Томми Моттола - Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Никто из жителей Нью-Йорка в те дни не чувствовал себя в безопасности. И в наши-то дни порой ощущаешь беспокойство, а в то время мы еще и были объектом прямых террористических угроз, связанных с рассылкой спор сибирской язвы по адресу компаний, работавших в шоу-бизнесе. Но жизнь продолжается вопреки любым трагедиям, и мы жили дальше, даже организовав специальный концерт для родственников жертв той атаки. Он, кстати, тоже прошел в Мэдисон-сквер-гарден.

Те события повлияли на всю экономику, и мы, конечно, не стали исключением. Потребовались месяцы, чтобы мы снова начали чувствовать, что работаем в полную силу. Это было время испытаний, оно требовало смены стратегии и внимания к чувствам людей, которых трагедия затронула непосредственно.

Несколько месяцев спустя мы все же выпустили альбом Майкла Джексона Invincible, и хорошей новостью стало то, что он сразу занял в чартах Billboard первое место.

Но вот отзывы критиков были неоднозначными. Кроме того, выход альбома дал толчок обсуждению различных слухов и спекуляций в отношении частной жизни Майкла, тогда как собственно о музыкальной составляющей релиза говорили мало. Уже через месяц альбом выпал даже из первой десятки.

По всему миру нам удалось продать только 8 миллионов копий Invincible. Мы все были разочарованы, а Майкл вообще считал такое положение вещей неприемлемым и был уверен в том, что это мы его подвели. Продажи даже и близко не достигали того уровня, который был необходим, чтобы покрыть 40 миллионов долларов издержек. Майкл начал звонить Дэвиду Глю прямо среди ночи и просить, чтобы мы наняли независимую команду промоспециалистов, которые смогли бы любой ценой изменить положение его альбома в чартах и вернуть его на первое место.

Дэвид и я постоянно общались с Майклом, его юристами и менеджерами. Мы объясняли им, как скверно окружающие Майкла слухи и кривотолки повлияли на продажи его дисков. Кроме того, хотя в музыкальном отношении Invincible был хорош, но все же альбому явно чего-то не хватало.

Когда ты привык от всех окружающих слышать лишь: «Да, Майкл, да, Майкл, да, Майкл, да…» – то, вероятно, любое проявление несогласия становится невыносимым. А от нас ему пришлось услышать нечто вроде: «Нет, Майкл, мы не можем и не будем вкладывать еще миллионы долларов в продвижение и рекламу этого альбома!» Продажи уже упали – и это после того, как мы потратили 25 миллионов на маркетинг.

Когда успех артиста не соответствует его ожиданиям, реакция неизбежна. Сначала Майкл сообщил своим адвокатам, что не собирается подписывать новый контракт с Sony. Он лишь хотел до конца выполнить все свои обязательства по прежнему соглашению, а потом уйти на вольные хлеба. Но потом его укусила какая-то муха, и он решил затеять драку. Иными словами, он подверг меня публичным нападкам.

Тем летом я взял неделю отпуска, чтобы отдохнуть с Талией. В один из дней она смотрела новости и вдруг позвала меня.

Я вбежал в комнату и увидел, что Майкл Джексон стоит на подиуме рядом с Элом Шарптоном. Это было мероприятие, организованное для обсуждения проблем расового неравенства в музыкальном бизнесе, и Майкл использовал его для начала полномасштабной атаки на Sony и лично на меня. Он называл меня мерзавцем, расистом и просто дьявольской личностью. Представляете, в каком отчаянии он должен был тогда находиться?

Я не знал, смеяться мне или возмущаться. С одной стороны, это и правда выглядело комично, но с другой – такое мало кому понравится о себе услышать. Когда передача закончилась, я просто сел и замер в шоке и недоумении по поводу того, что только что видел.

Я тут же взял телефон и позвонил преподобному Элу, желая выяснить, что, черт возьми, это было за дерьмо. Я годами работал с Шарптоном, и он обычно навещал нас где-то раз в три месяца. Я сотрудничал и с ребятами вроде Рассела Симмонса, всегда поддерживая гражданских активистов и их проекты. У нас были отличные рабочие отношения, и потому я был поражен тем, что Эл стоял рядом с Майклом, пока тот говорил все эти вещи.

Преподобный Эл рассыпался в извинениях.

– Томми, – объяснял он, – я и понятия не имел о том, что он собирается подобное сказать. Конференция была посвящена расовому неравенству и чернокожим артистам, это верно, но кто же мог предвидеть, что Майкл захочет использовать ее в своих личных целях? Если бы я знал, что он задумал, то меня бы там и близко не было.

Теперь я понял, что происходит, и Майкл окончательно развеял все сомнения, когда подкатил к офису Sony на экскурсионном автобусе с открытым верхом, причем весь автобус покрывали мои изображения, каждое из которых было украшено рогами. Для Майкла это был способ побега – он намеренно пытался цепляться ко мне лично, чтобы освободиться от контракта с Sony. Но на деле это больше ударило по нему. Неужели он и правда думал смутить нас достаточно сильно, чтобы избежать оплаты 50 миллионов долларов долга? Или он считал, что легко сможет покинуть наше совместное предприятие, созданное вокруг каталога ATV? Майкл даже Мэрайю попытался подключить к делу, зная, что она как раз незадолго до того покинула Sony. Но представитель Мэрайи сразу же сделал заявление в мою защиту и сказал, что она недовольна попытками Майкла втянуть ее в этот конфликт. Примерно в это же время преподобный Эл и Рассел Симмонс выступили в печати, где хорошо отозвались как обо мне, так и о Sony.

– Я знаю две вещи, – сказал Рассел Симмонс в интервью газете «Нью-Йорк пост». – Первая: Томми Моттола не расист. А вторая… Хорошему музыканту, и особенно черному музыканту, не нужно 30 миллионов долларов, чтобы записать успешный альбом. Если альбом Майкла Джексона плохо продается, то это потому, что он недостаточно хорош. Если бы это был хит, то он «выстрелил» бы и сам.

В это время я не делал заявлений и старался держаться над схваткой. Мне следовало так поступить не только потому, что возглавлял Sony, но и потому, что отвечать на столь нелепые и возмутительные обвинения было бессмысленно. Все равно суть дела была очевидна. Наш бизнес состоял в том, чтобы продавать музыку. На запись альбома Invincible мы потратили 30 миллионов долларов, а потом еще 25 – на его раскрутку. Мы использовали все наши возможности, чтобы сделать его успешным. Но, несмотря на это, люди все равно не желали его покупать.

Талия

Я отлично помню тот момент – ведь я тогда как раз завтракала, и апельсиновый сок тут же застрял у меня в горле.

Наша яхта стояла у причала в Сэг-Харбор, это был первый день отпуска. Я сидела перед телевизором и ела, а Томми читал газету в другом углу гостиной, попивая кофе и периодически делая телефонные звонки.

Внезапно на экране появился Майкл Джексон, сжимающий в руках плакат, на котором был нарисован Томми… с рогами. Я чуть не подавилась и сразу же позвала Томми, чтобы и он тоже взглянул. Я была в шоке – это казалось лишенным всякого смысла.