Павел Полян - Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы

51

Произведенная в августе 1944 г. эксгумация подтвердила эти сведения, но остается неясным, хотя и весьма вероятным, что в эти 30 тыс. чел. входили также и гражданские жертвы.

Ответственным за их выявление был лейтенант Фридрих Хоффман из абвера, а за их уничтожение унтерштумфюрер СС Адальберт Бенда (Adalbert Benda), возглавлявший специальное подразделение (так называемая «команда Бенда»), Ш. Краковский указывает на материалы процесса над военнослужащими этого лагеря (Krakowski 1992:224–225, со ссылками на: Yad Vashem Archives, TR-10/631; Zentralstelle Ludwigsburg, VI 302, ARZ, Bd. II).

По всей видимости, имеется в виду Форт IX.

По советским данным — 700 (см. ниже).

Против капитана Гарбе (Garbe) и фельдфебеля Кемпфа (Kempf) было возбуждено дело, и в 1967 г. в Ганновере состоялся суд (Krakowski: 1992:223–224, со ссылками на: Yad Vashem Archives, TR-10/689, TR-19/1184Z).

При этом существенно указание на сравнительно небольшое — по сравнению с еврейскими жертвами — число ликвидированных за это время политработников, активных коммунистов, саботажников и т. д.

Расстрел производился 19 октября 1941 г., причем непосредственно в лагере, на глазах у остальных 300 военнопленных.

Свидетельство бывшего солдата-красноармейца и еврея Эриха Шлехтерера, взятого в плен в августе 1941 г. под Харьковом (Jacobsen 1967:229–230).

С. Анваер (2005) и М. Шейнман (1993:465) сообщают это применительно к лагерю в Рославле и Житомире, а А. Резниченко (1993:393) — в Хороле. А.Резниченко описывает случай, когда разоблаченного еврея опустили вниз головой в чан с горячей баландой и несколько минут держали так за ноги. После чего чан опрокинули, и обезумевшая толпа бросилась к луже с мертвецом слизывать и сгребать остатки этого пойла.

Сама по себе селекция в строю со спущенными штанами происходила с каждым новым транспортом и в Славуте (Шейнман 1993: 466).

Тут немцы, видимо, просчитались: многие военнопленные, особенно русские, резонно воспринимали расправу над евреями не иначе как первый этап: мол, расправятся с евреями, примутся за русских.

Случаи сравнительно продолжительной работы военврачей-евреев в шталагах зафиксированы и в картотеке ЦАМО (см. Приложение 2).

Возможно, это связано с массовой отправкой в это время на фронт необученных евреев-добровольцев. Для сравнения: из 23 бывших советских военнопленных-евреев, зарегистрированных при Московской Ассоциации узников фашистских концлагерей, 14 попали в плен в 1941 г., по 2 — в 1942 и 1943 гг. и 4 — в 1944–1945 гг. (Марьяновский, Соболь 1997:33).

Интересно, что получатели приказов № 8 и 14 обязывались их по ознакомлении уничтожить.

Для убедительности и научности прилагался еще и составленный в министерстве обзор народов и народностей СССР (Streim 1981:72).

Оба они попали в плен практически в один день (23–24 июля 1941 г.), оба прошли через одни и те же лагеря, где, вне всякого сомнения, были знакомы (дулаг 202, откуда они были отправлены — 8 и 18 марта 1942 г. — в шталаг XVII А, а уже оттуда в Маутхаузен). Еще одна «пара» в этой выборке — капитан Бовшевер и врач Абрамович, почти параллельно прошедшие через шталаг IIIВ (12 и 16 ноября 1943 г.) и вместе переданные в Заксенхаузен 3 февраля 1944 г. Третья «пара» — врачи Аген и Гриц, 21 октября 1942 г., оба переведенные в шталаг III В, а 12 января 1943 г. — переданные через гестапо г. Фюрстенберга-на-Одере в Заксенхаузен.

Впрочем, никто не поручится и за объективность заключения следователя Смерша Нозурачева, именно так, а не иначе обозначившего преступление М. Фрейдина (ГАРФ. Ф. 8409. On. I. Д. 604. Л. 119).

В частности, фимоз — патологическое сужение отверстия крайней плоти, не позволяющее обнажить головку полового члена. См. ниже случай Губермана.

Тем не менее в том, что он еврей, он все же признался нескольким вызывавшим его доверие людям, в том числе немецкому пастору-фельдфебелю.

А. Шнеер обратил внимание на то, что славянские идентичности брались лишь тогда, когда военнопленный-еврей не имел ярко выраженных еврейских черт.

Д.Б. Ломоносов сообщает о еврее-москвиче Михаиле, попавшем в плен летом 1944 г. Выучив в эвакуации узбекский язык, он и назвал себя при регистрации Михаилом Ходжаевым, узбеком. Бывшие в лагере настоящие узбеки говорили с ним по-узбекски и не выдали его (Ломоносов 2000, № и: 68).

До дня побега 4 ноября 1943 г. он проработал в шталаге Белая Церковь фельдшером Конжаровым. См. его письмо И.Г. Эренбургу от 10 мая 1944 г., отправленное с фронта в Румынии (Советские евреи 1993: 135–136).

Несколько таких случаев описаны в книгах А. Шнеева: например, истории Елены Воротчик и Якова Мейлаха, Ванды Можейко и Исаака Ривкинда, Неонилы Чистюхиной и Константина Ахиезера (Шнеер II: 190–195).

Зауряд-врач — формально не доучившийся медик, как правило, выпускник 4-го курса мединститута.

Еще один случай: Давид Яковлевич Гелевский, жил и работал под вымышленной фамилией Иван Андреевич Пустовой, что само по себе стало препятствием для получения им гуманитарного урегулирования из Германии (см.: Букалов 1996:157).

К сожалению, попытки восстановить источник записи пока ни к чему не привели.

Ряд таких случаев описывает и А. Шнеер (2003:185–196).

Интересно, что напрямую автор не называет ни национальности Минца, ни обстоятельств, вызвавших появление его псевдонима: место выхода этих воспоминаний в свет — 1980 г., г. Новозыбков Брянской области — по-видимому, не располагало к этим «деталям».

Объективности ради отметим, что ряд его сообщений о характере и размахе руководимой им подпольной работы едва ли могли хоть как-то соответствовать действительности.