом приподнял шляпу.

– Я смотрел сон, миссис Браун, – туманно пояснил он.

– Сон? – поразилась миссис Бёрд. – Я думала, ты дома выспался.

– Это был специальный пляжный сон, – пояснил медвежонок, слегка обидевшись. – Совсем не такой, как дома.